Читать книгу - "Утопая в звёздах - Анастасия Дебра"

Мне нужно было закрыть эту главу своей жизни точно так же, как я закрыла свою книгу.

– Ну, я как бы уже это делаю. – Он взмахнул руками.

Я указала на окно Гейза.

– Я хочу закрыть его и прибраться там.

Офицер Сэм встал и прищурился.

– Эта та квартира, в которой жил Гейз?

Он задал мне вопрос, но мы оба знали, что ему известно, как я прошла по рампе, чтобы спасти Гейза. Домовладелец, по-видимому, пытался как-то повлиять на то, чтобы рампу убрали, но с учетом того, что из горячего крана у нас вот уже десять лет бежит холодная вода, мне не особо верилось, что он действительно уберет ее.

Офицер Сэм некоторое время наблюдал за выражением моего лица, а затем кивнул.

– От тебя одни неприятности, Пикси Рэй.

Он улыбнулся, и на его щеке появилась ямочка.

– Вообще-то нет.

Я соскользнула с кровати.

– Ладно, проверим, впустит ли меня туда парень из техобслуживания. А ты смотри в окно, придешь, как увидишь меня внутри. – Он хотел было выйти из моей комнаты, но остановился как вкопанный. – Поднимешься по лестнице до двери, а не через окно.

Я кивнула. Он же не знал, что пройти по перекладине было моим кошмаром. Я подслушала, как офицер Сэм сказал маме, что я должна спуститься через несколько минут, и это, казалось, ее встревожило.

Я смотрела в окно в ожидании Сэма. Дотянулась до банки из-под кофе, которую мы с Гейзом привязали на веревку, чтобы передавать друг другу послания. Там было пусто. Я схватила блокнот и на листке бумаги написала дату и фразу: «Я скучаю по тебе», – а затем аккуратно сложила его и убрала в банку. Толкнула ее по веревке на другую сторону. Вот что я чувствовала. Я так сильно скучала по Гейзу.

Он был моим утешением в темноте. Было так странно больше не иметь возможности опереться на него.

Офицер Сэм открыл дверь в комнату Гейза и посмотрел на пол. Я услышала: «О черт!» – а затем он выглянул в окно.

– Ты не можешь прийти сюда, Пикси.

Я проигнорировала его и бросилась бежать. Мне нужно было попасть в комнату Гейза. Нужно было убедиться, что квартира подготовлена к его возвращению.

Офицер Сэм понял, что я собираюсь сделать, и встретил меня в подъезде дома Гейза. Он положил руки мне на плечи, пытаясь успокоить:

– Я закрыл окно. Там слишком много крови. Я поговорю с обслуживающей компанией и узнаю, смогут ли они нанять кого-нибудь, чтобы там прибрались. Но ты туда не войдешь. Мне жаль.

Пути назад не было. Теперь я отрезана от Гейза настолько, насколько это возможно. Я попрощалась с офицером Сэмом, пробормотав слова благодарности.

* * *

Мне не пришлось давать показания против отца Гейза. Он признал вину, и офицер Сэм время от времени заглядывал ко мне, чтобы сообщить новости. Оказалось, что он живет по соседству, поэтому забегал ко мне по пути домой. Ему не нравился Бик. Это было понятно по языку его тела: челюсть офицера напрягалась, когда Бик был рядом с ним.

Мы с мамой несколько раз пытались серьезно поговорить, но ее взгляд постоянно устремлялся в сторону Бика. Он был громким и подлым. Наше финансовое положение становилось все ненадежнее, хотя он по-прежнему утверждал, что гениален. Нам дважды отключали электричество, а маме приходили уведомления по кредитной карте о взыскании долга.

В квартиру Гейза приходили и уходили уборщицы, а затем единственными посетителями стали ремонтники. Окно они оставляли приоткрытым, что меня радовало и заставляло грустить одновременно.

Я гадала, где он был. Все, что знал Сэм, – Гейз теперь живет в приемной семье и у него все хорошо. Я надеялась, что это правда, и в то же время грустила, потому что не была частью его новой жизни. Приходилось напоминать себе, что другого выбора не существовало. Мне снились кошмары, но лица мистера Джонса я больше не видела, только его глаза. Глаза убийцы – в них не было ни осторожности, ни заботы, – отражающие измененное состояние его разума, пребывая в котором, он принимал решение. Я каждый день опускала записки в кофейную банку: мысли, извинения, страхи. Банку можно было спрятать со стороны Гейза, так что мне было спокойно. А влага не попадала внутрь благодаря крышке.

Школа без Гейза стала больше. Я вдруг поняла, что начала больше читать и меньше времени проводить с друзьями. Они бы стали спрашивать о Гейзе, а мне не хотелось ничего говорить. Странно осознавать, как быстро ученики средней школы забыли меня, словно они мухи, липнущие только к тому, что интересно.

Прошло шесть месяцев без Гейза, как вдруг все снова изменилось. Мама возвращалась домой из аэропорта – поездка была недолгая, и Бик с ней не поехал – ее такси попало в аварию. Водитель выжил. А мама нет.

Глава 30

Гейз

Где-то между…

Мы въехали на подъездную дорожку к дому Майка и Ронны, что напомнило мне сцену из ситкома. Хороший район, у многих стояли баскетбольные кольца на участках, но не у моей приемной семьи.

Дети вышли на лужайку перед домом с охапкой воздушных шариков и кокер-спаниелем, который беспорядочно на всех лаял.

Все они предстали передо мной вживую. И я почувствовал себя не в своей тарелке, но делать было нечего, пришлось выйти из машины.

Майк и Ронна оставили чемодан и направились вместе со мной к детям. Рокет, собачка, прыгала вокруг нас, пока девочка не подхватила ее на руки. Собака начала извиваться и высунула язык.

Мальчик с растрепанными волосами первым протянул мне руку.

– Привет, рад тебя видеть. Я Мильт.

Я пожал его руку. Он поприветствовал меня очень формально, хотя выглядел довольно неряшливо.

– Я Остин. – Помахал мне второй и улыбнулся.

Он выглядел так, словно у нас с ним уже были общие шутки, понятные только нам. Девочка, Тедди, все еще боролась с собакой. Теперь стало понятно, что она младше меня. Вместо того чтобы пожать мне руку, она протянула Рокет.

Белая собачка сначала понюхала мою руку, словно раздумывала, стать ли моим домашним животным.

– Фу. Какая она неугомонная! Подержишь ее?

Тедди развернула собаку и передала ее мне, как ребенка.

Спаниель лизнула меня в подбородок, и я рассмеялся над тем, как покорно она приняла позу. Лапы висели как макаронины, но она выглядела довольной.

– Я Гейз, и я никогда в жизни не видел, чтобы собака вела себя так.

Остин ткнул пальцем в сестру.

– Все потому,