Читать книгу - "Кровь мага - Дэвид Хаир"

Елена открыла было рот, чтобы, по своему обыкновению, начать спорить, но промолчала, задумавшись над сказанным. «Старуха права, – с удивлением признала она. – Я убиваю себя быстрее, чем это смог бы сделать Гурвон. Я все время измотана. Сон больше не позволяет мне восстановиться, поскольку даже во сне мой разум продолжает тревожиться и метаться. Я должна признать, что во мне сейчас немногим больше человеческого, чем в Бастидо».

Они встретились с Борсой взглядами.

– Самое ценное для меня в Явоне то, что здесь я чувствую себя частью чего-то большего. Я не ощущала ничего подобного со времен Норосского мятежа. После многих лет работы с теми, кому вообще нельзя было доверять, чудесно оказаться среди людей, которые мне небезразличны. Я понимаю, о чем ты говоришь: мне станет легче, если я найду способ избавиться от своих страхов и тревог. Но я не вижу выхода из нашего положения, Борса. Нас окружают волки, и в данный момент я не понимаю, как нам выжить. Я – всего лишь один человек. Никакой другой маг не будет настолько безумен, чтобы присоединиться к нам, понимая, кому он будет противостоять. Так что Гурвон может просто продолжать нанимать новых людей, пока наконец не уничтожит меня. – Елена почувствовала, что ей хочется плакать. – Я могла справиться с подобным, когда заботилась лишь о себе. Но теперь я боюсь за всех! Боюсь за Сэру, за тебя, за Тариту, за Солинду, за Тими – за всех вас. Меня приводит в ужас мысль о том, что я могу потерпеть неудачу и потерять вас всех.

– Вот почему ты так себя изматываешь, – заметила Борса.

– Да… Да, именно. После того, что со мной сделал Сорделл…

Борса нахмурилась:

– Сорделл? А что он сделал?

– Он использовал некромантское заклинание, вытягивающее жизненную энергию; оно сначала ослабляет жертву, а затем обращает ее в прах, передавая энергию магу. Это как за несколько секунд постареть на десятилетия. Если бы мои щиты не были настолько эффективными, я умерла бы вслед за бедным Артаком. Вернуть утраченное очень сложно. Чтобы полностью восстановиться, нужны месяцы бездеятельности и целительный гнозис, однако я должна фокусировать большую часть своих энергий на Сэре.

Борса задумчиво посмотрела на нее:

– Как мы можем тебе помочь?

– Мне нужен маг-целитель, а единственный такой маг в этом королевстве – я сама!

Она прикусила губу от досады, поняв, что только что признала свою слабость.

– Еще есть мы, моя дорогая: Тарита, Сэра, я и все те, кто тебя любит.

– Вы не маги! Вы не можете мне помочь! – Елена взвизгнула подобно склочной старухе, но сразу же прижала ладонь ко рту. – Прости. Я не хотела кричать…

– Я рада, что ты кричишь, – мягкосердечно ответила Борса. – Возможно, мы и не маги, как ты, но наверняка можем помочь тебе, моя дорогая. Мы можем следить за тем, чтобы ты отдыхала, ела и пила как следует. Можем исполнять любую твою прихоть. У меня нет магических способностей, но я – мать и бабушка, и я помогала людям справляться с болезнями шестьдесят лет. Тебе нужно исцелить не только тело, но и дух. Ты боишься, что твоя слабость никогда не пройдет. С моим мужем произошло нечто похожее: состарившись, он полностью утратил веру в себя.

– Я стараюсь, Борса…

– Да, ты стараешься. Но чересчур сильно. Тебе нужно быть к себе мягче.

Возможно, она действительно права. Елена медленно кивнула.

– И тебе нужен любовник, – добавила Борса с ухмылкой.

Елена вновь села в постели.

– Нет, ни в коем случае! От этого будет только хуже…

– Ха! Тебе-то откуда знать? Прожившей здесь четыре года и все время спавшей одной? Тебе нужна любовь, девочка. Любовь – великий целитель. Люди, которые любят, хотят исцелиться; у них появляется энергия и амбиции. И я не имею в виду поэтическую любовь, я говорю о потной, животной любви, – шаловливо ухмыльнулась Борса. – Тебе нужно, чтобы в тебе вновь потекли соки.

Елена смущенно поежилась. Отчасти она была согласна со словами Борсы: маги-целители знали, что у влюбленных растут гностические сила и выносливость. Однако для Елены проблема заключалась не только в отсутствии кандидатов. В сложившихся обстоятельствах она панически боялась утратить бдительность. Она посмотрела на свои руки, все еще сморщенные, хотя Сорделл атаковал ее своим заклинанием еще несколько месяцев назад. «Кто полюбит меня такой?» – подумала Елена и решила спрятаться за чувством долга.

– Я здесь для того, чтобы защищать королеву, Борса; все остальное – вторично.

Однако Борса легко раскусила ее. Протянув руку, она подняла подбородок Елены.

– Ты способна и любить, и быть любимой. Не забывай об этом, дитя.

Елена опустила глаза:

– В меня сложно влюбиться. Особенно сейчас. И я не могу позволить себе привязанностей.

– У нас у всех есть привязанности, Элла, хочешь ты того или нет. И если ты откроешь глаза, то увидишь, что рядом есть люди, которые хотят к тебе привязаться, – настойчиво добавила старуха.

– Если ты говоришь о Лори, то забудь. После того через что он прошел, он не хочет иметь со мной ничего общего.

– А я вот думаю, что он уже смягчился, – предположила Борса.

– Что ты ему сказала? – вспыхнув, потребовала ответа Елена.

– Просто указала на несколько вещей, – важно ответила Борса. – И вообще, что в этом такого? Он восхищается тобой. Он смел, красив, и все его любят. Чего именно тебе не хочется?

Закрыв глаза, Елена вспомнила лицо Лоренцо, все еще испытывавшего на себе отголоски заклинания Ведьи, полного внушенной с помощью гнозиса ненависти. А затем она подумала о том, какой свободной себя чувствовала, целуясь с ним и осознавая, что в этом мире ее желает кто-то еще, помимо заковавшего ее душу в кандалы Гурвона.

Возможно, ее лицо что-то выдало, так как Борса сказала:

– Думаю, он намеревается прийти к тебе. А пока что – отдыхай. Тебе могут понадобиться силы! – добавила она, подмигнув.

Лицо Елены пылало.

– Уходи отсюда, ужасная женщина! – воскликнула она. – Ты неисправима!

Однако Елена услышала в собственном голосе нечто, чего не слышала в нем уже много недель, если не месяцев: смех.

Нахмурившись, Тарита передвинула пешку вперед, поймав в ловушку последнего коня Елены:

– Ты не слишком-то хороша в табуле, не правда ли?

Елена сердито посмотрела на нее:

– Стратегические игры всегда были коньком Гурвона, а не моим.

Сконцентрироваться было тяжело: Елена по-прежнему ощущала ужасную усталость. И все же она шла на поправку. Осознание того, что она нуждалась в помощи, было для нее унизительным, однако уход Борсы и Тариты шел ей на пользу. Единственными разрешенными Елене упражнениями была мягкая индранская йога, способствующая восстановлению гибкости. Она даже выпивала один-два бокала красного вина в день и хорошо после этого себя чувствовала. Елена уже не выглядела такой бледной, а ее кожа, благодаря мазям, щедро втираемым Борсой и Таритой, становилась мягче. Ее волосы все еще были по-мужски короткими, зато постепенно возвращали себе естественный медовый цвет. Елена искренне радовалась происходящим переменам.