Читать книгу - "Обратный отсчет: Тлакантский синдром - Токацин"

усилия под нужным углом, и свёрток лёг бы на своё место — но что-то с хрустом сломалось о его нагрудник, и он рефлекторно ухватил чужую руку и дёрнул кверху и чуть вбок. Пойманный сармат захрипел. Второй, сплюнув кровь (откуда она текла, Гедимин так и не понял), шагнул к стене и взвыл — не по-сарматски, даже не по-«мартышечьи», а по-звериному. Все чужаки, возившиеся с барахлом в коридоре и отсеках, выскочили наружу.

— Por ayuda!!! Al enemigo!!!

«Они что, собрались…» — мелькнуло в голове Гедимина прежде, чем он схватился за генератор защитного поля. Влетевший в коридор помощник коменданта истошно взвыл:

— Muy bien!!! Calmese de una vez!!! Кому тут не живётся — живо на пятый запихаем!

Сарматы, тяжело дыша, попятились к своим отсекам. Теперь Гедимин видел, что у многих на губах кровь — и сами губы на бледных лицах странного синюшного цвета. Помощник коменданта что-то проорал, указывая на чью-то руку — этот сармат не успел спрятать заточку. «Острый осколок фрила, очень короткий. Это на безоружного,» — подумалось Гедимину. Он успел увидеть и ещё кое-что — ногти сармата, тёмно-бурые, бугристые, чудом ещё не отвалившиеся от пальцев.

— А ты чего вылез⁈ — помощник коменданта двинулся к Гедимину. — Твоя смена когда⁈ Вот и сиди до побудки! А поселенцев не трогай. Сам видишь — с головой у них худо. На тяжёлый скафандр — с заточкой… Muy bien!

Он толкнул Гедимина к отсеку и снова повернулся к сарматам, возящимся с вещами.

— Всё запихали? Теперь по списку строем на выход! Медосмотр. Чего смотришь на матрас? Он тебе ещё неделю не понадобится! Пока дёсны не побелеют, а зубы новые не прорежутся. Ел хоть сегодня?

Чужак, к которому он — с неожиданным сочувствием — обратился, уткнулся взглядом в пол и показал пальцами расстояние в полсантиметра.

— Ясно. Рвало, значит. Ладно, в строй — и к медикам. У нас и не такое лечили. Тут уран с ирренцием добывают, слышал? А посмотри на него, — он кивнул на Гедимина, — или на меня посмотри. Кто из нас кровью харкает?.. Вот то-то.

Он развернул список-голограмму и начал зачитывать имена. Гедимин отступил в отсек. Ему было не по себе. «С заточкой на тяжёлый скафандр, да ещё явно без лишних щелей… Как бы они, и правда, не навезли нам эа-вируса…»

…Иджес хмыкнул.

— Дрался с приезжим из «Тико»? Не убил его хоть? Там, говорят, страшное дело, — как только своими ногами до барака дошли! Лучёвка, силикозники, беззубые, мозг в кашу… Любопытно вот — чего с нами-то так не обращались? «Макакам» ведь только дай…

Гедимин пожал плечами. Ему после увиденного самому было не по себе. «А я тому полоумному ещё руку, наверное, вывихнул…»

— Похоже, из-за ирренция, — не дождавшись ответа, предположил Иджес. — С ним, с его реакторами, ладим мы одни. А золото мыть и мародёрить по округе — это и «мартышка» может. Так чего их беречь⁈

…Ночью в бараке было тихо — только в нескольких отсеках изредка покашливали переселенцы, и кто-то жадно пил — видимо, накачали флонием. Все вещи из коридора исчезли. «Им бы новую форму,» — подумалось Гедимину. «А это рваньё — в могильник. Надеюсь, завод уже клепает комбинезоны. Наверняка ведь на этом тряпье какая-то отрава. Знаю я, как у нас на въезде проверяют, — махнут дозиметром, и всё, годится…»

07 августа 09 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

В барак Гедимин возвращался с довольной ухмылкой — то, что приволок ему десять дней назад Кенен Маккензи, из разрозненной груды схем самого разного качества и «разумности» превратилось, наконец, в проект энергостанции-убежища. Сармат думал, что чертёж для каждой станции придётся подгонять под конкретное место — от численности до геологии и доступных ресурсов — но базовое «убежище» было у него на руках, и можно было вернуть его Маккензи. «Главное, чтобы никто не полез ничего менять,» — слабое беспокойство шевельнулось в мозгу сармата. «Наш проект — рабочий. А чего способен, к примеру, наэкономить Маккензи или наэкспериментировать „Торий“…»

В бараке, несмотря на поздний час, было непривычно шумно — по отсекам шуршали, переговаривались, кто-то перекликался на незнакомом языке. Услышав эти звуки, Гедимин вмиг насторожился — ему вспомнились пронзительные крики чужаков, готовящихся к атаке, и разгоняющего их замкоменданта. «Та-ак. Похоже, пришельцев выписали из больницы. Бодрее они стали, это слышно. А вот что там с головой?» — он на всякий случай проверил, как пригнаны броневые пластины. «В скафандре получить заточкой в брешь — редкостный идиотизм, медотсеку на смех…»

Пока он проходил по коридору, кто-то выглянул наружу, ушёл в соседнюю дверь; одет он был в казённое, новое, особо разглядеть его сармат не успел.

— Э-эй! — из своего отсека высунулся Иджес, лениво ухмыльнулся. — Хватит уже засиживаться допоздна! Маккензи опять на тебя сел и едет, а ты…

— Больше не буду, — пообещал Гедимин. — Проект готов.

Он растянулся на матрасе, вспомнил схему и снова ухмыльнулся. «Может, им там будет скучновато и тесновато. Но они выживут. Все четыреста лет. Главное — не забывать технику безопасности…»

С противоположной стороны коридора донёсся грохочущий вой турбогенератора. Следом взвыла вентиляция с сорванными заглушками, попавшая под удар урагана. Её вой через пару секунд оборвался хриплым криком — то ли сармат, то ли человек, то ли животное орало от боли и ярости, и так давно, что успело сорвать голос. Гедимин, выдернув из-под матраса сфалт, выскочил за дверь. «Te’ek dasaja⁈»

Отсек на противоположной стороне был приоткрыт. На одном из двух матрасов, уложенных рядом, сидел сармат в казённой одежде и дул в странный керамический предмет. Что звуки исходят именно оттуда, Гедимин понял мгновенно, — как раз в этот момент вопли разъярённого животного перешли в вой урагана. Второй сармат лежал на соседнем матрасе, подперев ладонью щёку, и свободной рукой выстукивал по ящику с вещами ритм. Он слабо ухмылялся — завывания керамического инструмента ему определённо нравились. Увидев Гедимина, он сел и недовольно шикнул на соседа.

— Ну говорил же — тише, и дверь прикрой!

—