Читать книгу - "Весь Роберт Джордан в одном томе - Роберт Джордан"

по-иному. Гайдал неизвестно где, еще ребенок или, в лучшем случае, мальчик-подросток. Даже если я его отыщу, что он подумает о женщине, которая ему в матери годится? Если не старше. – Она сердито потерла глаза, пробормотав: – Я не плачу. Я никогда не плачу. Я помню это, и да поможет мне Свет. Я никогда не плачу.

Илэйн опустилась на колени возле кровати Бергитте.

— Ты отыщешь его, Бергитте. – Она говорила очень тихо. Найнив, кажется, все еще спала – раздавался приглушенный размеренный храп. Но ей нужно отдохнуть, незачем вновь этим терзаться. – Обязательно отыщешь. И он тебя полюбит. Я знаю, так и будет.

— Думаешь, все дело в этом? Я бы осталась рядом с ним, даже не люби он меня. – Блеснувшие глаза подвели Бергитте и выдали ее ложь. – Илэйн, я буду нужна ему, а рядом– то меня и не окажется. Он всегда излишне смел, и для него это не всегда к добру. А я все время была осторожна за нас двоих. А может случиться и худшее. Он отправится искать меня, не понимая, чего ищет, не понимая, почему чувствует себя ущербным. Илэйн, мы всегда вместе. Две половинки целого. – По лицу Бергитте покатились слезы. – Могидин сказала, что заставит меня рыдать целую вечность, и она… – Вдруг ее лицо исказилось; из горла вырвались сдавленные хриплые рыдания.

Илэйн обвила руками высокую женщину, бормоча слова утешения, которые, как она понимала, в такой ситуации бесполезны. Как бы себя чувствовала она, если б у нее Ранда отобрали? Еще чуть-чуть, и от подобной мысли Илэйн сама уткнулась бы носом в макушку Бергитте и заплакала вместе с ней.

Илэйн не знала, сколько прошло времени, пока Бергитте не выплакалась, но наконец она отстранила Илэйн и села, утирая пальцами слезы.

— Я никогда себя так не вела, разве что когда была совсем маленькой. Никогда. – Вывернув шею, Бергитте взглянула на Найнив, спящую на соседней кровати. – Могидин ее сильно поранила? Не видывала, чтобы так руки выворачивали, с того времени как турагцы захватили Мариш. – Должно быть, вид у Илэйн был весьма озадаченный, поскольку Бергитте объяснила: – В другую Эпоху это было. Она ранена?

— Нет. В основном пострадало не тело, дух. Своим выстрелом ты позволила ей спастись, но вот потом… – Илэйн не могла себя заставить рассказать. Слишком много ран, и слишком они еще свежи. – Она себя винит. Думает, что… все случившееся – ее вина. Потому что она попросила тебя помогать.

— Если б она меня не попросила, то Могидин уже сейчас учила бы ее умолять и в ногах валяться. У Найнив осторожности не больше, чем у Гайдала. – Сухой тон Бергитте был странен по сравнению с ее мокрыми щеками. – Она же не за волосы меня в это втянула. Если она заявляет, что за последствия отвечать нужно ей, значит, претендует на право отвечать за мои поступки. – Кажется, в голосе Бергитте звучал гнев. – Я – свободная женщина и сама собой распоряжаюсь. За меня она не решала.

— Должна сказать, ты все случившееся приняла лучше, чем… я бы смогла.– Вымолвить "лучше, чем Найнив" у Илэйн язык не повернулся, хоть это и было правдой.

— Я всегда говорила: коли идешь на виселицу, брось толпе шутку, а палачу – монету и даже в петле улыбайся. – Улыбка Бергитте была мрачной. – Могидин захлопнула западню, но шею мне не перебила. Может, до того как все кончится, я ей сюрпризец преподнесу. – Улыбка исчезла, и Бергитте принялась хмуро рассматривать Илэйн. – Я могу… чувствовать тебя. Кажется, даже с закрытыми глазами, даже будь ты в миле от меня, я сумею указать, где ты находишься.

Илэйн глубоко вздохнула и заговорила, точно головой в омут кинулась:

— Я связала тебя узами, ты теперь Страж, – быстро произнесла она. – Ты умирала, а Исцеление не помогало, вот и… – Бергитте смотрела на нее. Больше она не хмурилась, но ее пронзительный взор приводил в замешательство. – Другого выбора не было, Бергитте. Иначе ты бы просто умерла.

— Страж, – задумчиво произнесла Бергитте. – Помнится, я вроде слышала сказания о женщине-Страже, но было это в такой давней жизни, о которой мне больше ничего не вспомнить.

Илэйн снова пришлось набрать воздуха в легкие, на сей раз слова она подбирала с трудом и с трудом же их произносила:

— Тебе стоит знать и другое. Рано или поздно ты все равно узнаешь, а от людей, которые имеют право знать, я решила ничего не скрывать – разве что будет крайне необходимо. – Третий вздох. – Я – не Айз Седай. Я всего лишь Принятая.

Золотоволосая женщина долго-долго глядела на Илэйн, потом медленно покачала головой:

— Принятая… В Троллоковы Войны я знавала Принятую, которая связала себя узами с юношей. Барашелле на следующий день должна была пройти испытание на звание полноправной Айз Седай и несомненно получила бы шаль, но она боялась, что женщина, прошедшая испытание накануне, заберет парня себе. В Троллоковы Войны Башня по необходимости старалась как можно скорее пополнять ряды Айз Седай.

— И что случилось? – не удержалась от вопроса Илэйн. Барашелле? Имя казалось ей знакомым.

Барабаня пальцами по одеялу, лежащему на груди, Бергитте повернула голову на подушке и приняла насмешливо-сочувственный вид.

— Не стоит и говорить, что все открылось и девушке, разумеется, не позволили пройти испытание. Оправданием для подобного проступка не стала даже война. Ее заставили передать узы бедолаги другой, а чтобы обучить терпению, отправили на кухню, к поварятам да судомойкам. Слышала, будто провела она там три года, а когда наконец получила шаль, то Престол Амерлин самолично выбрала ей Стража – упрямого, как вросший в землю валун, мужчину с морщинистым лицом. Звали его Анси-лан. Встречала я обоих несколько лет спустя, и, честно сказать, не знала, кто из них кем командует. И по– моему, Барашелле этого тоже не знала.

— Да, мало приятного, – пробормотала Илэйн. Три года на… Стоп. Барашелле и Ансилан? Не может же это быть той же самой историей? Неужели они – та пара? В том сказании не говорится, что Барашелле была Айз Седай! Но Илэйн сама читала два варианта и еще один слышала от Тома, и во всех трех Барашелле столь долгой тяжкой службой добивалась любви Ансилана. М-да, два тысячелетия изрядно поменяли повествование.

— Да, приятного мало, – согласилась Бергитте и вдруг с невинным видом испуганно округлила глаза. – Наверное, раз