Читать книгу - "Тише - Кейт Максвелл"

Сэм приглушил ее на время. Его присутствие не только отвлекало, оно дарило обещание; словно шепот струящегося из дымохода дымка: это вполне реально, это может случиться. Хотя я постоянно убеждала себя (или за меня говорил мой страх?), что даже если это и случится, то точно не с ним. Я тосковала о ребенке, ощущая дыру в том месте, где ему полагалось быть. А теперь Сэм исчез, и безжалостный луч светит в самый центр этой дыры.

Джесс продолжала задавать вопросы о Сэме.

– Вы с ним виделись? – с надеждой в голосе спросила она, когда мы ужинали в новой пиццерии в Нолите[45]. – Ты не передумала?

Я покачала головой, затем еще раз – для верности. На лице Джесс читалось страдание. Морщинка между бровями, появлявшаяся, когда она хмурилась, превратилась в глубокую борозду.

– Стиви, ты меня, конечно, извини, – вздохнула Джесс, – но я отказываюсь понимать. Он был таким хорошим и так тебе подходил!

Когда она упомянула его в четвертый раз, я взорвалась:

– Знаешь что! У тебя ведь есть телефон Сэма? Если тебе так хочется его увидеть, возьми да позвони ему сама.

После этого вопросы прекратились.

В понедельник, около восьми, мы с Лексом встретились в клубе – утром они с Кристин как раз вернулись из Лондона. Как только я вошла, он вскочил на ноги и похлопал меня по спине, словно его не было гораздо дольше недели.

– Ты не похож на человека, который только что сошел с самолета после ночного рейса, – сказала я. – Как тебе Лондон?

– Потрясающий город! Не понимаю, почему ты оттуда уехала.

– Спасибо. Надеюсь, сомнения в моей адекватности – всего лишь шутка.

– Он такой мультикультурный – гораздо в большей степени, чем Нью-Йорк. К тому же качество еды в ресторанах значительно улучшилось за последние пять лет. Когда я приехал туда впервые, я почти ничего не ел целую неделю. А Восточный Лондон? Круче, чем Бруклин, – намного круче. Там чувствуется энергия. Более того, британцы научились улыбаться! Когда это произошло?

– Только не говори, что ты собрался переезжать!

– Боже упаси! Нью-Йорк – мой вечный порт приписки. Хотя кое-какие новости у меня есть.

Он сделал ей предложение, думаю я. Привел ее в какое-нибудь романтичное, по мнению всех американцев, место (видовая площадка «Осколка», или цветочный рынок на Коламбия-роуд, или мост Миллениум), опустился на одно колено и попросил ее руки, протягивая «алмаз величиной с отель “Ритц”»[46]. И все это в Лондоне, в моем Лондоне!

– Я нашел помещение.

– Что?

– Для клуба!

– Я даже не знала, что ты его искал.

Мы, конечно, говорили вскользь о выходе на международный уровень. Но Лондон? Почему он ничего мне не сказал?

– Да я особо и не искал, а тебе не говорил потому, что это твой родной город. Ты не смогла бы остаться беспристрастной.

– Вообще-то я не из Лондона.

– Как бы там ни было, помещение я нашел, и оно идеальное.

– Правда? И где?

– На Олд-стрит. Знаешь этот район?

– Конечно. Шордитч. Силиконовая кольцевая развязка.

– Точно. Суперхипстерский, супертехнологичный район. Правда, помещение требует ремонта – понадобится несколько месяцев, чтобы привести все в надлежащий вид. Сама знаешь, как это бывает. Но я хочу, чтобы именно ты открыла лондонский клуб, когда придет время. А еще я тут подумал, учитывая вашу с Сэмом историю…

– И?..

– Лондон – твой город. Ты знаешь там все ходы и выходы. Знаешь обстановку. Возможно, даже знаешь потенциальных клиентов. Это твой проект.

– Лекс, такая большая ответственность…

– Да, и ты к ней готова. Только потом тебе придется вернуться. В конце концов, ты нужна мне здесь. Ну а там будешь нужна примерно в первые полгода после открытия.

– Обалдеть!

– Как тебе идея? Нравится?

– Неожиданно. Пытаюсь уложить в голове твои слова. Насколько я помню, следующим на очереди был клуб в Портленде. Но вообще-то идея классная, мне нравится!

– Портленд подождет. Сейчас лучше сосредоточить все усилия на Лондоне. Лови момент, Стиви. Это будет твой клуб. Ты доказала свою компетентность – более чем успешно. Пришло время играть по-взрослому.

На следующее утро во время пробежки, когда я смотрела, как ветер лохматит воды Ист-Ривер, у меня в голове созрел план. Узел, которым я была привязана к Нью-Йорку, начал ослабевать.

Сорок семь

Я узнаю Ребекку по характерному стуку в дверь. После вечерней вылазки с Мирой меня накрыла депрессия, и меньше всего мне сейчас хочется с кем-то общаться. Но, открыв дверь и передав Ребекке Эша, я чувствую непривычную легкость в теле и радуюсь приходу сестры.

Вняв совету Ребекки, я наполняю ванну, погружаюсь в воду по шею и закрываю глаза.

Чтобы смыть безумную ярость, охватившую меня в мрачные ночные часы.

Чтобы забыть, что, когда он проснулся и начал орать, я заорала в ответ: «Хватит реветь! Замолчи, ради бога!» А потом закрыла ему рот ладонью, и его глаза расширились от ужаса. Какое же это было облегчение – не слышать наконец ничего! Когда я убрала ладонь, в его крике появились горестные нотки.

– Я подумала, ты не прочь отдохнуть хотя бы пару часиков, – весело говорит Ребекка, когда я заканчиваю одеваться. – К тому же у меня есть скрытый мотив: хочу наконец увидеть своего племянника с открытыми глазами, а не спящим, как предыдущей ночью. Может, даже поймаю его улыбку.

– Намекаешь, что мне стоит прогуляться?

– Да. Подыши свежим воздухом. Съезди в центр, спокойно пообедай в одиночестве, – помнится, ты рассказывала, что постоянно так делала в Нью-Йорке.

– Спасибо за предложение, Ребекка, но у меня совершенно нет сил…

– Ты сразу почувствуешь себя лучше, как только выйдешь из дома. Тебе надо взбодриться, сменить обстановку. Да и мне ты тем самым окажешь услугу. Честное слово!

Сбежать из тюрьмы почти на полдня? Такой шанс нельзя упускать, даже если валишься с ног от усталости.

– Ладно. Ты уверена? – уточняю на всякий случай.

– Конечно. Я знаю, что где лежит; просто скажи, в какое время его нужно кормить. Мы справимся, да, Эш? И найдем, чем развлечься. Правда, по пятницам девочки приходят из школы около пяти, и я обычно кормлю их, прежде чем они убегут гулять с друзьями. Так что будет здорово, если ты вернешься к половине пятого…

Я не успеваю придумать, куда пойти, и поэтому, выйдя из дома, включаю автопилот. Спуститься на лифте в метро, проехать одну остановку, перейти на другую платформу, подняться на эскалаторе, выйти через второй выход, пойти прямо, свернуть