Читать книгу - "Твой рай - Джехи Лим"

лучшее место, чтобы зарабатывать на гостиницах. Чансок был так вдохновлен его словами, что безоговорочно поверил и решил попробовать сам. Киун был не из тех, кто несет чушь. Другие говорили, что его волнуют только деньги, но Чансок всегда считал иначе. Киун попусту не болтал и был честен, так что не было никакого вреда в том, чтобы прислушаться к его совету.

– Почему бы тебе не съездить да не посмотреть? – говорил Чхве Киун. – Если бы я был в твоем возрасте, то открыл бы еще один отель на Хило. Но, как ты знаешь, у меня есть сын, и я отправил его учиться в школу на материке. Он не захочет вернуться и перенять управление моим бизнесом. Но в любом случае людей на Хило бывает очень много, так что если устроить дело с размахом, открыв роскошную гостиницу, то проект обязательно будет успешным. Настала пора людям, работающим на плантациях сахарного тростника или ананасов, перебираться в город. Пора им заметить, что Гавайи постепенно меняются. Какой был толк в том, чтобы покинуть родную страну, если собираешься всю жизнь проковыряться в земле? Раз уж мы уехали оттуда в такое тяжелое время, разве нам не положено добиться чего-то большего? Так будет меньше причин жалеть себя.

Итак, Чансок, ты заработал немного деньжат на обувном магазине, верно? Правда ли, что ты выкупил оставшуюся часть здания?

Чхве Киун взглянул на Чансока сквозь очки. Его взгляд побуждал выкладывать все начистоту. Чангсок был просто поражен тем, насколько много о нем известно Киуну. Взгляд человека, который начинал работать в прачечной, а теперь имел солидный опыт в бизнесе, был пронзительным и пристальным.

– Для вас нет секретов, да? Как вы узнали?

– Ты знаешь Чау, у него свой магазинчик тканей в этом доме?

– Китаец?

– Этот человек долго вел переговоры с владельцем о покупке здания и был расстроен тем, что ты перехватил инициативу.

– Это не я перехватил инициативу, это он предложил слишком низкую цену. Я просто подумал, что, если хочешь что-то получить от человека, нужно дать ему чуть больше, чем необходимо.

– Вот слова человека, который будет отлично вести бизнес. Никто не додумался до этого. Просто подожди три года и перепродай здание Чау. За солидную цену, естественно.

Это было сказано тоном человека, достаточно хорошо понимающего устройство этого мира. Когда от случая к случаю Киун навещал Чансока, всегда было интересно послушать его истории о ведении бизнеса.

Чансок не отдал сразу полную сумму при покупке здания. Владелец дома, к счастью, с готовностью принял его предложение выплатить остаток в рассрочку. Он сказал, что ему и в старости понадобятся деньги на расходы, так что такая схема расчета для него предпочтительнее. Новаторская идея, так назвал это он. На деле Чансок понимал, что предложение отчаянное, и думал: будь что будет, не согласится – значит, не согласится. А владелец здания даже и думать не стал.

Дом был деревянный и ветхий, но к нему примыкали три небольших магазинчика. Казалось, у Чансока не будет проблем с бизнесом – одни съемщики покроют выплаты хозяину с ренты. Недавно Чансок погасил всю сумму и вступил в единоличное владение домом. Той ночью он не мог уснуть: так был рад приобрести собственную недвижимость в чужой стране.

Лицо Наен, которая выслушивала бизнес-план Чансока, становилось все более мрачным.

– Так ты говоришь, что собираешься на Хило?

– Я подумываю открыть там гостиницу.

– А я не хочу туда ехать. Я только-только подружилась с женщинами в этой церкви…

– В жизни бывают моменты, когда приходится делать то, что тебе не нравится. Потребуется некоторое время, чтобы там обосноваться, так что оставайся пока здесь.

– И от чего же такого ты отказался только потому, что это не нравилось мне?

Лицо Наен сделалось совсем суровым. Чансок почувствовал, что эти слова как-то связаны с Канхи. Наен была неизменно грубой и резкой, когда речь заходила о чем-то, имевшем, как ей казалось, отношение к девушке.

– Я… у меня будет ребенок, – произнесла Наен после неловкой паузы, лежа в кровати. – Я сходила в больницу и удостоверилась.

– Тогда тебе нужно беречь себя.

Чансоку удалось ответить должным образом, хотя в его мозгу уже заметались дикие мысли. Было ощущение, что все это происходит не с ним. Не первый раз ему приходилось с чем-то сталкиваться, не будучи морально подготовленным. Странно, что женщина может забеременеть из-за контакта без любви, пришло ему в голову. Если дети пойдут один за другим и у Канхи тоже будут, станет ли им легче видеться? Чансок чувствовал тяжесть в груди. Нужно просто уехать с этого острова. Куда-нибудь далеко-далеко. Это все, о чем он мог думать, ворочаясь.

Наен прижалась к груди Чансока. У нее будет ребенок, и бизнес идет в гору. Бояться нечего. В каком-то смысле естественно, если он жалеет Канхи. Она – жена простого работяги, который вкалывает на поле сахарного тростника, и ей предстоит состариться там же, на краю острова. Когда она видела подругу недавно, та уже была настоящей островитянкой. Загорелое дочерна лицо, туго заплетенные волосы и мешковатая небрежная футболка. Положение Канхи и Сангхака таково, что в лучшем случае они скопили бы денег на какую-то хибару, чтобы ютиться там до конца жизни. И человеком, который решил так жить, оставшись на этом острове, была сама Канхи. Наен думала, что у нее нет причин жалеть Канхи, как и кого угодно, кто сам виноват в своем несчастье, – ведь своего счастья она тоже добилась сама. И теперь Чансок будет более внимательным к ней. В конце концов, их связь телесна. Так почему бы ему уже не забыть Канхи, с которой он обменялся единственным письмом?

Чансок не оттолкнул Наен, когда она прижалась к нему. Вместо этого крепко обнял ее. Но даже обнимая жену, он не мог не думать о Канхи. Сожаление его было по-настоящему глубоким. Он принял верное решение начать свой бизнес на Хило. Если бы он только мог, то покинул бы этот остров и никогда не вернулся. «Я увижусь с Сангхаком только через очень долгое время», – пробормотал Чансок про себя, пытаясь заснуть, но ничего не получилось. Наен все сильнее и сильнее льнула к нему.

Когда Чансок осматривал каждый уголок Хило, он чувствовал, что взгляд Чхве Киуна был до жути проницательным. То, что он говорил о большом количестве приезжих людей и отсутствии гостиниц, было правдой. Перед отелями нередко можно было видеть, как людей разворачивали, поскольку свободных номеров просто не было. Чансок был убежден, что это жизнеспособный бизнес.

Но его