Читать книгу - "Кошка из мастерской - Ён Сомин"

первой попрощалась, но та и близко не собиралась этого делать. Чонмин так и не окончила свою фразу. Ку со словами «я быстро» поставила крест на её скромной мечте.

– Да, конкуренция там высокая, но я и сама пишу для телепрограмм уже более пятнадцати лет. Мне неловко, но я хочу подать заявку. Есть эссе, над которым я понемногу работаю с прошлого года, и это можно назвать признанием, так как я в нём раскрываю всю дурную изнанку своей работы. От секретов накрутки просмотров до плохих условий труда и уровня зарплат сценаристов, на которые приходится наименьшая часть от затрат на производство. Я работаю под псевдонимом, но есть некоторые моменты, которые я не хотела бы, чтобы видел мой знакомый продюсер. Половина из этого – его ругань. Короче, я скину ссылку, можешь, пожалуйста, проголосовать за мою работу? И если распространишь эту информацию среди знакомой молодёжи, буду признательна.

– Вы часто говорили, что хотите написать книгу. От души поддерживаю. Если дадите ссылку, распространю по знакомым. И обязательно проголосую, – быстро проговорила Чонмин, выбрав именно те слова, которые Ку хотела услышать.

– Хорошо. Будет супер, если проголосуешь дважды, с разных аккаунтов.

Ку, разумеется, и не думала обсуждать дела Чонмин – её интересовало только собственное эссе. Будь Чонмин в тихом месте, а не в грохочущем подземелье метро, Ку непременно разложила бы перед ней своё творение по полочкам – от завязки до финала, с самодовольными паузами и ожиданием восторженных реплик. У Чонмин закружилась голова. Причин было много: она зашла с холодной улицы в тёплый переход плюс ещё этот неожиданный звонок от Ку. В это время несколько раз прозвенел телефон – бывшая коллега прислала ссылку в KakaoTalk.

Всю обратную дорогу Чонмин была занята тем, что отвечала на сообщения Ку, и опомнилась уже прямо перед собственным домом. После того как она полтора часа в метро постоянно смотрела в маленький экран телефона, у неё очень сильно пересохли глаза и навалилась усталость.

«Я прочитаю ваш текст сегодня вечером».

Чонмин первая поставила точку в их переписке, возможно, потому, что давно не общалась с Ку и ей было уже невмоготу терпеть её словоизлияния. Все речи Ку были пустыми. Сегодня и у Чонмин было много того, что она хотела сама рассказать. Она сразу же набрала Кисику.

Кисик ответил мгновенно, и Чонмин начала свой рассказ со слов: «Ты не представляешь, чем я сегодня занималась…» Кисик, который в это время сидел на диване и смотрел какое-то скучное шоу по телевизору, понял, что разговор будет долгим. Он уселся поудобнее, чтобы в середине разговора не потерять нить повествования из-за того, что у него затекла нога. Выключил звук телевизора, чтобы ничто не мешало сосредоточиться на рассказе Чонмин. На беззвучном экране комики без конца о чём-то разговаривали и шутили, но Кисик собирался слушать кого-то поважней.

Бывают дни, когда особенно сильно хочется поговорить о себе. Это был день, когда все они – и главный редактор, рвавший, должно быть, сейчас на себе волосы и ищущий другого начинающего писателя, и сценарист Ку, звонившая, наверное, другим младшим коллегам, и сама Чонмин, набравшая номер Кисика, – очень хотели поговорить.

Рождественская ярмарка

Несмотря на то что двадцать третьего числа допоздна лил дождь, небо в канун Рождества было холодно-синим. В отличие от спокойного неба, по которому неторопливо плыли ленивые облака, в центральном парке Памгаси царило оживление. Чохи, Чонмин и Кисик были сильно заняты, даже пригласили Соту помочь со стендом. По праздничному парку, укутавшись в шарфы, гуляли люди, наслаждаясь кануном Рождества.

После двух часов из ресторанчиков начали выходить пообедавшие и довольно похлопывавшие себя по животам посетители, которые постепенно стали собираться в парке. Стенд мастерской «Соё» был прямо у входа. Здесь проходили и вновь прибывшие, и те, кто уже покидал парк. Это было удобное место, так как все посетители парка как минимум дважды оказывались рядом с ним.

