Читать книгу - "Учитель. Назад в СССР 4 - Дмитрий Буров"

у меня симпатию. Вот вроде и хулиганистый пацан, и шутит порой глупо, и весь, что называется, далек от понятия «идеальный ученик», а вот есть в нем что-то такое… Стержень что ли. Несмотря на возмущения, на споры, на попытки улизнуть от некоторых школьных дел, самое главное, что Федор считал важным для коллектива, парень выполнял на пять с плюсом. За своих тоже горой стоял, мог запросто взять вину на себя. Иногда приходилось долго разбираться, чтобы выяснить, откуда уши торчат в той или иной ситуации, когда Швец уверял, что это он набедокурил.

А еще мне нравилась его манера общения с младшими школьниками. Федор уважал малышню, общался с детворой как с равными, не отмахивался от нее, внимательно слушал, если надо, выступал третейским судьей. При необходимости воспитывал и наказывал подзатыльником. Непедагогично? Возможно, зато действует сразу, без всякого нанесения психологической травмы.

Однажды я даже предложил Федору задуматься о поступлении в педагогический институт. Швец пять минут хлопал глазами, недоверчиво на меня поглядывал, трижды переспросил, шучу я, или нет. Я нисколько не шутил. То, как Федор возился с пацанами младшего и среднего звена, как на своем примере показывал и учил, вполне отвечало мысли, которую я однажды вычитал, уже работая педагогом на пенсии.

Учитель воспитывает своей личностью, своим знанием и любовью, своим отношением к миру, потому как учитель напрямую работает с человеческой душой. Дословно не помню, но тут главное суть. Именно про душу меня зацепило больше всего.

У Федора получалось транслировать детворе нужное, правильное, хорошее и полезное, он умел достучаться до каждого пацаненка, донести правильность поступка или наоборот, объяснить, что маленький человек поступил некрасиво. При всем его хулиганском поведении, я действительно считал, что из Федора получится замечательный педагог. Вполне может быть даже учитель труда или истории. Оба эти предмета Швец очень уважал.

— Поздравляю, товарищ Беспалов, вам выпала честь провести по коридору славы Зоя Аркадьевну Шпынько, — громко оповестила Ниночка, заметив имя завуча на бумажке, которую вытащил внук Митрича.

— Не повезло, — сочувственно выдохнули парни. — Держись!

— Да ладно, чего уж там, — дернул плечом огорченный Серега.

— Прекрасно, значит, списки на выход у нас теперь готовы полностью, да, Нина? — уточнил я

— Да, Егор Александрович, я сегодня полностью распишу чистовик и отдам вам.

— Замечательно. Что у нас еще в недоработках? Стенгазета? Открытки? Что с цветами? — я набросал вопрос, которые отметил у себя в рабочем блокноте, и выжидательно посмотрел на ребят.

За всех отчиталась Нина, как правая моя рука по подготовке нашего класса ко Дню учителя. Я пометил сделанное, поинтересовался, нужна ли десятиклассникам моя помощь, услышал в ответ «сами справимся», но почувствовал недосказанность.

— Что? — прямо поинтересовался я у ребят. — Рассказывайте.

— Тут такое дело, Егор Александрович… — начал издалека Павел Барыкин.

— Павел, давай по существу и сразу к проблеме, — попросил я.

— Мы хотим съездить к Ольге Николаевне в больничку, поздравить ее, — выпалила Тоня Любочкина, незаметно присоединившись к нашей беседе.

— Замечательная идея, — одобрил я. — Помощь нужна?

— Да нет, мы сами… — неуверенно произнес Пашка.

Я продолжил ждать, когда выскажутся до конца.

— Егор Александрович, мы хотели позвать вас с нами… — высказала Нина общую идею.

— Куда? В роддом? — удивился я, вспомнив, что так и не добрался до бывшего классного руководителя моего десятого класса.

— Ну да, — подтвердила девушка. — Ольге Николаевне будет приятно…. — ученица замялась. — Ну, познакомиться с вами, и нас повидать…

— Хорошо, — согласился я. — Когда планируете ехать?

— Да мы хотели после уроков…

— В субботу…

— Лучше в воскресенье, праздник же… — разом загалдели ученики.

— Так, давайте-ка по очереди! — я поднял руку, призывая к спокойствию. — Нина, вы обсуждали дату поездки?

— Еще нет, хотели с вами посоветоваться, — ответила девушка.

— Предлагаю съездить все-таки в воскресенье, только нужно уточнить приёмные часы в роддоме, и что можно передать в качестве гостинца. Думаю, цветы нам передать вряд ли разрешат, — задумался я.

— Я узнаю, — пообещала Ниночка, записав что-то в свой блокнот.

* * *

— Забастуйте, Егор Александрович! — закричали за моей спиной.

Меня окликнули, и я вернулся в утро понедельника, которое чем-то неуловимо отличалось от всех прошлых понедельников, но вот чем, понять не удавалось.

Я оглянулся, увидел компанию семиклассников, с которыми накануне разбирались в схемах и табуретках, улыбнулся и ответил:

— Здравствуйте, ребята!

— Егор Александрович! А про вас в газете написали! — как обычно самым смелым оказался Ленька Голубев.

— Что? — удивился я, окончательно выныривая из собственных воспоминаний.

— В газете написали! Про наш праздник. Ну, помните, на первое сентября…

— День знаний… — подсказал кто-то из компании друзей.

— Ну да, про наш День знаний, — повторил Ленька. — И про вас там тоже! Много! И фотография ваша!

— Моя? — еще больше изумился я. — Ребята, вы ничего не путаете? — уточнил, с сомнением оглядывая восторженные лица пацанов.

— Нет! Папка вчера газету читал! И мамка тоже! Радовались!

— Что за газета? — поинтересовался я, все еще сомневаясь в словах ребятни.

На розыгрыш вроде не похоже, да и вряд ли мальчишкам пришла в голову такая глупость на пустом месте. Газеты я так и не вписал в силу привычки. Привык к тому, что новости легко узнавать из интернета, которого в нынешнем времени еще нет. Отвык от печатных изданий.

— Сельская новь, — охотно подсказал Леонид.

— Спасибо, Леня, поищу газету.

— Так у нас в библиотеке подшивка есть, — подсказал вихрастый мальчишка, Генка Соловьев. — У нас вот сегодня политинформация, так я про вас буду рассказывать, — с гордостью заявил пацаненок.

— Чего это ты? Я тоже подготовил! — возмутился Ленька.

— Моя очередь! Ты на следующей неделе готовишь! — уверенно высказался Соловьев.

— Да ну тебя, — обиделся Ленька.

— Парни, не ругайтесь. Спасибо за информацию, — поблагодарил я семиклассников.

— Пожалуйста, Егор Александрович, — хором ответила детвора и усвистала в школу.

«Какая еще статья? Откуда? С чего бы журналистам обратили свое внимание на заштатную сельскую школу, и на то, что в ней происходит? — размышлял я, шагая на работу. — Надо раздобыть газету, скорей всего мальчишки ошиблись. Может, в статье о моем тезке разговор, а