Читать книгу - "Князь Серебряный - Алексей Константинович Толстой"

Помоги им своими ты травами!

А еще, государь, —

Чего не было встарь —

И такие меж нас попадаются,

Что лечением всяким гнушаются.

Они звона не терпят гуслярного,

Подавай им товара базарного!

Всё, чего им не взвесить, не смеряти,

Всё, кричат они, надо похерити;

Только то, говорят, и действительно,

Что для нашего тела чувствительно;

И приемы у них дубоватые,

И ученье-то их грязноватое,

И на этих людей,

Государь Пантелей,

Палки ты не жалей,

Суковатыя!

Февраль 1866

УШКУЙНИК

Одолела сила-удаль меня, молодца,

Не чужая, своя удаль богатырская!

А и в сердце тая удаль-то не вместится,

А и сердце-то от удали разорвется!

Пойду к батюшке на удаль горько плакаться,

Пойду к матушке на силу в ноги кланяться,

Отпустите свое детище дрочёное,

Новгородским-то порядкам неученое,

Отпустите поиграти игры детские:

Те ль обозы бить низовые, купецкие,

Багрить на море кораблики урманские,

Да на Волге жечь остроги басурманские!

Осень 1870

…Прочел новое, еще нигде не напечатанное стихотворение графа А. К. Толстого «Песня о Потоке-богатыре»; рукопись его принес Николай от автора и списал себе; по форме оно напоминает древнерусские былины и представляет аллегорически народ русский, в нем много ума и язвительности, несколько напоминающей его «Целителя Пантелея».

Н. С. Лесков[37]

(6 апреля 1871 года)

ПОТОК-БОГАТЫРЬ

1

Зачинается песня от древних затей,

От веселых пиров и обедов.

И от русых от кос, и от черных кудрей,

И от тех ли от ласковых дедов,

Что с потехой охотно мешали дела;

От их времени песня теперь повела,

От того ль старорусского краю,

А чем кончится песня – не знаю.

2

У Владимира Солнышка праздник идет,

Пированье идет, ликованье,

С молодицами гридни ведут хоровод,

Гуслей звон и кимвалов бряцанье.

Молодицы что светлые звезды горят,

И под топот подошв, и под песенный лад,

Изгибаяся, ходят красиво,

Молодцы выступают на диво.

3

Но Поток-богатырь всех других превзошел:

Взглянет – искрами словно обмечет:

Повернется направо – что сизый орел,

Повернется налево – что кречет;

Подвигается мерно и взад и вперед,

То притопнет ногою, то шапкой махнет,

То вдруг станет, тряхнувши кудрями,

Пожимает на месте плечами.

4

И дивится Владимир на стройную стать,

И дивится на светлое око:

«Никому, – говорит, – на Руси не плясать

Супротив молодого Потока!»

Но уж поздно, встает со княгинею князь,

На три стороны в пояс гостям поклонясь,

Всем желает довольным остаться —

Это значит: пора расставаться.

5

И с поклонами гости уходят домой,

И Владимир княгиню уводит,

Лишь один остается Поток молодой,

Подбочася, по-прежнему ходит,

То притопнет ногою, то шапкой махнет,

Не заметил он, как отошел хоровод,

Не слыхал он Владимира ласку,

Продолжает по-прежнему пляску.

6

Вот уж месяц из-за лесу кажет рога,

И туманом подернулись балки,

Вот и в ступе поехала баба-яга,

И в Днепре заплескались русалки,

В Заднепровье послышался лешего вой,

По конюшням дозором пошел домовой,

На трубе ведьма пологом машет,

А Поток себе пляшет да пляшет.

7

Сквозь царьградские окна в хоромную сень

Смотрят светлые звезды, дивяся,

Как по белым стенам богатырская тень

Ходит взад и вперед, подбочася.

Перед самой зарей утомился Поток,

Под собой уже резвых не чувствует ног,

На мостницы как сноп упадает,

На полтысячи лет засыпает.

8

Много снов ему снится в полтысячи лет:

Видит славные схватки и сечи,

Красных девиц внимает радушный привет

И с боярами судит на вече;

Или видит Владимира вежливый двор,

За ковшами веселый ведет разговор,

Иль на ловле со князем гуторит,

Иль в совете настойчиво спорит.

9

Пробудился Поток на Москве на реке,

Пред собой видит терем дубовый;

Под узорным окном, в закутном цветнике,

Распускается розан махровый;

Полюбился Потоку красивый цветок,

И понюхать его норовится Поток,

Как в окне показалась царевна,

На Потока накинулась гневно:

10

«Шеромыжник, болван, неученый холоп!

Чтоб тебя в турий рог искривило!

Поросенок, теленок, свинья, эфиоп,

Чертов сын, неумытое рыло!

Кабы только не этот мой девичий стыд,

Что иного словца мне сказать не велит,

Я тебя, прощелыгу, нахала,

И не так бы еще обругала!»

11

Испугался Поток, не на шутку струхнул:

«Поскорей унести бы мне ноги!»

Вдруг гремят тулумбасы; идет караул,

Гонит палками встречных с дороги;