Читать книгу - "По краю земли - Катерина Ромм"

обнадёживающую телеграмму: Фелтону уже гораздо лучше, зрение полностью восстановилось, и он снова взялся за чтение. «Выезжаю во Флору», – написал Марк, и Венда задумалась, сколько шла телеграмма и когда они наконец снова будут вместе. Не без труда, но она всё‐таки уговорила дядю разместить Марка в замке. «Его комната будет на другом этаже, в другом крыле, и только попробуй…» – дядя не договорил, но Венда поняла. Очевидно, мама рассказала ему об их отношениях с Марком чуть подробнее, чем сама Венда.

Целых два дня, с утра до позднего вечера, они с дядей Аргеленом торчали то на совещании с магистрами, то в зале суда. Ради этого Венда и приехала во Флору, однако она не ожидала, что обсуждение и разбирательство настолько затянутся. Ей казалось, всё предельно просто: Винтекью с отцом хотели убить её при помощи заколдованного гномами ожерелья и заслуживали самого сурового наказания. Конец!

В том, что Сэптены виновны, никто не сомневался. Жемчужное украшение легло на стол, и магистр земли в очередной раз с отвращением подтвердил, что это не изящный аксессуар, а смертоносное оружие; он даже не сразу поверил Венде, что Фелтон выжил. Однако вопрос «соразмерности наказания», как выразился судья, решить было не так просто. Кроме того, у Сэптенов был титул и земли во владении, и следовало определить преемника. Наконец, большинство в совете магистров высказались за строгое наказание для графа Ангорского и за более лёгкие меры в случае Винтекью, с чем Венда не согласилась. Она, конечно, понимала, почему они так думают, – несмотря ни на что, Винтекью не был злым человеком. Наверняка он даже не догадывался об ожерелье. Однако он пустоголовый, как дупло, и эта тупость, на взгляд Венды, была ещё опаснее, чем зависть и расчётливая жестокость его отца.

Возвращаясь в замок после оглашения приговора, Венда раздражённо барабанила пальцами по стенке кареты. Противное лицо Винтекью маячило перед глазами и издевательски хохотало – хотя на суде Винтекью, напротив, был тих как дохлая мышь. Тем не менее Венда не могла перестать видеть в нём угрозу.

– Венда, всё уже решено, – мягко заметил дядя. Обложившись бумагами, он пытался работать, и её нервный тик, наверное, его отвлекал. – Прими то, что не можешь изменить.

– Ты говоришь прямо как тётя Ариана, – буркнула Венда.

– Потому что Ариана права. О, Ариана!.. – Он вдруг хлопнул себя по лбу, уронив пару свитков. – Ангел, она же просила тебе передать, а у меня совсем из головы вылетело!

– Что передать?

Пока Венда помогала ему собирать рассыпавшиеся документы, дядя объяснил, что Ариана перед отъездом оставила для Венды подарок. Это был подарок на день рождения, и он с августа ждал, пока его откроют.

– А… – Венда мигом утратила интерес. Нераспакованные подарки высились горой в отдельной комнате, которую ей показали горничные, но Венда не могла заставить себя даже прикоснуться к ним. Эти вещи утратили ценность, более того – напоминали ей о провальном бале и о собственной дурости.

– Вижу, тебя это не очень‐то интересует, – усмехнулся дядя. – И всё же, будет минута – загляни в покои Арианы, забери коробку. Она на столе.

– В покои Арианы? Но почему…

– Она предположила, что ты не захочешь открывать старые подарки. Поэтому забрала свой из общей груды и положила отдельно.

Венда покачала головой и не сдержала улыбки. Хоть они и отличались по характеру, как день от ночи, в этой семье Ариана понимала её лучше других.

Едва дождавшись, когда они наконец прибудут в замок, Венда бросилась на поиски комнат Арианы. Она давно к ней не заглядывала и подзабыла дорогу, но точно помнила, что тётя живёт на том же этаже, что и бабушка Алеона. В коридоре со старинными фресками на стенах Венда замедлила шаг и принялась высматривать нужную ей витражную дверь.

Это оказалось нетрудно. Яркие витражи – белые, красные, зелёные и синие, изображавшие флорийский флаг, – привлекали внимание издалека. Венда тронула ручку и проскользнула внутрь. Нашла и зажгла лампу.

Казалось, сами стены здесь излучают спокойствие, столь свойственное Ариане. В комнатах не было лишней мебели и царил идеальный порядок. Даже мелкие вещицы не валялись где попало, а стояли или лежали так, что сразу становилось ясно: это их место, и иначе быть не может. С вышитых икон на Венду глядели крошечные лики святых. Ей тут же стало неуютно под перекрёстным огнём этих замерших взглядов, но спрятаться было негде. Покрутившись в прихожей, она прошла дальше – в спальную.

Здесь тоже висело с десяток вышивок, и задёрнутые портьеры не позволяли разглядеть, что там за окном: сад, или озеро, или город. Кроме картин и роскошных штор, Венда не заметила других украшений и – самое странное – никаких зеркал. В голове крутилась мысль, что Венда уже где‐то это видела… И потребовалось совсем немного времени, чтобы вспомнить: зеркал не было в общине Орили.

В рабочем кабинете вдоль двух стен от пола до потолка протянулись шкафы, доверху набитые личными книгами Арианы. Это же сколько часов в день она должна была уделять чтению? Венда с уважением пробежалась пальцами по корешкам и отметила, что на книгах нет ни пылинки.

Письменный стол, почему‐то квадратный, занял почётное место у окна. Венда подумала, что она бы ни строчки не смогла из себя выдавить, если бы перед ней постоянно маячило такое окно в мир, полный красок и соблазнов. Но, очевидно, сила воли Арианы была несколько крепче. На столе под стеклом Венда разглядела чьи‐то портреты карандашом и акварелью, карты севера, засушенные цветы и старые записки. А поверх стекла, на углу стола, её ждал подарок.

Большая плоская коробка, перевязанная голубой кружевной лентой, невольно напомнила Венде о жуткой посылке от Сэптенов, и она снова помрачнела. Хотелось надеяться, что внутри не очередное украшение. Разрываясь между тревогой и любопытством, Венда распустила бант и стянула ленту. В коробке с нарядной резьбой лежало… дерево.

Осторожно, двумя руками, она достала его и водрузила на подставку. Дерево уже само по себе было довольно большое, размером с раскрытый веер, а в вертикальном положении оно вдруг ещё сильнее распушилось и приобрело объём. Словно по волшебству – хотя Венда понимала, что дело не в магии, а в искусных руках мастера.

Ствол дерева был из тёмного металла, а крона изумрудная, как монеты Флоры. Каждый отдельный листочек – тончайший, будто настоящий – блестел и переливался в свете лампы. Венда присмотрелась и различила среди листвы какие‐то матовые стекляшки на тонких цепочках. Одну из них она осторожно взяла в руки… и улыбнулась. На ладонь лёг изящно выписанный портрет тёти Арианы. Снизу ажурно вилась подпись «Ариана