Читать книгу - "Сборник "Игрок" - Александра Лисина"

даром. Причем для его зачатия наибольшее значение имеет, как ни странно, личность матери, а не отца. В первую очередь потому, что выносить младенца с даром способна далеко не каждая женщина.

Я снова смолчала, но при этом решила уточнить потом у Эннара кое-какие скользкие моменты. Вдруг и у него в роду такая же фигня?

– Раньше мои предки искали пару на протяжении многих лет, а кто-то – и десятилетий, – продолжил владыка, не обратив внимания на мою задумчивость. – Это было утомительно, долго и не всегда продуктивно. Поэтому со временем наши маги изобрели методы, позволяющие определить потенциальную супругу с довольно высокой долей вероятности, хотя даже с их помощью поиски больше походили на игру со случаем. Как правило, претенденток все равно оказывалось несколько, и каждая из них имела равные шансы стать супругой повелителя. Но как только одна из них оказывалась на сносях и маги подтверждали зачатие наследника, именно она получала титул владычицы.

– И что, исключений не было? – осторожно поинтересовалась я, еще больше озаботившись своим собственным будущим.

– До сегодняшнего дня – нет. В нашей семье на протяжении долгого времени принята традиция: до тех пор, пока не родится наследник, количество потенциальных матерей не ограничено. Невест может быть одна, две, три… столько, сколько девушек пожелают рискнуть. Разумеется, тех, кого предварительно отобрали наши маги. При этом если в результате такого союза рождается обычный ребенок, он остается здесь же, во дворце, вместе с матерью, а если вдруг появится наследник…

Я кивнула – дальше можно было не объяснять.

– Значит, у вас были большие семьи? – предположила я.

– Напротив, – покачал головой повелитель. – После рождения наследника мои предки, как правило, не озабочивались вопросами продолжения рода – это теряло смысл. За тем исключением, конечно, если у владыки возникали теплые чувства к супруге. Но могу сразу сказать, что это – исключения. Во всех остальных случаях в наших семьях редко когда появлялось больше двух-трех детей.

– А вы, вероятно, в своем поколении оказались единственным? – снова предположила я.

– Отец с первого раза угадал с супругой и посчитал, что других наследников ему не нужно. Тем более что рано или поздно непременно встал бы вопрос о том, кому передавать Знак, а он не хотел междоусобиц.

– Почему он считал, что обладать Знаком должен именно маг?

– Чтобы поддерживать Купол, разумеется, – спокойно отозвался повелитель, впервые за вечер потянувшись к бутылке вина. – Гораздо легче управлять миром, когда за него отвечает один человек. И когда власть сосредоточена в одних-единственных руках.

Я улыбнулась.

– Но только в том случае, если этого человека некем заменить.

– Вы правы. – Владыка метнул через стол чрезвычайно острый взгляд. – Именно поэтому у меня не появилось ни братьев, ни сестер – отец решил, что так безопаснее.

– Что же произошло? – не стала вступать в спор я. – Почему возникла проблема с поиском супруги?

– Да ее в то время как раз не было, – невесело хмыкнул мужчина и, налив вино в свой бокал, вдохнул терпкий аромат. – Вернее, была, но не больше, чем у других… Вот. Попробуйте, леди – у меня неплохая коллекция напитков. Возможно, что-то даже придется вам по вкусу?

Я покачала головой.

– Благодарю. Для меня это не будет полезно.

– В таком случае, просто угощайтесь. Кажется, из-за всего случившегося я позабыл про долг гостеприимного хозяина и слишком долго не уделял внимание ужину.

– Ничего страшного. Я не голодна.

Он кивнул, позволяя мне самой выбирать блюда, а потом вернулся к прежней теме:

– Когда я вступил на престол, мне было интересно играть с дарами своих подданных. Кому-то дать один, кому-то другой, еще кому-то – третий… тогда мне казалось забавным, что по моей воле чужой дар сминается, как пергамент, и становится именно таким, каким угодно мне. Тогда я еще не думал о наследнике. Я был опьянен силой и хотел как можно скорее познать все грани нового умения, о котором столько слышал от отца, но которое, к сожалению, стало мне доступным только после его смерти. Понимаете?

Я едва заметно улыбнулась.

– Думаю, да.

Ну еще бы. Наверняка у него крышу снесло от осознания собственных возможностей! Попробуй дай ребенку в руки гранату – что тогда будет? Скорее всего, как в анекдоте: «Маленький мальчик нашел пулемет – больше в деревне никто не живет…» Я даже поверю, что и дамами он в тот период не слишком активно увлекался – такие вещи, как власть… особенно, если она абсолютная… приносят ощущения гораздо более сильные, чем секс.

– Это было похоже на наваждение, – с грустным смешком признался повелитель. – Стремясь познать все грани своей новой силы, я давал слугам такие дары, которым сам потом удивлялся. Эти способности были никому не нужны, но мне казалось, что это интересно, волнующе. Казалось, что я могу абсолютно все, и никто не способен мне что-либо противопоставить. Но однажды стремление к новизне сыграло со мной злую шутку: возгордившись и пожелав превзойти своих предков, я позволил одной женщине обрести полноценный дар предвидения…

Я удивленно приподняла брови.

– Вы захотели приобрести личного пророка?

– Я всего лишь пытался избежать участи магов моего рода и отыскать супругу сразу. Поэтому попросил ту женщину найти ее для меня. Но не предусмотрел всех последствий самонадеянного решения и сполна за это поплатился. Потому что пророчица сошла с ума от бесконечных видений и в безумии обрушила на мою голову сотни проклятий, последним из которых было: «Искать и не найти, а обретя, тут же потерять…» Она сказала, что точно знает, кто станет моей второй половиной. Назвала даже ее имя. И умерла, пообещав перед смертью, что у меня не будет наследника, если я не сумею с первого взгляда узнать ту, что мне предназначена. Или попробую пойти тем же путем, с помощью которого когда-то искали супруг мои прадеды.

Хм…

Я скептически хмыкнула про себя.

Вообще-то пророчества – настолько темное дело, что их можно повернуть в любую сторону, а трактовать и вовсе как вздумается. Вон Нострадамус сколько всего напредсказывал – разве все сбылось? Да и то, что сбылось, было скорее подогнано под обтекаемые слова пророка, так что это еще большой вопрос – о том ли он говорил или же мы просто приняли желаемое за действительное?

– И вы в это верите? – наконец, осторожно спросила я, не зная, как относиться к столь странной истории. Хоть убейте, но сидящий напротив меня мужчина не производил впечатление человека, способного огульно верить чьим-либо словам.

– За те три года, что в моем дворце жила пророчица, она не совершила ни единой