Читать книгу - "Сибирский папа - Наталия Михайловна Терентьева"

Я никогда не думала, что мне будет приятно, если кто-то неожиданно завладеет моими самыми сокровенными местами тела, без разрешения, без моего предварительного на то согласия… Я вообще об этом не думала, как это бывает…

– Какая ты приятная…

– Всё, пожалуйста, перестань…

– Хорошо, Мария. Всё, как ты скажешь.

– Мне кажется, мне кто-то заполз сзади, ползет по шее, посмотри.

Поскольку мы стояли практически в глубине куста – как-то так задвинулись постепенно – сбоку, сверху, сзади кто-то жужжал на разные голоса.

– Повернись… – Кащей сам повернул меня и стал разбирать волосы на шее, сдувая их и целуя меня в шею одновременно.

Как-то я не думала… Не ожидала вовсе… Не ожидала от себя…

– Всё, ладно. – Я постаралась отойти от Кащея, но у меня это не сразу получилось – он не отпускал.

У него снова забурчал телефон.

– Да что они хотят!.. Наверное, по делу.

Я не ревнивая и не подозрительная – мне пока некого было в жизни ревновать, может быть, поэтому. Но мне показалось, что на экране мелькнул белый олененок.

– Да? – спросил Кащей очень нейтрально. – Сколько? Правильно. Хорошо. Да. Нет. Я занят. Давай!

– Мама? – спросила я.

– Нет!.. По делу, из ректората. Ничего без меня не могут. Ты, кстати, ведь здесь жить не собираешься? С отцом? Поближе к нему то есть.

– Я в Москве живу. Я на самом деле уехала бы из Москвы, но не знаю куда. Да и работы по специальности нет.

– Тебе работать еще долго не придется! – Кащей крепко меня обнял, и мы так пошли к гостинице.

– Почему?

– Родишь сначала мне троих детей. Можно четверых. Хочу, чтобы было много разных детей, мальчиков, девочек… И все похожи на меня, такие же умные, сильные и красивые. Я ведь умный, сильный и красивый? – Он с силой сжал мне плечо.

Я кивнула.

– Мария, ты родишь мне детей?

Я опять кивнула, не полностью уверенная, что это будет так.

– Какую квартиру ты бы хотела? Дом, наверное? Большой дом, собаки, дети… сад… весной цветут вишни… Ты стоишь на втором этаже на балконе, в белом платье, опять беременная… как Наталья Гончарова… всегда беременная… пять раз за семь лет – вот это я понимаю!.. Дом, свой большой дом, это счастье, правда?

Я удивленно посмотрела на Кащея.

– Никогда не думала об этом.

– Так подумай.

– Ты резко разбогател?

– Нет. Просто… Помечтать вместе. Давай не говорить об этом, если не хочешь. Зачем вообще всё сводить к деньгам?

У меня было двойственное чувство. Мне одновременно хотелось еще целовать Кащея и чувствовать на себе его руки, уверенные, неожиданно горячие, и не слышать того, что он говорит. Потому что он постоянно говорил что-то совсем не то.

У гостиницы я все-таки освободилась от его объятий, хотя он с большой неохотой отпустил меня.

– Ну что, Мария, два подарка ко дню рождения у тебя уже есть… – проговорил он.

– Два? Почему два?

– Машина от папы…

– От отца, – поправила я. – Папа у меня в Москве.

– Настоящий отец – тот, кто родил, – назидательно ответил Кащей.

Я ненавижу, когда меня начинают учить посторонние люди, тем более мои сверстники. То, что Кащей старше меня на восемь лет, никак не дает право ему меня учить. Или он считает, у него теперь какие-то иные права, после наших объятий и поцелуев?

Мы как раз подошли к тому месту, где я припарковала машину. Я даже присвистнула. Номера!.. Моей машине приделали номера! Да какие! «555»! Здорово… Как-то это всё похоже на волшебство… Р-раз – и машина! Два – у нее номера!..

– Машина хорошая, – серьезно сказал Кащей. – Но у нее один недостаток.

– Слишком дорогая? – усмехнулась я.

– Я не думаю про деньги, – так же сдержанно ответил он. – Нет. Посмотри, сколько человек могут в нее влезть. А где будут сидеть наши дети?

И правда… Я была так ошеломлена подарком отца, что не обратила внимания, что в машине две двери и всего два места. Понятно, почему Йорик сидел у него на коленях, вовсе не из баловства.

– А второй какой подарок?

Кащей прищурился, долгим взглядом посмотрел мне в глаза и прямо у самого входа в гостиницу снова поцеловал меня в губы.

– Я сделал тебе предложение.

– Это – подарок?

– Некоторые ждут такого подарка годами и не дожидаются, – улыбнулся он.

Я хмыкнула.

– Ты лично знаешь таких «некоторых»?

Кащей не успел ответить, потому что из подъезда вышла группа наших студентов, Байхэ, увидев меня, радостно замахала мне руками. Вместе с ними вышел и Гена. Как и следовало ожидать, остолбенел, заметив меня с Кащеем, покраснел, остановился, потом резко пошел куда-то в сторону, так же резко повернулся, на бешеной скорости пронесся мимо нас, широко шагая негнущимися ногами, еще раз повернулся, чуть не упал на развороте и, наконец, подошел к нам, встал, покачался туда-сюда и сказал громко:

– Привет!!!

– Привет, Геник, – ответила я.

Мне отчего-то стало его очень жаль, хотя обычно я бешусь, когда Гена так себя ведет, словно ему тринадцать лет, и он вчера впервые почувствовал свой распирающий и тревожный пубертат. Нет, ведь ему двадцать три исполнилось этой весной. Он вполне взрослый мальчик. Может избирать и быть избранным. Только Гену никто никуда не избирает.

– Гуляли? – с вызовом спросил Гена.

Кащей ухмыльнулся, похлопал его по плечу. Гена вытаращил глаза и сбросил его руку.

– Маша! Иди с нами! – Байхэ, улыбаясь, звала меня.

Стоявшие рядом с ней девушки-индианки тоже кивали и явно ждали, что я присоединюсь к ним. С невероятным облегчением я убежала от своих поклонников, которые остались вдвоем о чем-то разговаривать, причем довольно… мирно. Обернувшись через некоторое время, я увидела, что они всё так же стоят у подъезда, Гена разглагольствует, Кащей кивает, ухмыляясь. А мы с девочками пошли в кафе неподалеку. Я была рада, что есть повод не возвращаться к мальчикам, один из которых уж обязательно опять привязался бы ко мне с вопросами, на которые нет ответа, а также с требованиями, с упреками…

Я слушала, как индианки говорят о своей жизни, о том, как сложно у них получить высшее образование, Байхэ в ответ рассказывала о жизни в их провинции, а я думала, как же по-разному живут мои сверстники на планете. У нас вот высшее образование гроша ломаного не стоит теперь. Плати деньги, скребись кое-как – и ты имеешь шанс получить даже красный диплом, который тоже ничего не стоит, потому что его получает треть студентов. Где вкралась ошибка?