Читать книгу - "Свастика над Волгой. Люфтваффе против сталинской ПВО - Николай Баженов"

14 октября, в преддверии решающего наступления на северные кварталы Сталинграда, немецкая авиация совершила новый массированный налет на город. В 05.00 по московскому времени на развалины заводских корпусов посыпались тонны зажигательных фугасных и осколочных бомб. Один из солдат немецкой 389-й пехотной дивизии в ожидании приказа атаковать писал: «Бее небо заполнено самолетами, артиллерия стреляет, бомбы сыплются с неба, ревут сирены. Сейчас мы поднимемся из окопов и примем участие в этом чудовищном представлении». Находившийся с другой стороны линии фронта командующий 62-й армией генерал Александр Чуйков так описывал это октябрьское утро: «То, что я увидел на улице, особенно в направлении Тракторного завода, трудно описать пером. Над головой ревели пикирующие бомбардировщики, выли падающие бомбы, рвались снаряды зениток, а их трассирующие траектории расчертили небо красным пунктиром. Кругом все гудело, стонало и рвалось. Пешеходный мостик через Денежную протоку, собранный из бочек, был разбит и отнесен течением. Вдали рушились стены домов, полыхали корпуса цехов Тракторного завода».

В 06.00 пять дивизий Вермахта пошли в атаку, нанося удары по сходящимся направлениям в сторону Волги через заводские корпуса. На следующий день при непрерывной поддержке авиации им удалось захватить большую часть Тракторного завода и выйти к Волге напротив острова Зайцевский. Здесь ширина реки составляла менее пятисот метров, и был хорошо различим восточный берег, усеянный воронками и остовами разбитых судов. А на следующую ночь уже советские ночные бомбардировщики У-2 нанесли бомбовый удар по СТЗ.

Чуйков и Еременко требовали от командования 8-й воздушной армии любой ценой отогнать немецкие бомбардировщики. Хрюкин откликнулся на их мольбы и бросил в бой все 50 оставшихся истребителей, но за несколько дней ожесточенных схваток половина из них была перебита. 19 октября немцы захватили часть корпусов артиллерийского завода «Баррикады» и его рабочих поселков. Опасаясь, что немцы могут теперь форсировать Волгу, советское командование в срочном порядке вынуждено было переправить войска на острова Зайцевский и Спорный, расположенные напротив северной промзоны Сталинграда.

Люфтваффе по-прежнему полностью господствовали в воздухе, и самолеты с крестами постоянно висели над городом, советская же авиация была практически разгромлена. К 20 октября в составе 8-й воздушной армии в строю оставались всего около двухсот машин всех типов, в т.ч. лишь 25 потрепанных истребителей, разбросанных на нескольких аэродромах на восточном берегу Волги.

Между тем немецкие бомбардировщики продолжали каждый день утюжить позиции 62-й армии и артиллерийских батарей на больших островах, расположенных на Волге восточнее Сталинграда. 24 октября He-Ill «1G+NN» обер-фельдфебеля Людвига Хафигхорста из II./KG27 «Бельке» в очередной раз совершил налет на Сталинград. «На сей раз мы использовали в качестве бомб мины ВМ1000, которые мы должны были сбросить на „Красные Баррикады“ – комплекс зданий, бывший центром обороны советских войск, — вспоминал Хафигхорст. – Скоро мы достигли цели, однако сразу сбрасывать мины было нельзя. Здания под нами были частично заняты нашими войсками, и надо было определить, где они находятся. Вскоре мы заметили их опознавательные сигналы, и я немедленно направил самолет к точке сброса». Две «сигары» устремились вниз, и вскоре среди остовов заводских корпусов поднялись огромные столбы пыли, огня и дыма, а «Хейнкели» повернули на аэродром.

