Читать книгу - "Вперед в СССР! - Михаил Ежов"

локтевой сгиб оказался у меня на плече, и резко наклонился вперёд, утягивая пистолет вниз. Раздался хруст, бандит завопил как резаный, и пушка со стуком шлёпнулась на тротуар. Я вывернул сломанную руку так, чтобы кости окончательно покинули суставную сумку, и отступил. Мой противник в ужасе пялился на висевшую плетью конечность. По его перекошенной физиономии текли слёзы.

Я подобрал пистолет. Быстро проверил, заряжен ли. Полна коробочка.

— Хоть бы предохранитель снял, — покачал я головой.

— Хватит! — крикнул тот, которому я врезал по яйцам. — Косой велел передать, если завтра денег не будет, кишки из тебя вынет! И из твоей семейки поганой — тоже!

Косой, значит… Видимо, какой-то авторитет, на которого работают эти дурни. Плохо, очень плохо. Деньги нужно найти. Если они дома, это не проблема — отыщу. Но что, если мой предшественник заныкал их в другом месте?

— Отдай волыну! — протянул руку амбал, ковыляя ко мне.

Я отрицательно покачал головой.

— Нет уж. Пусть пока у меня побудет. На всякий случай. Так Косому и передай.

С этими словами я двинулся к подъезду.

* * *

Моё появление дома вызвало фурор.

Заплаканная Наталья Никаноровна бросилась меня обнимать, потом прибежала Оля, радостно взвизгнула… и я окончательно превратился в вешалку. Измученная ожиданием женщина снова заплакала, но уже от радости, да и у сестрёнки глаза были на мокром месте. Такую бурю эмоций, связанных со мной, я давно не видел.

— Покажи паспорт! — глаза у сестры загорелись любопытством.

— Я достаю из широких штанин… — пытаюсь неудачно пошутить, но девочка продолжает напирать:

— Покажи! Ну, покажи же скорее!

— Тебе его выдали? — присоединилась к расспросам мама.

— Конечно. А как же? Разве может советский человек без документа?

Заветный серпастый-молоткастый я достал из поясной сумки, в которой хранился и смартфон. Сейчас я проверил содержимое сумки и понял, что устройство не повреждено. А ведь мог и угробить во время драки…

А ещё в сумке лежал «Макаров».

Поставленный на предохранитель, но от этого не менее смертоносный. Пушку я поместил в отдельный кармашек, чтобы не бросалась в глаза. Позже придётся перепрятать. Это, безусловно, риск. Незаконное хранение, мои пальчики… Такой себе расклад. Я не обнаружил камер видеонаблюдения в окрестностях подъезда, но это не гарантия безопасности. Драку могли видеть соседи. И если сейчас кто-то вызовет ментов… У меня будут настоящие проблемы.

Мама осторожно раскрыла паспорт, не веря собственным глазам. Перелистнула одну страничку, затем вторую. И просияла от радости.

— Покажи, мам! — канючила Оля.

— Ты чист, сынок! — прошептала Наталья Никаноровна. — Никаких пометок о неблагонадёжности. Полноценный гражданин!

Я взял в руки паспорт и внимательно изучил все графы на странице. Действительно, никаких пометок. Видимо, не прошедшим тест паспорт вообще не выдают. Или выдают… с какими-нибудь жуткими пометками. Но возникает ряд вопросов, которые очень хочется прояснить как можно быстрее.

— Идёмте пить чай! — спохватилась мать. — Событие-то какое!

Мы переместились на кухню, где тут же началась бурная деятельность. Мама включила чайник, сестра достала торт из холодильника. Настоящую «Прагу», я сто лет уже такого не ел! Во времена моей молодости «Прага» была очень дорогой, за ней стояли в очередях, и это реально шедевр кулинарного искусства! Так и есть — шоколадный крем, абрикосовый джем… Всё на месте.

Спохватившись, я отправился «мыть руки». Заодно припрятал поясную сумку у себя в комнате. Вообще, ствол надо убирать из квартиры, но этим я займусь позже.

Между тем, из холодильника на стол выгрузился запотевший графин с морсом. А ещё… лимонад «Байкал»! Мне захотелось себя ущипнуть. Дизайн бутылки, конечно, изменился — теперь продукт здорово смахивал на вогнутую «Кока-колу», но этикетка… Она осталась практически такой же, какой я помнил её с далёкого семьдесят шестого. Цена, правда, изменилась. Вместо двадцати пяти копеек — рубль десять.

— Я хочу из горлышка! — заявила сестра.

Наталья Никаноровна строго посмотрела на дочь, а затем улыбнулась:

— Ладно. Сегодня можно.

Оля одним движением скрутила крышку и сделала первый глоток.

— Твоё здоровье, Владик!

Да, теперь открывашки не нужны. Всё развивается.

Я порезал торт и разложил по тарелкам, а мама поставила три дымящиеся чашки на стол. Пахло качественным чёрным чаем. Индийским? Ничего удивительно, ведь Индия — социалистическая страна. Назло английским колонизаторам, ага…

— Дай попробовать, — я посмотрел на сестрёнку.

Девочка чуть не поперхнулась лимонадом.

— Серьёзно? Ты ж его сотни раз…

— Оля, он же ничего не помнит, — укоризненно сказала Наталья Никаноровна.

— Держи! — девочка протянула бутылку.

Я приложился к горлышку.

Да!

Именно тот, знакомый с лучших времён, вкус. Травяные нотки, бодрит и тонизирует. Насколько я помню, в «русской коле» есть экстракты зверобоя и корня солодки, а ещё эфирные масла. Очень полезная штука.

— А где мои друзья? Никто не придёт? Не День рождения, конечно, но ведь событие же…

Заодно поглядел бы на приятелей своего предшественника.

Мама с сестрой смущённо переглянулись.

— У тебя не так много друзей, Владик, — сказала Наталья Никаноровна. — Саша стал ментором, его поставили на учёт и увезли на сборы. Закрытый полигон, кажется. Другие подросли и решили держаться подальше от неблагонадёжных… Есть ещё Кирилл, но он сидит в своих книжках и виртуальные очки не снимает. Вы перестали общаться ещё год назад. И…

— Мама, расскажи ему, — потребовала сестра.

— Да что рассказывать, доча?

— Про дружков его отмороженных.

— Вот ты опять начинаешь…

Я повернулся к Оле.

— Ты расскажи. Это бандиты, с которыми я подрался в парке?

Про инцидент у подъезда решил пока умолчать. Чтобы не расстраивать близких.

— Не знаю, — девочка пожала плечами. — Ты связался с какими-то мутными ребятами. Деньги стали водиться. Но с нами ты, братик, ими не делился. И вообще… пропадал где-то вечерами, иногда возвращался пьяным. Крутые шмотки всё время менял. Девчонки за тобой тягались…

Да, наломал мой предшественник дров. Судя по всему, Владлен Громов был не самым образцовым сыном и братом. Скорее всего, таким образом он выражал свой протест против общества. Валютчиком тоже стал наверняка из-за этого. Маленький бунт слабого человека.

— Давайте по порядку, — попросил я родных. — Я где-нибудь учусь? Работаю? Собираюсь идти в армию? Чем я занимался вообще?

— Да ничем! — хмыкнула сестра.

— Ты, сынок, закончил школу, — сообщила мать, — и