Читать книгу - "Светлый Властелин Тьмы - Майер Хейдес"

взглядом и себя и мир вокруг. Изнутри пришло принятие, и я будто погрузился… куда-то?

Осознал я себя в темноте, лежа на каком-то камне. Резко поднимаюсь и вижу черное небо, укутанное тучами. Резкий удар молнии в стороне, и я четко вижу, что нахожусь на вершине какой-то башни. Дождя нет, лишь гром и тучи. Я здесь не за этим… Внезапное осознание заставляет обернуться и посмотреть на… Себя? На обломках трона сидел я. Точнее здоровенный трехметровый «Саурон», смотрящий на меня равнодушными золотыми глазами. Окидываю взглядом себя и вижу простое человеческое тело в футболке и потертых джинсах. Нет ощущения силы и способности держать почти любой удар. Нет струящейся по «венам» магии. Ничего… Изнутри накатило чувство пустоты и страха. Повелитель же смотрел на меня и ждал. Взять себя в руки было не просто, но спустя где-то минуту вышло. Когда я снова нашел в себе силы посмотреть на него он уже стоял прямо передо мной. Я был ему где-то по пояс, и пришлось сильно задрать голову чтобы посмотреть в глаза. Он молчал, но глаза тускло переливались и в них я видел теперь эмоции. Я идиот… Ведьмочок не ушел. Он все это время был здесь. Просто позволил мне управлять его телом. Сначала был слишком юн чтобы сопротивляться, а потом он… Просто прожил жизнь под моим полным контролем. Испытывал мои эмоции, оценивал мои решения. Внутри снова укололо страхом.

Но почему именно сейчас, когда я только по-настоящему захотел жить… Он моргнул. Именно поэтому. Ведь вместе со мной захотел жить и он. Это его тело… Он законный хозяин. Но тогда почему просто не подменит меня? Он жил моей жизнью и знает, как изобразить меня. И все же мы здесь. «Это не конец.» Его голос будто сливается с моим собственным. Но он намеренно искажает его тональность, чтобы впервые я смог отличить наши голоса… А ведь и правда. Он это я. Буквально прожил жизнь под моим полным контролем и с самого начала впитывал мои чувства и эмоции. Я перестал боятся. Хотел бы он занять мое место и навредить, не стал бы вызывать спустя годы на такой вот странный разговор. В мои мысли теперь вклиниваются чужие. Все это время мы были едины. Я все это время говорил сам с собой, а теперь вдруг действительно услышал ответ. И теперь мое второе я хочет жить. Полноценно жить, как и я. «Смерть начало нового пути». Да… Я понимаю. Ты хочешь жить и хочешь уйти. Уйти в новую жизнь. Ту, которую сможешь прожить сам. «Ты будешь один. Некому подавлять силу зла.» Я понимаю. Ты ведь… Все эти годы мне помогал. С самого детства, как только мы впервые столкнулись с силой зла, ты самим своим естеством помогал мне справляться с перегибами. Благодаря тебе я все эти годы менялся так слабо. Пока я пытался оставаться человеком, ты никогда им не был. Что мне нужно делать?

Он опустился на колено, чтобы мы были наравне поднял руку и расправил ладонь. Я приложил свою к его… Несколько секунд ничего не происходило, а потом каждую клеточку моего тела пронзил жар. Окутала жажда. Нестерпимая и неутолимая. Хотелось одновременно рвать и терзать, хотелось овладеть кем-то и вкусить трепетных страданий. Я понимал, что это не мои чувства. Не мои эмоции… Не я… Все, что я ощущал лишь как отголоски, от которых мог оградится, он воспринимал в полной мере. Он никогда не мог от них закрыться. Упоение чужими страданиями. Нет… Нечто большее. Нечто куда более жуткое. Сама идея Зла. Нечто глубинное и первобытное, что толкает людей как животных на самые ужасные вещи. Желание. Неутолимое. Не ограниченное ни моралью, ни законами… Когда-то давно я читал одну старую книгу. Сердце Тьмы Джозефа Конрада. Там он тоже анализировал человека и его «темную сторону». Только вот в его книге все крутится вокруг того, что цивилизованность вроде как помогает и подавляет первобытные и звериные инстинкты, но… Он не прав. Цивилизация просто добавляет фактор наказания за совершенные ошибки. Сердце Тьмы всегда в человеке. Оно ждет возможности. Шанс, когда не поймают, не накажут, не осудят. Шанс утолить куда более темное желание. Его нельзя отрицать. Оно часть природы. Всем ведь хочется большего чем доступно. Всего самого лучшего. Наверно поэтому мы так одержимы кровью и зрелищами. Будь то безобидные симуляторы фермы или травля животными других людей в Колизее. В сущности, и то и то утоляет жажду и дает развлечение. И Ведьмочок отдавал мне все. Отдавал то зло, что мы копили годами. Красоту истерзанных тел и насилия, вместе с упоением битвой. Он передавал мне это раньше частями. Столько, сколько я мог выдержать без излишнего стресса. Раньше во мне не было того, что появилось сейчас. Развлечение… Все эти годы, для меня новая жизнь была больше развлечением в игре детства. Но не теперь. Теперь я действительно в полной мере осознал, что это жизнь. Жизнь, за которую я по-настоящему готов цепляться, а значит не сдамся. Не поддамся жару. Не начну вновь тянуться к экстазу запретных и жестоких удовольствий. Когда я наконец смог приглушить в себе бушующий жар и открыл глаза, напротив был… Я.

Тот самый, немного тощий черноволосый парень с ленивой щетиной, в грязной футболке со следом майонеза и старыми, любимыми джинсами. Но теперь чувство силы вновь было внутри. Она кипела и бурлила, требовала выхода. Всего одно движение и я могу буквально сломать хрупкое тельце напротив. То, чем был все эти годы… Жалкий неудачник, неспособный изменить свою жизнь. Нет… Тяжелый вдох медленно покидает легкие. Это ведь часть меня. Не пройди я свой путь в той жизни, этой бы не получилось. Не получилось бы ничего. Я приму это также как и многое другое… Но меня от пространных мыслей снова отвлекает Ведьмочок. «Должен остаться один». Я понимаю. Прости меня… «Я ухожу жить.» Да… Ты не винишь меня. Рука в железной перчатке медленно сжимается на тонкой шее. Обещаю я проживу эту жизнь полноценно. По-настоящему. Лучше теперь я буду делать и жалеть об ошибках, чем жалеть о том, чего не сделал из-за слабости. Тело будто против воли обхватывает мою руку. Я понимаю, что он не хочет сопротивляться, но тело хочет жить и реагирует на удушье. «Живи. Развивайся. Найди настоящее счастье…». Заставляю себя сжать руку и слышу хруст раздавленных хрящей и позвонков. Тело обмякает, и я поднимаю его. Стараюсь не смотреть и отношу к краю