Читать книгу - "Обратный отсчет: Равнина - Токацин"

в кулаке, и его уши тревожно вздрагивали.

— Что-то чуешь? — быстро спросил у него Вепуат. Джагул шевельнул вибриссами.

— Может быть плохое. С теми, о ком ты говоришь. Перья не говорят — «точно будет». Но что-то движется…

— Я им скажу, — пообещал Вепуат. — Они уже напуганы. Может, это их удержит… от подвигов.

Урджен отошёл в сторону и сел там. Он то собирал перья в пучок, то бросал на подставленное колено. Вепуат с видимым усилием отвернулся от него и старательно ухмыльнулся.

— Мой зверь всё ещё в Хигесге. Надо бы его забрать. Завтра…

— Завтра — плохой день, — перебил его Джегех. — Тебе, Урху, нужна осторожность.

— Да? — Вепуат покосился на календарь и удивлённо хмыкнул. — Что ж, будем осторожны. А послезавтра — поедем. Готовь зверя — и попроси Урджена рассчитать дорогу! Мало ли что поменялось с того года…

25 день Льда, месяц Камня. Равнина, Сфен Земли, ИЭС «Элидген»

Над головой громко помянули ядро Сатурна. Раздался треск. Гедимин вскинулся, ошалело мигая. На него виновато смотрел Вепуат.

— Вот, — он сунул Гедимину включённый сигма-сканер. — Так и знал! Они ведь не любят холода… Видишь, что вышло?

Сармат снова мигнул. Ничего катастрофического на экране не было — только верхний слой гравия, покрытый инеем пополам с замёрзшей травой. Огнелюбки поникли, скукожились и вплавились в лёд.

— Они не успели выбросить споры, — сокрушённо пробормотал Вепуат. — Их срок был сегодня… а видишь, что получилось?

Гедимин, уже забыв о дурацкой траве, рассматривал показатели сбоку экрана.

— Минус десять, — сказал он. — Сейчас утро… После рассвета, наверное, будет минус пятнадцать… ну, двадцать. Твои кочевники вот из-за этого не хотели никуда ехать?

Вепуат фыркнул.

— Им, знаешь ли, виднее! Может, после рассвета будет минус сто двадцать. Тебе-то откуда знать?

— Будто мало я тут просидел, — проворчал Гедимин, переворачиваясь на другой бок. «Сидеть безвылазно на станции из-за похолодания до минус десяти… Ну что за бред⁈»

… — Айзек, ты меня вообще слушаешь? — не выдержал Вепуат. Пока Гедимин сканировал сборки и тросы под ними, он чем-то донимал командира. На его счастье, Гварзы рядом не было — он остался на БЩУ.

— Огнелюбки? — рассеянно пробормотал Айзек, глядя мимо сармата. — Думаю, они постепенно восстановят численность. Навряд ли это первое неурочное похолодание…

Вепуат фыркнул, но Айзек уже отвернулся. До огнелюбок ему явно дела не было.

«До сборок — тоже,» — внезапно понял Гедимин. «Что-то опять случилось…»

— Нет, — услышал он ответ на очередной вопрос Вепуата. — До вечера никто не выйдет. А вечером выйдем только мы с Кененом.

— «Рутению» заберёте? — спросил Вепуат. — Если из-за них мы каждый раз будем высиживать…

Айзек тяжело вздохнул.

— У тебя всё очень просто. А мне как-то объяснять ситуацию куратору. Это всё идёт через него — без его ведома отсюда бактерию не вывезешь…

«Ассархаддон…» — Гедимин и так знал, как «устроен» проект, но всё равно поёжился. «Не нравится мне всё это. Они же могут рассказать про Равнину. А ему это не надо…»

— Их не расстреляют? — вырвалось у него. Айзек невесело ухмыльнулся.

— Вот об этом и буду говорить. Убивать сарматов только за то, что не прижились на Равнине…

— Как бы тут их сама Равнина не убила, — пробормотал Вепуат. — Полезть в Сфен Воздуха! И ведь так и не сказали, что они там забыли…

Айзек пожал плечами.

— Предупреждающие таблички, что ли, сделать…

Вепуат возмущённо фыркнул.

— Мы тут год живём! Никому ещё таблички не понадобились. Гедимин и так, вон, очертил каждый разлом. Для нас тут кто-нибудь рисовал разметку⁈

Айзек смерил его задумчивым взглядом.

— Вас разметкой не остановишь… Гедимин, что там? Всё работает?

Сармат кивнул.

— Гони их с Равнины, — буркнул он. — Дураки тут без надобности.

26 день Пустоты, месяц Камня. Равнина, Сфен Земли, ИЭС «Элидген» — и далее

— И если они полезут к разлому, и с ними ни Айзека, ни Гварзы, — донеслось из «караулки» — видимо, Вепуат от волнения повысил голос, — гоните их обратно! Хоть огнём пуганите, что ли…

Из ангара вылетела стая нхельви и рассеялась по холму, пронзительно пища и стрекоча. Вепуат вышел и шумно выдохнул.

— Надеюсь, Сэта никого не пропустят. Им с башни хорошо видно.

— Их не обожгут, пуганув огнём? — спросил Гедимин.

— Лучше пара ожогов, чем сдохнуть на ровном месте, — угрюмо ответил Вепуат. Луч его фонаря упёрся в дальний край обрыва — там уже шевелился, поднимаясь на задние лапы, разбуженный сааг-туул. В душевой шумела вода. Из приоткрытой двери выходили кочевники, увешанные бурдюками.

— Вот сейчас и поедем, — сказал Вепуат и встряхнулся — перья двух «трилобитов» на спине перепутались и встопорщились. Скаф недовольно затрещал. Гедимин покосился на глаза на стебельках, лезущие из-под обшивки Вепуата, и едва заметно поморщился.

— Второй ещё не летает?

Вепуат вздохнул.

— Может, в дороге взбодрится.

По пальцам тянуло прохладным ветром. За ночь иней растаял, но под слоем гравия ничего не зашевелилось. Мёртвая трава расползлась в скользкую жижу. Кое-где в свете фонаря она пенилась — какие-то бактерии сочли её съедобной.

— Ни единой споры, — Вепуат смотрел на сигма-сканер. — Будто и не было. Даже иглицу вижу, а огнелюбок нет.

Гедимин пожал плечами.

— Может, ветром принесёт. Не вымерли же они по всей Равнине.

— Откуда нам-то знать, — проворчал Вепуат и ускорил шаг. Гедимин озадаченно мигнул. «Чего волноваться из-за дурацкой бесполезной травы⁈ Иглица, туманник, волосяник, — от них хоть прок есть…»

…Дерево-обелиск у обрыва выглядело безжизненным. Гедимин на