Читать книгу - "Mondhexe - inverse101"

сумму в размере ста галеонов за консультационные услуги в сфере магической безопасности».

Гарри послушно написал текст. Он чувствовал себя странно. Он покупал магию. Не волшебную палочку, не котел, а само умение. Это было так… по-маггловски. И в то же время в этом была какая-то надежность. Если ты за что-то заплатил, ты имеешь право требовать результат.

Он подписал пергамент и протянул его Рин.

Она внимательно проверила документ, подписала, подула на чернила, чтобы они высохли, и спрятала расписку в ящик стола (который, как подозревал Гарри, был защищен лучше, чем сейф в банке).

— Сделка заключена, — объявила она.

Рин откинулась на спинку стула и посмотрела на Гарри уже другим взглядом. Взглядом мастера, который принял «ученика».

— Теперь слушай внимательно, Поттер. Я не буду с тобой нянчиться. Я не буду утешать тебя, если у тебя не получится с первого раза. Я буду требовать.

Она подняла палочку.

— Патронус — это не просто махание палкой. Это концентрация. Это работа с памятью. Это конверсия эмоций в энергию. Большинство волшебников считают, что нужно просто вспомнить что-то хорошее. «О, как я ел мороженое в пять лет!». Чушь.

Гарри нахмурился.

— Счастливое воспоминание — это только триггер, — продолжила Рин. — Спусковой крючок. Но пуля — это твоя магическая энергия. Дементор — это абсолютный холод. Патронус — это абсолютное тепло. Ты должен не просто «вспомнить». Ты должен зажечь внутри себя огонь.

Она встала и подошла к доске. Мел сам собой начал чертить схему.

— Мы начнем с теории. Ты должен понять механику взаимодействия позитивной и негативной энергии. Ты должен понять, почему дементоры питаются именно этим спектром. И ты должен найти в себе не просто «счастье», а источник силы, который не зависит от внешних обстоятельств.

Гарри смотрел на схему. Круги, стрелки, формулы. Это было похоже на физику, а не на заклинания.

— Вы говорите о магии как о науке, — заметил он.

— Потому что это и есть наука, — отрезала Рин. — Просто местные дикари забыли об этом, превратив её в религию и искусство. Но мы это исправим. По крайней мере, в твоей голове.

Она повернулась к нему.

— Первое занятие — в четверг, в восемь вечера. Приходи сытым, выспавшимся и без нытья.

— Понял, — кивнул Гарри. Он встал.

— И еще, Поттер, — Рин остановила его у двери. — Если ты решишь сдаться на полпути… деньги я не верну.

Гарри усмехнулся. Впервые за несколько дней он почувствовал что-то похожее на уверенность.

— Я не сдамся, профессор. Слишком дорогое удовольствие — сдаваться.

— Вот это правильный настрой, — одобрила Рин. — Ценность ресурса мотивирует лучше, чем абстрактный героизм. Иди.

Гарри вышел из кабинета. Дверь закрылась за ним.

* * *

Четверг в Хогвартсе завершился так, как и положено завершаться дню в древнем магическом замке: темнотой, сгустившейся в углах коридоров, и тишиной, которая казалась плотной, как вата. Ужин закончился, студенты разбрелись по гостиным, чтобы предаваться лени или (в редких случаях) учебе, а преподаватели укрылись в своих кабинетах или отправились по своим делам.

Для Тосаки Рин рабочий день только начинался.

Кабинет Защиты от Темных Искусств был подготовлен к занятию. Парты сдвинуты к стенам, освобождая центральное пространство — арену для ментальной битвы. Свечи в настенных креплениях горели ровно, их пламя не колебалось, поддерживаемое стабилизирующими чарами, чтобы исключить игру теней, которая могла бы отвлечь ученика.

Рин стояла у окна, глядя на темную массу Запретного леса. В стекле отражалась её фигура: строгая, собранная, лишенная той расслабленности, которую она иногда позволяла себе в библиотеке. Сейчас она была не исследователем. Она была инструктором.

Дверь скрипнула ровно в 20:00.

Гарри Поттер вошел в кабинет. Он выглядел решительным, но в уголках его глаз всё еще таилась тень неуверенности. В руках он сжимал палочку из остролиста.

— Ты вовремя, — отметила Рин, не оборачиваясь. — Пунктуальность — это первый шаг к дисциплине.

Гарри встал в центре комнаты.

Рин медленно развернулась и начала ходить.

Цок. Цок. Цок.

Каблуки её туфель выбивали по камню пола тот самый ритм, который уже стал для её студентов синонимом напряжения. Она двигалась вдоль стен, словно очерчивая периметр, создавая невидимую клетку внимания.

— Итак, — начала она. Её голос был низким, резонирующим в пустом помещении. — Ты пришел сюда за Патронусом. Заклинанием, которое в местной классификации считается вершиной светлой магии. Заклинанием, которое должно спасти твою душу от поглощения.

Она остановилась напротив Гарри, скрестив руки на груди.

— Забудь то, что ты читал в учебниках, Поттер. Забудь красивые метафоры о «защитнике» и «серебряном щите». Мы будем говорить о физике. О метафизике. О механике процесса.

Рин подняла палец.

— Что такое дементор? Это сущность энтропии. Черная дыра в эмоциональном спектре. Он не просто «пугает». Он поглощает энергию. Он создает вакуум, в который затягивается воля к жизни.

Она сделала шаг к нему.

— Чтобы противостоять вакууму, нельзя просто построить стену. Стена рухнет под давлением. Чтобы противостоять вакууму, нужно создать избыточное давление изнутри.

Рин выхватила свою палочку. Движение было резким, но плавным.

— Expecto Patronum, — произнесла она формулу, но не активировала заклинание. — Латынь здесь проста. «Я ожидаю защитника». Но слова — это лишь оболочка. Ключ — в наполнении.

Она начала ходить вокруг Гарри, заставляя его поворачивать голову.

— Это не просто магия, Поттер. Это концентрация чистой позитивной энергии. Ты должнен создать автономный конструкт, состоящий из твоей энергии, окрашенной спектром эмоций, противоположных смерти. Радость. Надежда. Триумф.

— Счастье, — подсказал Гарри.

— Счастье — слишком размытое понятие, — поморщилась Рин. — «Я счастлив, когда ем пирог» — это счастье. Но пирогом дементора не остановить. Нам нужна энергия высокой плотности. Эмоциональный пик. Абсолют.

Она остановилась за его спиной.

— Итак, — прошептала она ему на ухо. — Начинаем поиск источника топлива. Мне нужно твое самое счастливое воспоминание. Не просто «приятное». А то, которое заставляет твое нутро вибрировать от переполняющей силы.

Гарри закрыл глаза. Он нахмурился, пытаясь погрузиться в себя. Это было трудно. Его жизнь не изобиловала моментами безудержного счастья. Большую часть времени он выживал.

— Я… я пытаюсь, — пробормотал он.

— Не пытайся. Ищи. Сканируй память.

Гарри перебирал слайды в голове.

— Первый полет на метле, — сказал он неуверенно. — Когда я поймал Напоминалку Невилла. Я чувствовал себя свободным. Я знал, что могу это сделать.

Рин хмыкнула. Звук был скептическим.

— Полет. Физическое ощущение свободы. Адреналин. Неплохо для начала, но это реакция тела, а не духа. Это эйфория, а не счастье. Еще.

Гарри нахмурился сильнее.

— Гриффиндор выиграл кубок школы на первом курсе. Дамблдор добавил нам баллов… Все радовались. Я чувствовал, что я дома. Что я чего-то стою.