Первая продажа была удачной. Молодожёны, поселившиеся неподалёку, оживлённо болтали, рассказывая, как они хотят обустроить своё новое жильё. Мужчина крепко держал за руку жену и говорил, что хочет наполнить свой дом вещами, которые долго им прослужат. Круглая миска для риса, сделанная Чохи, должна была хорошо подойти к их дому, судя по описанию. Это была нарочито простая тарелка без каких-либо украшений, которая, казалось, всегда будет актуальна. На ней отчётливо были видны следы ручной работы, причём особенно они были заметны там, где взгляд останавливался во время еды. Эти заметные места зачищали, отчего появлялись новые отпечатки, и так по кругу – и это было похоже на то, как молодожёны без конца смотрела друг на друга.

Когда Чонмин упаковывала тарелку, она не забыла вложить в пакет и открытку. Эту фишку придумала Чохи. На маленьких открытках вместе с рекомендациями были помещены тексты рождественских песен. Благодаря влиянию Хосу, который был меломаном и имел в своей коллекции сотни пластинок, Чохи стала неплохо разбираться в музыке. Открытки были сложены текстом внутрь, и поэтому было непонятно, какая песня досталась молодожёнам, но Чонмин надеялась, что это будет какая-нибудь джазовая композиция, которая подчеркнёт настроение новобрачных. Ей хотелось, чтобы эта миска и открытка в их новом доме помогли им создать ещё одно зимнее воспоминание.

Следующим покупателем стала женщина с длинными белоснежными волосами. Её прямая длинная шея привлекала взгляд в первую очередь. Только морщины, выглядевшие как знаки отличия, вручённые самой жизнью, позволяли предположить, что ей за шестьдесят.

– У вас есть форма для лазаньи, чтобы можно было ставить в духовку?

Спокойный низкий голос. Кисик легонько пихнул локтем Чонмин и тихо прошептал, что ей лучше ответить самой. Чонмин быстро выставила перед посетительницей блюда и сказала:

– Вот формы для лазаньи. Они все одинакового синего цвета, но представлены в трёх размерах.

Женщина внимательно осмотрела формы, отличавшиеся только величиной, и выбрала самую большую. Сота предусмотрительно вынул из-под стола самую большую коробку и протянул её Чонмин.

Чонмин завернула форму в два слоя газеты и пузырчатую плёнку и спросила:

– Вы пришли потому, что увидели нас в инстаграме?[40]

– А, так это называют инстаграмом. У меня внучка возвращается в Корею спустя несколько лет и вот уже какую неделю подряд говорит, что хотела бы съесть лазанью. Когда она была маленькой, мы вдвоём жили в Праге и по воскресеньям ходили в собор на мессу, а потом частенько обедали лазаньей. Наверное, она скучает по тому вкусу. Но у меня не было блюда, подходящего для духовки. Поэтому я попросила ссылку или информацию, где такое можно купить, а мне прислали фото этой формы. Там было написано, что её можно будет купить на рождественском базаре, и я сходила за продуктами, а на обратном пути зашла сюда за ней. – Женщина указала на экосумку, набитую торчащими во все стороны продуктами. Уже по их виду было понятно, что она волнуется.

– Мне и самой интересно, какой получится эта лазанья. – Чонмин представила, каково это – есть горячую лазанью холодной зимой.

– Если честно, в отличие от других бабушек у меня нет своих секретных рецептов. Я делаю почти по такому же, как тот, который вы разместили у себя на странице. Ведь на самом деле моя внучка хочет вспомнить совсем не вкус лазаньи, а то зимнее время в Праге, когда она училась в средней школе, и свою бабушку, которая была немного моложе, чем сейчас. И ваша форма как нельзя лучше подходит для этого. Она очень похожа на ту, что я несколько лет назад использовала в Праге. Глядя на этот приглушенный синий цвет, я понимаю, почему внучка порекомендовала именно её.

Чонмин загрузила фото этой «отлично подходящей для лазаньи формы», и её пост вызвал в памяти этой женщины её сокровенные воспоминания о Праге. Завораживало, как что-то непримечательное могло оживить прошлое.

– Наша учитель Чохи очень хотела сделать это блюдо именно синего цвета, и я думаю, это было специально для вас. – Чонмин протянула женщине пакет с упакованной покупкой. Казалось, что