Читать книгу - "Бес порядка - Оксана Заугольная"

– Склад и одновременно мой кабинет, – пояснил ее собеседник и подал руку, помогая сесть поудобнее. – Я не представился, госпожа Хоуп, меня зовут Остакус, и я глава сети…

– «Глубоко и спокойно», – за него закончила Джейн и внимательно оглядела Остакуса. Невысокий, с крошечными, поблескивающими под бровями глазками, круглый человечек не выглядел угрожающим, да и не пытался произвести такое впечатление. Она прислушалась к себе – так и есть, опасности никакой нет. – Можете называть меня просто Джейн.

– Очень приятно, Джейн, – разулыбался Остакус. – Я Виктор. Простите моего помощника. Боб, несмотря на преклонный возраст (он начинал еще с моим отцом), легковозбудимый тип, и он пришел в неописуемый восторг от встречи на поверхности с тем, кто показался ему единомышленником.

– А… – неопределенно протянула Джейн, вспоминая непробиваемость старикана. Ну если это был восторг, то она мало понимала в этом. Или в восторге не слишком понимал Виктор, что тоже могло иметь место.

– У нас очень деликатная работа, – тем временем продолжил Остакус. – Мы не только должны обслужить весь Город, но и делать это спокойно, не привлекая внимания. Ежедневно в Городе умирает около сотни жителей, и это официальные данные, не считая неопознанных трупов. Но мы чтим созданный нашими родителями кодекс и стараемся похоронить достойно каждого, невзирая на его положение в обществе до и после смерти. Это наша помощь городу с равными возможностями. Не только до смерти все имеют одинаковые права, но и после нее. Разве это не чудесно?

Джейн ничего не оставалось, кроме как кивнуть. Она сама пребывала в том чудесном возрасте, когда вопрос собственной смерти всерьез еще не встает, а чужая волнует куда меньше, чем могла бы.

– Можете представить, как это выглядело бы, используй мы катафалки, как в маленьких городах? – продолжал Виктор в запале. – А ведь есть еще довольно тучные люди, высокие и слишком худые, даже, прости господи, дети. Вам также наверняка любопытно будет узнать, как мы справляемся, если происходит какая-то массовая авария или эпидемия…

– Вы говорите, Виктор, что это «не считая неопознанных трупов», – невежливо прервала его Джейн, ухватившись за самое важное. – А откуда они у вас берутся?

– Привозят соцработники, скорая помощь. – Остакус пожал плечами. – Иногда кто-то еще привозит тайно. Бывает даже, привозят мусорщики, что убирают улицы и берега речушек. Мы не спрашиваем. Мы записываем и отмечаем. Вы не подумайте, Джейн, что у нас тут полный бардак, мы серьезная контора. Есть журналы по неопознанным личностям с фото, временем и местом находки. Да что там, есть даже графики, по которым видно, где больше всего шансов обнаружить труп в то или иное время. Иногда мы сами обходим эти места, если с оказией находимся в нужном районе. Да идемте, я вам лучше покажу.

И Джейн ничего не оставалось, как последовать за Остакусом по лабиринтам из грозно возвышающихся пирамид гробов.

Виктор Остакус

Виктор родился в Городе, хотя правильнее сказать «под ним». Там он и вырос, приняв бразды правления «Глубоко и спокойно» от отца. Немногие жители, особенно из переселенцев, знали, что под землей Город даже больше, чем снаружи. «Город как айсберг, – любил говорить Остакус-старший. – Все самое интересное скрыто под толщей земли».

Виктор не спорил, хотя сам по себе он сомневался, что это и впрямь «самое интересное». Зато он доподлинно знал, как вышло так, что ритуальные услуги, половина больниц и даже церкви находились под землей. Попытка спроектировать город мечты почти сразу столкнулась с проблемами деликатного характера. Толерантность и равноправие всех людей подразумевали и защиту свобод людей от чужих свобод. Как оказалось, чувства граждан оскорбляли самые разные вещи. Религии и многие привычки друг друга, напоминание о смерти, мусор и даже подростки. Подростков удалось отстоять, все остальное же ушло под город.

Как представитель одной из заинтересованных семей, Остакус знал, что со временем волна толерантности докатится и до них. И станет неправильным игнорировать культуру и правила тех, кто не похож на тебя, и смерть как часть жизни тоже найдет свое полноправное место. Но это будет позже. Может, даже не при его внуках. А пока его наследие ютилось в тени, и курьеры ритуальной службы шныряли по Городу, чтобы вовремя оказаться рядом с очередным так внезапно смертным членом общества и помочь его близким пережить утрату, взяв на себя все хлопоты. «Похороны под ключ» – разве не об этом мечтал еще дед Виктора, когда Город только начинал строиться?

Город нуждался в них не меньше, чем в мусорщиках, а знать об их делах хотел и того меньше. И Остакус не собирался слишком подробно делиться с кем-либо тем, насколько расширились обязанности его службы за последние годы. Люди по-прежнему умирают, даже в самом лучшем городе на земле? Эка невидаль! Порой они умирают от неясных или, напротив, слишком однозначных причин и вовсе не в своей постели – об этом лучше никому не знать. Остакус мог бы гордиться собой: он возглавлял одну из двух структур в Городе, которая не облагалась налогом. На эти деньги он обеспечивал спокойствие горожан. В городе, где все равны, любой человек имеет право быть похороненным по всем правилам и в новеньком гробу. Даже если его нашли на свалке в пяти или шести пакетах. Даже если голову не нашли вовсе. Право на достойные похороны это не отменяло. Что же на право на не менее достойную смерть – это было вне компетенции Виктора.

Он мог только вести учет, с которым ему помогал Боб – старый друг его отца. Фотографии и журналы мертвым грузом лежали в архиве, и Остакус лишь воображал, что когда-то покажет их все кому-нибудь, кто спросит. Или хотя бы упомянет о том, что они есть. Эти журналы были как тайные знания: ими не размахиваешь на улице, своей религией ты не делишься с первым встречным.

Со стороны того кабинета, что наверху, раздался пронзительный свист, и Виктор неторопливо убрал бумаги в сейф. Гость грациозно для своих габаритов выскочил из люка и даже сумел устоять на ногах.

– Малыш Гейб, – чуть улыбнулся Остакус. – Какими судьбами? Джованни отпустил тебя повидаться со старым дядюшкой?

– Нет, господин Остакус. – Громила Гейб мялся и смотрел больше себе под ноги. – Дядя сказал, что я увижу вас тут, я к вам с поручением.

Остакус вздохнул. Необходимость пересекаться со вторым, помимо автомобильного, и первым из необлагаемых налогами бизнесом Моретти его действительно удручала. Но работа есть работа, пусть не все в ней одинаково нравится.

– И что же хочет от меня господин Моретти? – осведомился он сухо. – Отчеты? Я выслал их позавчера.

– Да, и отчеты тоже, – Гейб заговорил чуть быстрее, отчего начал путаться в словах и еще больше смутился. Смотреть на великовозрастного племянника Боба было бы забавно, не помни Виктор, кто незримо стоит за мальчуганом. А ведь когда-то он качал Гейба на коленях… Да, все в Городе могли найти работу по вкусу, такое уж это место.

– Отчеты, – чуть подтолкнул Остакус гостя к продолжению разговора. Пресвятая Дева, он же не безработный, чтобы ждать, когда малыш разродится и расскажет, зачем пожаловал!