Читать книгу - "Сборник "Игрок" - Александра Лисина"

– А почему вы решили именно сегодня об этом вспомнить?

Вот настырный!

Я так же вежливо улыбнулась.

– Помнится, мы собирались на прогулку. И, исходя из своего прежнего опыта, я предположила, что, вполне вероятно, придется ехать верхом. Мой костюм предназначен именно для этого. Меня никто не предупредил, к сожалению, что добираться сюда мы будем исключительно порталами.

И это, между прочим, сущая правда! Я целых пять минут вчера потратила на то, чтобы ее придумать!

– На вишерах не ездят верхом, – ненадолго задумавшись, обронил повелитель, последовав моему примеру и тоже уставившись на пустое ристалище, где слуги как раз заканчивали последние приготовления. – Их запрягают в колесницы.

– Что, даже на скачках?

– Да, леди. А лошадей, как вы уже заметили, у нас нет – не прижились.

Я огорченно вздохнула.

– Вы так любите верховую езду? – с подозрением покосился на меня владыка.

– С некоторых пор это – мое любимое развлечение…

Правда, езжу я не только на конях. А все больше на демонах, кахгарах, всяких там многоногах…

– В таком случае, быть может, вам будет интересно начать этот день именно со скачек? – снова прицепился ко мне владыка.

– А это возможно? – деликатно уточнила я, не поворачивая головы и не отрывая взгляда от соседних лож.

– Вы позволите сделать вам приятное?

Почувствовав, что от этой приторной вежливости меня сейчас стошнит, я ограничилась простым кивком и краем глаза подметила, как по знаку владыки на Арене тут же засуетились какие-то люди.

Мы сидели не очень далеко от каменного бортика, отделяющего собственно арену от трибун, но достаточно высоко, чтобы приходилось всматриваться в детали. Правда, общий обзор, благодаря тому, что пол на ристалище был опущен метров этак на шесть, был действительно великолепный, так что, наверное, я не зря сравнила его с римским Колизеем. Сходство оказалось потрясающим.

Когда суета внизу закончилась, на Арене, как и обещал повелитель, появилось около двух десятков колесниц, запряженных нещадно воняющими вишерами. Конечно, запахи в ложу почти не проникали, а все до единого местные, как говорил когда-то Ниг, щеголяли особыми амулетами, но мне все равно казалось, что под защитным колпаком ощутимо попахивает. Стоило только вспомнить посещение конюшен, как к горлу сам собой подкатил тошнотворный комок.

Надо ли говорить, что скачки не произвели на меня особого впечатления? Тем более что следить за претендентами на победу оказалось довольно тяжело – почему-то никто не позаботился как-нибудь украсить или отметить отличительными знаками колесницы. Нацепить, к примеру, порядковый номер на борт, одеть жокеев в форму, зверушкам ленточки на хвосты прицепить… единственное отличие, которое было между ними, так это разноцветные шапочки на макушках ездоков. Но в той толчее, которая разом образовалась на импровизированной беговой дорожке и в той пыли, которую тут же подняли своими лапами птицеящеры, разглядеть что-либо до финиша не представлялось возможным.

Короче, я быстро заскучала. И все то время, что резвые ящерицы-переростки наматывали аж целых три круга по громадному полю, была вынуждена следить за разнокалиберными клубами густой песчаной пыли, по которой можно было судить о передвижении участников. При этом сами ящеры двигались на редкость некрасиво – как самые настоящие курицы, смешно взлягивая мощными задними лапами и цепляя острыми когтями целые пласты слежавшейся под слоем песка земли. Из-за этого временами даже казалось, что над головами ездоков клубятся стаи черных ворон, а после того, как забег закончился, и трибуны разразились приветственными криками при виде определившегося победителя, арена на какое-то время превратилась в неплохо вспаханное поле.

Во время короткого перерыва, когда слуги приводили арену в порядок, я то и дело ловила на себе внимательные взгляды владыки. На девушек уже просто не обращала внимания – за первые пол-оборота нашего пребывания в ложе они успели просверлить в моей спине самые настоящие дырки. А уж когда я расстегнула куртку и показала в относительно неглубоком вырезе рубахи шею, со спины раздался возмущенный шепоток. Причем кто и каким образом смог оценить мой внешний вид, до сих пор оставалось для меня загадкой – я сидела ВПЕРЕДИ. Так что «невесты» и все остальные могли наблюдать лишь мою спину и ничего более. И то, практически скрытую высокой спинкой кресла. Но, как рассказал потом любопытный Вега, это абсолютно не помешало красоткам из первого ряда регулярно метать на мой затылок возмущенные взоры, а сидевшим поодаль мужчинам, напротив, потихоньку крениться в сторону, чтобы получше разглядеть, что я там на себя надела.

К концу второго забега я уже не смотрела вниз, а вместо этого с любопытством принялась изучать людей в соседних ложах. Причем почти сразу обратила внимание на то, что женщин на трибунах практически не было. Вернее, они иногда мелькали одинокими светлыми пятнами среди бородатых физиономий и строгих камзолов, но так редко, что я поневоле поверила в то, что тут реально напряженка со слабым полом. После чего с некоторым опозданием поняла, почему по пути сюда на меня так выразительно таращились.

Гм.

Справедливо решив, что все равно изменить тут ничего нельзя, я продолжила свое занятие. Пользуясь тем, что снаружи меня никто не видел, беззастенчиво изучала собравшихся вокруг людей. И в какой-то момент заметила в одной из лож, находившейся чуть выше и правее нашей, приметного красномордого толстяка в кричаще алом камзоле.

Сперва я приняла его за ярого поклонника сидящего с абсолютно непрошибаемым видом повелителя, потому что пузан с него практически не сводил глаз. Даже подумала невесть что, заметив, что «алый» готов буквально в рот владыке заглядывать, да еще с таким завидным постоянством, что это выглядело подозрительно. Но затем я обнаружила, что толстяк не просто следит, а очень чутко реагирует на малейшие движения пальцев, повороты головы… и только тогда поняла, что это всего-навсего главный распорядитель Арены. Знаете, полезный такой мужичок, который, улавливая даже крохотные изменения настроения владыки, мог оперативно поменять программу развлечений, обогатить ее каким-нибудь новшеством или же, напротив, вовремя остановить неудачный забег, не вызвавший у господина особого интереса.

Собственно, поняла я это тогда, когда финальный этап скачек, который должен был стать, по идее, самым напряженным и волнительным, оказался каким-то скомканным и рваным. Наездников как-то слишком уж поспешно усадили в колесницы, почти сразу был дан старт (жаль, я так и не углядела, кто именно его давал). Они так же торопливо, будто боясь, что их нагонят и наддадут под зад, завершили последнюю гонку. Скованно покрутились перед зрителями, почтительно поклонились нашей ложе и испарились с Арены с такой скоростью, что я поневоле задумалась. Особенно когда зрители даже не возмутились