Подобные операции проводились по нескольку раз в день, и пилотам бомбардировщиков казалось, что внизу уже никто не мог остаться в живых. Однако советские войска по-прежнему обороняли восточные окрестности Мамаева кургана, химический комбинат «Лазурь», заводы «Баррикады» и «Красный Октябрь». 25 октября в ходе очередного вылета на бомбежку Сталинграда «Хейнкели» из 7-й эскадрильи KG27 попали в зону огня зениток, а затем были еще и атакованы советскими истребителями. В результате Не-111H-6 «1G+ER» получил повреждения и на обратном пути совершил вынужденную посадку «на брюхо» в 20 км западнее г. Калач. Один из членов его экипажа был ранен.

В это время войска группы армий «А» на Кавказе вели наступление на Грозненском и Владикавказском направлениях. Им срочно требовалась воздушная поддержка, и потому фон Рихтхофен произвел крупную перегруппировку сил. 24 октября вся 76-я бомбардировочная эскадра оберста Борманна перелетела из Тацинской в Армавир, в 350 км к югу. На следующий день здесь же приземлились «Юнкерсы» из II./KG51. В то же время III./KG55 перебазировалась в Крым для участия в налетах на черноморские порты Туапсе, Поти и Сухуми. Таким образом, на аэродроме Морозовская остались штабное звено и 2-я группа эскадры «Грайф», а также I.[129]и III./KG1 «Гинденбург» – всего 37 боеготовых «Хейнкелей» и «Юнкерсов».

Все это значительно ослабило 8-й авиакорпус Люфтваффе, действовавший на Сталинградском направлении. На 25 октября в его составе остались всего шесть бомбардировочных групп! Основную нагрузку теперь несла KG27 «Бельке» барона Ханса-Хеннинга фон Бёста, располагавшая в тот момент 34 исправными Не-111.

26 октября немецкие самолеты совершили массированный налет на причалы в районе Банного оврага в Сталинграде, сбросив на них около 100 фугасных бомб. Тяжелые потери заставили руководство речного флота перенести пункт дневного отстоя судов и часть погрузочных причалов с восточного берега Волги в тыл, на реку Ахтубу, в район колхоза им. Кирова. Днем суда маскировались среди растительности, а поздним вечером около 22.00, скрываемые от противника островами Спорный и Зайцевский, шли к месту погрузки, а затем к берегу около завода «Красный Октябрь», где спешно разгружались. К этому времени в руках советских войск еще оставался плацдарм длиной семь и шириной около полутора километров, и они упорно продолжали его оборонять.

В общей сложности в течение сентября – октября в районе Сталинграда германскими авиацией и артиллерией были потоплены около 80 судов, в т.ч. 18 пароходов, шесть пассажирских катеров, семь паромов СП-19, семь катеров БМК-70, четыре катера С-25, десятки понтонов и барж, а также восемь тральщиков и два бронекатера Волжской военной флотилии. Только на Краснооктябрьской переправе погибли 27 кораблей речного флота. Однако немцам так и не удалось полностью парализовать переправы через Волгу. К концу октября на переправах по-прежнему действовали 27 самоходных и 16 несамоходных судов, а также множество мелких плавсредств. Часть грузов сбрасывалась по ночам с самолетов У-2.

В течение 28 и 29 октября «Хейнкели» из KG27 «Бельке» совершали массированные налеты на остров Сарпинский, южнее Сталинграда, с которого около ста тяжелых гаубиц обстреливали немецкие позиции в городе. К этому времени на восточном берегу Волги было сосредоточено очень большое число зенитных орудий и прожекторов, поэтому урчащие в сыром осеннем небе немецкие бомбардировщики встречал сильный заградительный огонь.

Людвиг Хафигхорст вспоминал об этих вылетах: «Внезапно прожекторы осветили машину. Мы начали пикировать, чтобы набрать скорость, а затем сделали резкий разворот. Настолько резкий, что машина мгновенно потеряла скорость и зависла в воздухе, подобнозрелой сливе. Плоскости нашего „1G+NN“ были в дырках, как швейцарский сыр, но, несмотря на это, мы смогли вернуться обратно». Кроме самолета Хафигхорста, 29 октября зенитным огнем был также сильно поврежден Не-111H-6 «1G+JR» из 7-й эскадрильи, но пилоту обер-фельдфебелю Хайриху удалось довести машину до аэродрома и посадить ее «на брюхо».