Читать книгу - "Лощина Язычников. Книга Блэквелл - Николь Фиорина"

Не обращая на него внимания, я подхватил Фэллон на руки и понес ее к «Бронко», положил на пассажирское сиденье и обогнул переднюю часть.

— Ты только что запечатал свою смерть!

5:23 утра.

Фэллон сидела в шоковом молчании всю дорогу до моей хижины. Ее тонкие и нервные пальцы сплетались на коленях, когда она смотрела вперед, ее многострадальное тело все еще дрожало, отстраненное и далекое на пассажирском сиденье.

Я и раньше был свидетелем ее страхов. Я был рядом с ней во время ее детской травмы. Я наблюдал за ней со стороны, как будто я был фантомной половиной души, которая отделилась от неё, но я чувствовал ее страдания, как если бы они были моими собственными. Я хотел успокоить ее так же, как она всегда могла успокоить меня. Было много вещей, которые я хотел сказать, но ни одна из них, по моему мнению, не была бы достаточно хороша, как и язык, на котором я говорил, чтобы выразить себя так, как она заслуживала.

Я протянулся, чтобы взять ее за руку. И при этом я так сильно боялся, что этого будет недостаточно. Я хотел, чтобы Фэллон знала, что это никогда не было выбором.

Будь то в этой жизни или в нашей реинкарнации, это всегда будет она. Как это было всегда. Природа нашей опасности была бы непреодолимой, но когда ее пальцы скользнули сквозь мои, это было похоже на жизнь, а не на смерть — настолько сильное, настолько неразделимое, настолько вечное. И я подумал, что, возможно, храбрая рука искалеченного монстра могла бы говорить сама за себя. Что ему не нужны слова, чтобы высказать его преданность.

Краем глаза я наблюдал, как ее глаза на мгновение закрылись, затем они открылись, прежде чем ее дыхание участилось. Она крепко сжала мою руку, и мы продолжили нашу поездку сквозь ночь.

Когда мы добрались до домика, я загнал «Бронко» на кладбище машин, которые я собрал, и выскочил, чтобы обогнуть пикап и подойти к ней. Открыв пассажирскую дверь, Фэллон повернулась на сиденье и схватила меня за обе руки.

— Дедуля, — прошептала она, новые слезы дрожали в уголках ее глаз. — Ты должен отвезти меня домой. Дедушка… он умирает, я это чувствую! Что-то случилось, Джулиан. Пожалуйста!

Я не знал, что ответить. Я не мог вернуть ее туда.

Входная дверь в мою хижину со скрипом открылась, и Бэк вышел с крыльца и направился к нам. Повинуясь инстинкту, я повернулась, держа Фэллон позади себя.

— Ты что, с ума сошел? Ты привез ее обратно сюда? — спросил Бэк, вытягивая шею, чтобы взглянуть на нее. — Джулс, она не может… — он понизил голос, — …она не может находиться здесь, и как только другие узнают, они не будут… такими же доброжелательными.

Я стиснул зубы.

— Скоро взойдет солнце, и мне нужно, чтобы ты кое-что для меня сделал.

Бэк скрестил руки на груди и на мгновение опустил голову. Он глубоко вздохнул, прежде чем посмотреть на меня преданными глазами.

— Что?

Я бросил ему ключи от «Бронко», и он поймал их в воздухе одной рукой.

— Поезжай в дом Моргана и проверь Бенни.

— Ты правда думаешь, что этот чудик позволит мне приблизиться к нему?

— Я не могу… — начал я говорить, затем стиснул зубы. Я обернулся и увидел, что Фэллон сидит с обезумевшим взглядом, уставившись в никуда. Я сделал шаг вперед, схватил Бэка за руку и отвел его в сторону, чтобы она не услышала. — Я не могу вернуть ее туда, Бэк. Я не могу этого сделать. И я также не могу оставить ее одну. Пожалуйста, мне нужно, чтобы ты сделал для меня эту одну вещь.

Его брови изогнулись, когда он сделал шаг назад.

— Одна вещь? Я поддерживал тебя во всем этом, как и подобает брату. Без вопросов. Но это слишком много, чувак, и ты это знаешь. Ты же знаешь, я последую за тобой куда угодно. Без колебаний я бы умер рядом с тобой в «Плетеном человеке». Но как насчет Джоли? Твоя мать? Ты думал о них? Ковен? Подумай о людях, которые рассчитывают на тебя, Джулс.

Я запустил пальцы в волосы, пропитанный чувством вины и отчаяния.

— Да, я думал о Джоли. Я думал о том, что было правильно и что она хотела бы, чтобы я сделал. Наконец-то я что-то делаю со своей гребаной жизнью, а не убегаю и прячусь, как мы это делали. Бэк, я прошу тебя, умоляю тебя. У нас не так много времени. Если…

Я наклонил голову, видя, что Фэллон ошеломленно смотрит на хижину:

— Если Бенни все еще жив, он мог бы признаться перед Орденом, что все это было вынужденным, и у меня не было выбора, кроме как вытащить ее из могилы. Это было бы слово Бенни и Фэллон против их слов. Чем больше свидетелей, тем лучше, и мне это нужно, чтобы выиграть еще немного времени.

— Все еще жив? А что, если он мертв?

Над нами воцарилась тишина.

— Я не могу думать об этом прямо сейчас. Просто иди, время на исходе. Ты сможешь войти в дом сзади. Поднимись по лестнице на балкон.

5:46 утра.

Фонарь, висевший у меня на крючке рядом с входной дверью, и тот, что стоял сзади на подоконнике, освещали маленькую хижину мягким светом. Дневной свет прокрался в ранние часы, поглощая предутреннюю тьму. Некоторое время Фэллон ходила по дощатому полу, а я наблюдал за ней из темного угла комнаты. Я сказал ей, что Бэк позаботится о Бенни, чтобы успокоить ее нервы, но ее беспокойный разум и сердце не могли оставаться на одном месте. И я не думал, что она будет спокойна после такой ночки.

Много раз я открывал и закрывал рот, желая что-то сказать, когда ее тихий голос разносился по всей хижине.

— Может быть, мне не следовало кричать. Может быть, если бы я просто молчала и позволила им забрать меня. Если бы я никогда не сопротивлялась, он бы не старался так сильно помочь мне.

Ее палец оторвался от мантии, которую она обводила, и повернулась, чтобы посмотреть на меня.

— Не делай этого, — сказал я ей, качая головой. Я не мог видеть ее такой, и я знал, что это разрывает меня на части, потому что я чувствовал это в глубине моего горла, в моей груди. — Я был там, в этом месте, наполненном «что, если» и тем, что ты мог бы сделать по-другому. Это была не твоя вина, Фэллон. Ты