Читать книгу - "Французская косичка - Энн Тайлер"

в студию. Перевозить туда больше ничего не нужно было. Все существенные вещи уже на месте, и даже те, что она считала излишними, поскольку представляла течение своей будущей жизни исключительно в пространстве пустой комнаты. С некоторым раздражением Мерси обнаружила, что часть барахла все же просочилась, по необходимости: чайник на плитке, посудное полотенце на краю раковины.

Она успела распространить довольно много своих открыток. И даже получила ответ, не по телефону, а лично, когда одна из покупательниц случайно заметила, как Мерси прикрепляет свою визитку в химчистке.

– Вы рисуете портреты домов? – спросила женщина.

– Да! – радостно ответила Мерси. – А вам это интересно?

– Знаете, я спрашиваю, потому что мы с мужем только что купили дом в Гилфорде.

– Я могла бы его нарисовать! – предложила Мерси. – Приеду к вам, пройдусь по дому, почувствую его индивидуальность…

– О, я пока только думаю об этом…

– Возьмите визитку. – Мерси вложила даме в руку одну из своих открыток. – Здесь номер телефона моей студии, почти всегда меня можно там застать. Если сразу не отвечу, просто перезвоните еще разок.

И ушла, чтобы не показаться слишком навязчивой. Но два дня спустя дама и в самом деле перезвонила. Сказала, что как только они сделают в доме ремонт и устроят там все так, как им хочется, они, вероятно, пригласят Мерси, и Мерси согласилась, что это прекрасный вариант, что нужно дать дому время обрести его истинную сущность.

– Истинную сущность, – задумчиво повторила дама, и одобрение, прозвучавшее в ее тоне, вселило в Мерси надежду.

А Дэвид меж тем так и не писал. Мерси отправила пару писем с конкретными вопросами: «Как у тебя с математикой?»; «Ты ладишь с соседом по комнате?» – но не получила ответа. Обычное дело, как сказал Робин. «Мальчик хочет отстраниться от нас, – объяснял он. – Я тебе говорил, что так и будет».

– О, Робин! Как ты можешь даже произносить подобное! Он всегда был так близок с нами!

– Да сразу после начальной школы не был он близок, – возразил Робин, и Мерси сменила тему, потому что насчет Дэвида они с Робином никогда не сходились во мнениях.

Элис и Лили тоже не получали от него вестей. Но сестры беспокоились гораздо меньше, поскольку у каждой были свои проблемы. Маленькая Робби заболела краснухой, и Элис три ночи подряд не спала. До Лили почти невозможно было дозвониться, а когда она все же снимала трубку, то отвечала коротко «нет» – нет, она не получала писем от Дэвида, и нет, она не приняла никакого решения. До свидания.

А потом, вечером пятницы ближе к концу месяца, когда Мерси с Робином смотрели по телевизору местные новости, Лили позвонила в дверь. (Обычно за Лили такого не водилось, она всегда просто открывала дверь и входила.) Открыл ей Робин, и Мерси услышала его радостное «Лили!», а следом озадаченное «Привет?».

Мерси вскочила с дивана и поспешила на помощь. Лили как раз представляла мужчину средних лет, в строгом костюме.

– Папа, это… привет, мам! Мама и папа, это Моррис Дрю.

– Привет, Моррис, – вопросительно приветствовал Робин.

Мерси пришлось выступить на передний план и протянуть руку Моррису:

– Здравствуйте, Моррис. Пожалуйста, проходите.

Пожатие Морриса было крепким и деловым. Совершенно обычный мужчина – среднего роста, слегка полноват, круглые очки с толстыми стеклами, – и Мерси поняла, что трудно будет запомнить его лицо.

– Очень приятно, миссис Гарретт, – сказал он. Выговор абсолютно бесстрастный, как у дикторов радио.

Входя, Моррис символически пошаркал подошвами по коврику, хотя на улице было сухо. Мерси пробежала вперед выключить телевизор. (Вроде в Друид-Хилл-Парке заметили человека, похожего на волка.)

– Что ж… – Робин деловито потер ладони. Лили с Моррисом уселись на диван бок о бок. Робин предпочел свое кресло, но вместо того, чтобы расслабленно откинуться на спинку, напряженно выпрямился, словно готовясь вскочить по тревоге в любой момент. Мерси выбрала кресло-качалку.

– У нас с Моррисом есть для вас новости, – выпалила Лили. – Мы женимся.

– Как это… – обалдел Робин.

«Как это увязать с тем, что ты уже замужем?» – хотел он сказать. Мерси же знала вполне достаточно, чтобы, в свою очередь, поинтересоваться браком Морриса. Вообще-то многое нужно было объяснять, улаживать и устраивать. Но Лили, должно быть, решила, что самый простой вариант – пропустить все эти детали.

– Это не прямо сейчас, – продолжала она. – Но я подумала, лучше вам быть в курсе. Моррис пока мониторит рынок жилья, выбирает нам дом.

Робин молча вытаращился.

Мерси ринулась на амбразуру.

– Когда вы найдете подходящее жилье, – сказала она, – я обязательно напишу его портрет в качестве свадебного подарка.

– Чего? А, ладно. – Лили не стала задавать лишних вопросов. – Спасибо, мам.

И Моррис добавил:

– Благодарю вас, миссис Гарретт.

* * *

Видимо, подход Лили сработал. Все неудобные вопросы и препятствия исчезли.

Как минимум внешне исчезли. Оставшееся время их визита Робин хранил молчание, предоставив Мерси поддерживать беседу, а когда Лили собралась поцеловать отца на прощанье, молча встал и подставил щеку. Но в действительности он был страшно возмущен и расстроен и, как только за гостями закрылась дверь, стремительно обернулся к Мерси и напустился на жену, как будто это она была во всем виновата.

– Что здесь происходит? – негодовал он. – Как это замужняя женщина может заявиться на порог родительского дома и представить своего жениха, а мы и глазом не моргнули?

– Дорогой, – попыталась успокоить его Мерси, – со стороны никогда и никто не поймет, что там на самом деле происходит внутри, ты и сам это прекрасно знаешь.

– Не знаю я ничего подобного, – пыхтел в ярости Робин.

Разумеется, он не знал. Их собственный брак прозрачен как стекло, ясен, как открытая книга, и является именно тем, чем выглядит. Если не считать того факта, что вот уже несколько ночей Мерси провела в другом доме.

В первый раз она сказала мужу, что, возможно, задержится, потому что работает над замысловатой картиной. Во второй раз – примерно неделю спустя – сказала то же самое. Прокатило. В этом был расчет. Она хотела, чтобы он начал мало-помалу привыкать. Сработало, потому что когда Мерси осталась ночевать в студии в третий раз, ничего не объясняя заранее, Робин даже не позвонил узнать, где она, и не заявился туда скандалить. Нельзя сказать, что муж был рад такому положению дел. Робин встречал ее дома насупленный, обиженный и неприветливый, по утрам бросал на нее косые взгляды, открывал рот, чтобы заговорить, но обрывал сам себя.

Но Мерси всегда приходила по утрам. Старалась вернуться до того, как Робин проснется, и когда он спускался, на столе уже ждал завтрак.

В какой-то момент она намеревалась прекратить эту практику. Но еще не сейчас.

На следующий день после