Читать книгу - "Обратный отсчет: Тлакантский синдром - Токацин"

кстати… ну, пристегнём к микросхемам. С кремнием проблем не будет, а вот хром… двуокись хрома надо будет запасти. Старьё мы переработаем, но надо же сначала перезаписать!

— Посчитай объёмы, — попросил его Гедимин. — И про микросхемы, и про носители… возьми в целом электронику, — мне она так себе даётся. Эркенгер, а ты распиши медчасть. Может, чего критического не хватает. И ещё… ты понимаешь в содержании Зелёных Пожирателей?

Медика передёрнуло.

— Нет, за доверие спасибо, распишу, что смогу, — но с ксенофауной не ко мне. Тут, в «Налвэне», она живёт? Кто-то с ней возится? Вот у них Маккензи пусть и спрашивает. А мне это даже не показывайте.

…Работа шла медленнее, чем Гедимин рассчитывал, — постоянно всплывала нехватка данных. «Двенадцать тысяч… а если напихают ещё две-три? Трубу в озеро кинуть можно? Давление… грязь оседает… кварц будет нужен, лишний приток воды — тоже. Грунтовые воды тут сами — раствор урана. А кинуть трубу в битум? Дотянемся? Геологическую карту бы, где-то были малые пятна… И вот этот узел, что сдохнет от случайного чиха, — какой идиот его проектировал⁈»

30 июля 09 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

«А если проектировать вот такое же для, к примеру, „Сатханги“… Хм. А между станциями трубы, пусть разводные, перекинуть можно?» — Гедимин задумчиво смотрел на исчирканные листы. Поздно вечером Эркенгер и Иджес вдвоём уволокли сармата спать — но подземная станция снилась ему до самого утра. «В любом случае — без хорошей, новой геологической карты мы далеко не…»

Зашипели пневмоворота. Следом зашипел Кенен Маккензи — скорость их открытия его, как всегда, не устраивала.

— Подробные геологические карты… — начал было Гедимин, но Кенен, булькнув в респиратор, сунул сармату под нос экран дозиметра.

— Ты что сюда приволок⁈

График интенсивности сигма-излучения ходил по экрану волнами, внизу металась стрелка, — и Гедимин почти сразу понял, что две встречные пульсации накладываются друг на друга. «Это волна от первого и второго блоков. Это четвёртый — пики высокие, но узкие. А вот схлестнулись на третьем…»

— Данные с блоков есть? — спросил Гедимин, вспоминая, что ещё ни разу не слышал в «Налвэне» сирены. — Что с «омикроном»?

— Теск, твою мать! Тебе этого мало⁈ — Кенен ткнул сармата в прикрытый висок. — Замуровался, да⁈ А вот поди и послушай! Ты что приволок, а⁈ Это ни разу не зверюга «Налвэна»!

— Чего вдруг? Вот «Налвэн», — Гедимин указал на чуть более низкие, но широченные пики. — У него больше сил, он спокойнее, — видно, пытается унять. А «Вайтрок» пока дёргается. Не привык ещё.

Кенен содрогнулся, оглянулся на Иджеса и Эркенгера, будто ища у них поддержки (оба ошалело мигнули), и уставился Гедимину в глаза.

— Какой ещё «Вайтрок»⁈

— Понятно же — хранитель, — Гедимин досадливо поморщился. — Вывез его со станции. Она закрывается. Надо же было куда-то деть⁈ Ему плохо!

Маккензи с лязгом хлопнул себя по бёдрам.

— Джед, ядерный маньяк! «Ему плохо!», — передразнил он сармата. — А нам вот хорошо, когда ЭСТ-излучение скачет, как блоха⁈ Это замеры снаружи, почти что с жилых кварталов! Мне всем ипроновые шлемы раздать⁈ А если мимо пронесёт копа с дозиметром — или, не дай Саргон, кого из «Вестингауза»⁈ «Плохо ему», м-мать твоя пробирка!

— А с какого астероида у тебя всё гетто без шлемов⁈ — теперь вспылил Гедимин. — Поля ставь! Это «сигма», ненаправленная, она безвредна — они, хранители, между собой общаются, мы им ни в одно место не впёрлись!

— А как дообщаются — и снаружи кому-нибудь мозг прижжёт? — Маккензи недобро сощурился. — Одно тело в радиологии или морге — и «Налвэн» отправят следом за «Вайтроком»! И тут уж я присмотрю, чтоб ты никакую дрянь в карманах не таскал!

Он вышмыгнул в шлюз раньше, чем Гедимин до него дотянулся, — пальцы атомщика разминулись с серебристым плечом на пару сантиметров. Ворота захлопнулись, сармат метнулся к механизму блокировки внешнего шлюза — но тот уже был открыт и заблокирован от закрытия. «Ин-нженер, мать его колба! И правда, натыркался, пока тут координаторствовал…» — ошеломлённо подумал Гедимин.

— Ты сначала защитным полем, — вполголоса посоветовал Иджес. — А потом уже руки тяни. У поля реакция лучше. Я в ваши дела не встреваю — жить не надоело.

— Успокоительного? — предложил Эркенгер; кажется, он прикусил щёку, чтобы не рассмеяться. Гедимин резко качнул головой.

— Он оскорбил «Вайтрок». Я запомнил, — сармат приподнял височные пластины и двинулся к шлюзу. — Я… я сейчас. Надо их всё-таки успокоить. Хранителей.

— Ты понимаешь, о ком он вообще? — услышал он тихий вопрос медика перед тем, как закрылся шлюз. Когда открылся следующий, Гедимину уже было не до сарматов. Он прислушивался к ощущениям под височными пластинами — на коже и внутри черепа — и ничего, кроме волн тепла разной интенсивности, не чувствовал. Они наплывали со всех сторон, будто два хранителя, покинув реакторы, кружили по станции друг за другом. Иногда они замирали, и излучение становилось сильнее.

— «Налвэн»! — прошептал сармат, шагнув в интенсивную часть потока. Она вильнула в сторону, прошла над ним, едва зацепив дозиметр, и на экране снова взлетел узкий зубец.

— «Вайтрок»! Меня слышно?

Потоки излучения кружили по станции, и сармат не был уверен, что его вообще замечают. «Так,» — недовольно сузив глаза, он сдёрнул со спины сфалт, вбил в гнёзда предохранители — наружу должна была выйти лишь чистая «сигма». Луч прошёл поперёк невидимых потоков, оставив на графике интенсивности чёткий след.

— Что вы там⁈ Уймитесь! — сердито прошептал сармат. — Неужели трудно посидеть тихо⁈

Два потока тепла с волокнистыми отростками по краям скользнули мимо, зацепив его спину и грудь — вроде бы несильно, но мышцы тут же задёргались не в лад. «Мррауррхррр!» — раздалось в черепе, и Гедимин обнаружил себя сидящим на мостовой и держащимся за шлем. К нему с тревожным криком уже спешили двое патрульных. Он быстро взглянул на дозиметр