Читать книгу - "Рим, проклятый город. Юлий Цезарь приходит к власти - Сантьяго Постегильо"

Лабиен и сенаторы молчали.

– При чем здесь это? – вознегодовал Красс.

– Следует учитывать все, клянусь Геркулесом, – решительно заявил Цезарь. – Когда Помпей сражается за пределами Рима и громит врагов на море и на суше, торговля идет превосходно. Товары прибывают в Рим и покидают его, а раз так, процветают и твои дела, потому что сборщики налогов, которые служат государству под твоим непосредственным руководством, получают все больше дохода. И в конце концов твое состояние растет. Зачем тебе Помпей в Риме? Он – твой враг в Сенате, вы ненавидите друг друга, он всеми силами старается тебе препятствовать, ставит палки в колеса при каждом удобном случае, всюду сует свой нос, постоянно атакует, не дает тебе ступить и шагу. А когда он обрушивается на других, будь то легионеры, сражающиеся за популяров, пираты или, как теперь, солдаты Митридата, все меняется. Пусть Помпей со своими легионами отправится в долгий поход – уверен, что он будет долгим, – против Митридата и его союзников в Азии, а ты тем временем будешь укреплять свое положение в Риме; это касается и торговли, и государственных дел. К тому времени, когда Помпей вернется, ты станешь таким могущественным и богатым, что он пальцем не посмеет тебя тронуть. Какой бы военной славы ни добился Помпей, ты, Красс, разбогатеешь настолько, что по возвращении ему придется заключить с тобой договор. Всеобъемлющий договор.

Цезарь умолк, наблюдая за Крассом.

Тот покосился на сенаторов, которые уставились в пол.

Ни у кого не хватало смелости высказать вслух свои соображения, если они вообще имелись. Красс понимал, что все это время он покупал лишь голоса сенаторов, но не мозги. Выдвигая Цезаря, он в первую очередь рассчитывал на его выдающийся ум.

– Я всякий раз не нахожу себе места, когда голосую за Помпея, – признался Красс.

– Я тоже. Он был столпом оптиматов, которые, несмотря на мой брак с внучкой Суллы, мне по-прежнему не доверяют. Многие годы они презирали меня и неустанно преследовали мою семью. Тем не менее наш общий интерес состоит в том, чтобы проголосовать за Манилиев закон.

– А тебе от этого какой прок?

– В этом году я буду назначен смотрителем Аппиевой дороги, – сообщил Цезарь.

– Смотрителем дороги?.. – Красс не выдержал и расхохотался. – Ты искусно ведешь переговоры со мной и заботишься о моих делах, но, когда дело доходит до Помпея и твоих собственных интересов, ты простофиля.

– Твои сенаторы поддержат мое прошение, и я смогу выдвигаться в эдилы.

– Это звучит более здраво, – согласился Красс, глубоко вздохнул и заявил, завершая этот долгий спор: – Полагаю, ты прав: мне и впрямь нужно, чтобы Помпей долгие годы оставался за пределами Рима и был занят войной с Митридатом, а не торчал у меня под носом, вмешиваясь в мои дела.

Цезарь и Лабиен облегченно вздохнули.

– Я рад, что ты так думаешь, потому что собираюсь попросить тебя еще об одном одолжении, – объявил Цезарь.

– Новая услуга для Помпея? – снова нахмурился Красс.

– Нет, для меня.

– Какая же?

– Деньги, – улыбнулся Цезарь, пристально глядя в глаза своему всемогущему собеседнику.

Красс расхохотался, другие сенаторы последовали его примеру. Наконец он резко оборвал смех и посмотрел на Цезаря.

– Ты не очень удачно выбрал время, чтобы просить об очередной ссуде, юноша, – сказал он. – Но, раз уж мы об этом заговорили, о каких деньгах идет речь?

Цезарь не стал вдаваться в подробности.

– О больших, – только и ответил он.

– Подготовка к эдильским выборам обходится не так уж дорого, – возразил Красс, который отлично разбирался в предвыборных тратах.

– Но мое… моя подготовка будет особенной, – пояснил Цезарь.

LXII

Аппиева дорога Цезаря и честолюбие Катилины

Domus Юлиев, Субура, Рим

66 г. до н. э.

Манилиев закон, предоставлявший Помпею единоначалие в войне с Митридатом, был утвержден сенаторами, а Цезарь получил все, о чем просил: должность смотрителя Аппиевой дороги и разрешение выдвигаться в эдилы. Да, он готовился к выборам не так, как делали предыдущие кандидаты. И без сомнения, это стоило очень дорого. Цезарь получал право занять должность эдила за три года до наступления возраста, предусмотренного законами Суллы, и ни в коем случае не желал упускать эту возможность.

Вообще-то, добиться исключения для Помпея оказалось непросто: всего год назад один трибун потребовал принять закон, прямо запрещающий Сенату издавать подобные постановления, если при голосовании присутствуют менее двухсот из шестисот сенаторов. Сторонники Помпея, заручившись поддержкой Цезаря – который, что было еще важнее, уговорил Красса, – сумели собрать необходимое число голосов, хоть и не без усилий.

Цезарь знал, что другой такой возможности может не представиться и следует ухватиться за нее любой ценой. Он готов был сделать все, лишь бы собрать голоса на эдильских выборах. Должность эдила, довольно скромная, вела к преторству и в конечном счете – к консульству. А став консулом, Цезарь получил бы то, чего никогда не дали бы ему оптиматы, – право начальствовать над войском.

Собрания, пиры и подарки по-прежнему оставались одним из лучших способов заручиться поддержкой избирателей, но у Цезаря имелся и более честолюбивый замысел, выгодный не только тем, кто получал подношения и дары, но и всему Риму. Даже если все пойдет не так и Цезаря не выберут, он на многие века оставит память о себе, дав Риму нечто полезное. Вот для чего была необходима Аппиева дорога.

– Но чем она так примечательна? – спросила Юлия, вникавшая во все отцовские дела.

– Во время войны против самнитов она очень нам помогла. Рим боролся за власть над обширными областями Южной Италии – Кампанией, например. Сломить самнитов было непросто, и вдобавок мы не могли как следует снабжать наши войска, особенно среди южных болот и окружавших их отвесных гор. Но Аппий Клавдий начал строительство большой дороги, проходившей через земли юго-восточной Италии, где Рим намеревался утвердить свою власть. Дорога, названная в его честь, позволила совершить все эти легендарные завоевания.

– Но Аппиева дорога ведет за пределы Кампании, верно?

– Да, – подтвердил Цезарь, радуясь любопытству дочери. – Она доходила до портов Тарент и Брундизий на юге Италии, которые были и остаются воротами для торговли с Востоком, что ведется по Внутреннему морю.

– Но тогда, отец…

Юлия колебалась.

– Продолжай, – подбодрил ее Цезарь.

Она обвела взглядом атриум, желая убедиться, что поблизости нет никого, особенно Помпеи: при ней Юлия ни за что бы не стала задавать неудобные вопросы. Такие вопросы можно было задать отцу только наедине, во время беседы, исполненной искренности и взаимного доверия, как было у них заведено.

– Если эта дорога так важна, почему никто