Читать книгу - "Новая прошивка императора II - Николай Бутримовский"

во-первых, это всего лишь второе заседание и нужно закрепить результат, во-вторых, требуется создать традицию более тесного взаимодействия разных каст, и в-третьих, хотелось посмотреть в глаза и «пощупать» настроение двух великих князей после того, как я устроил небольшую финансовую репрессию «августейшей фамилии»…

Таким образом, от армии присутствовали: министр Ванновский, генерал-лейтенант Куропаткин, великий князь, генерал-инспектор Ник Ник, генерал Обручев, генерал-аншеф Леер и генерал-майор Сахаров. Появился и секретарь секции — генерал-майор Редигер. Кроме того, также от сухопутчиков, но несколько особняком на совещание прибыл офицер по особым поручениям при Высочайшем Совещании великий князь Сергей Михайлович.

Ещё вчера вечером у меня состоялся короткий разговор с обоими великими князьями, оба были недовольны урезанием великокняжеских бюджетов, но приняли моё решение после определённых намёков на будущие персональные милости.

И вот я смотрел на собравшихся, среди которых были весьма разные люди и, возможно, кто-то из них уже мечтал вонзить в меня кинжал… Или не мечтал — с началом резких реформ у меня в лёгкой форме проявилась естественная паранойя.

После обмена приветствиями приступили к первому заседанию.

— Господа, прежде чем начать обсуждение дел флота, я немного отниму ваше внимание на иной вопрос. Я принял решение назначить присутствующего здесь генерала-инспектора кавалерии Николая Николаевича командующим войсками Гвардии. Поздравляю вас, князь!

После двух месяцев, которые прошли с гибели Владимира Александровича, Ник Ник жаждал этого назначения и уже несколько раз делал мне намёки… А я сделал ему ответный намёк вчера вечером… И всё же эта новость стала для него весьма радостной — было видно, как его усы воинственно встопорщились, а плечи, которые и так обладали военной выправкой, ещё больше расправились…

— Поздравляю вас… Поздравляю… Виват…— присутствующие обрушили на Ник Ника вал разного рода славословий.

— Сердечно благодарю вас, господа, — кивал в ответ Ник Ник.

Содержательная часть совещания началась с доклада морского министра Чихачёва о ранее принятой программе строительства кораблей и стратегии их применения.

— Господа! Напомню, — Чихачёв столь выразительно посмотрел на сухопутных военных, что я сам себе зааплодировал — ведь вышло, что он рассказывает «профанам», а слушать удаётся мне, — Промежуточная программа 1895 года предусматривала постройку: 5 эскадренных броненосцев, 4 броненосцев береговой обороны, 6 крейсеров 1 ранга, 1 крейсера 2 ранга, 5 канонерских лодок, 54-х миноносцев, 2 минных заградителей и 4 транспортов. И всё это должно быть закончено в срок до 1902 года. Для Сибирской флотилии предусматривались только 2 канонерки и 8 миноносцев. Но в связи с резким усилением Японии…

Чихачёв нервически кашлянул, сделал паузу и отпил газированной воды из сифона.

А я мысленно зааплодировал, глядя на то, как ему неприятно докладывать об идиотских промахах в планировании перед посторонними. Не, так-то ясно, что сухопутные военные не сильно умнее, а то и дубовее, но…

— В ноябре 1895 год Особое совещание[42] решило пересмотреть программу судостроения 1895 года, создать в Тихом океане сильную эскадру и впредь до приобретения на Дальнем Востоке незамерзающего порта организовать в Средиземном море базирование резервной эскадры.

— Николай Матвеевич, — прервал я министра, — А что у нас ледоколами?

— Ваше величество, у нас сейчас заказан Ермак на английских верфях, и вроде бы железнодорожники заказывали что-то для Байкала[43].

— Необходимо немедленно заказать два ледокола для Владивостока, насколько я составил себе картину — там не так уж и сложно с ледовой обстановкой зимой и мы можем обходиться безо всяких резервных эскадр[44].

Чихачёв слегка завис, очевидно решая для себя спорить или соглашаться, но в итоге кивнул:

— Будет исполнено, ваше величество. Опыты 1888 года показали, что ледоколы там нужны[45]. Мы учтём это требование и внесём изменения в судостроительную программу.

— Полагаю, что корректировок будет ещё много, прошу вас, продолжайте.

— Слушаюсь. Так вот, господа, я остановился на результатах изменений программы в конце 1895 года. На сегодня приняты следующие приоритеты — главная задача: господство на Чёрном море, паритет с Германией на Балтике и обеспечение крейсерских операций на Тихом океане. Именно эти приоритеты и определяют нашу судостроительную программу. По состоянию на сегодняшний день здесь, на Чёрном море, введено в строй 6 эскадренных броненосцев и один находится в достройке, ожидаемый срок сдачи через год. Кроме броненосцев, мы имеем 1 крейсер и 4 канонерские лодки. На Балтике имеется 7 эскадренных броненосцев, 3 броненосца береговой обороны и 7 крейсеров 1 и 2 рангов.

— А что у нас сейчас на Тихом океане? Давайте подобьём общий баланс, — снова прервал я Чихачёва.

— Там 6 броненосных, 1 бронепалубный крейсер, 2 шлюпа, 2 броненосные канонерские лодки, броненосцев пока нет, планируем перевести их 1898 году.

— Негусто, но я так понимаю, что под серьёзный флот потребуется и оснащение военно-морской базы?

— Безусловно, государь, и с этим в тамошних краях тоже сложно.

— Наместник Дальнего Востока великий князь Алексей Михайлович уже отбыл во Владивосток. Будем ждать результатов его первоначальной инспекции, а кроме того, я планирую в ближайшее время начать там строительство судоремонтного завода и сухих доков. Контракты уже рассматриваются в правительстве.

— Это отличные новости, государь, — склонил голову Чихачёв.

— Какой из эскадренных броненосцев Черноморского флота самый современный? — спросил я, переводя взгляд с Ник Ника на Ванновского, сигнализируя таким образом, что вопрос задан с целью ознакомления этих сухопутных кр…

— Смею напомнить, «Три святителя» был заложен в девяносто первом году, а вступил в строй в девяносто пятом.

— Отменно, готовьте выход в море через пару дней, хочу посмотреть на Одессу.

— Слушаюсь, ваше величество.

Далее был перерыв, затем длительное обсуждение различных предложений по развитию флота, и наконец, к вечеру, первый день работы Особого Высочайшего Совещания был завершён. Я объявил перерыв на один день — требовалось многое обдумать и первым вышел из зала. Уже садясь в окружённое плотным кольцом охраны ландо, я вспомнил случайно услышанный во время обеденного перерыва, который мы проводили в форме лёгкого фуршета, разговор Григоровича с кем-то из моряков. Они стояли в коридоре около зала для совещаний, и я услышал сказанное краем уха:

— Ты бы видел лица этих деревянных армейцев, во время обсуждения технических вопросов, Дмитрию Алексеевичу сейчас в Симеизе небось икается!

— Александр Петрович, — повернулся я к забирающемуся следом новому дежурному секретарю, уже восьмому по счёту, — А что у нас в Симеизе?

— Непременно уточню, государь.

— Вот и ладно, поехали…

Интерлюдия