Читать книгу - "Генералов похищали в Париже. Русское военное Зарубежье и советские спецслужбы в 30-е годы XX века - Владислав Голдин"

В борьбе против эмигрантов чекисты использовали разнообразные приемы и методы. Одних их таковых была работа «под чужим флагом», иначе говоря, изобретение «легенды» и вербовка или просто получение информации от имени других стран и организаций. Определенный опыт такой работы был накоплен уже в 20-е годы. Классикой такого рода явилась операция, проведенная чекистом Д.С. Федичкиным в рассматриваемый период против активного деятеля РОВСа полковника Б.А. Энгельгардта в Эстонии.

К нему был организован подход от имени немецкой разведки, и на платной основе Энгельгардт согласился передавать «немцам» информацию о деятельности русской эмиграции и Русском Обще-Воинском Союзе. В результате в ИНО ОГПУ потекла разнообразная информация, в том числе о секретной деятельности РОВСа, включая подготовку и заброску эмиссаров в СССР. В конечном итоге состоялась встреча Федичкина с Энгельгардтом, в ходе которой тот попытался убедить бывшего полковника отказаться от активной враждебной деятельности против СССР. Запутавшийся полковник пытался предложить своему руководству провести операцию «Антитрест», где хотел сыграть главную роль, но это предложение было квалифицировано как новая мистификация ОГПУ, а он сам был назван «большевистским агентом». Так Энгельгардт был дискредитирован в глазах руководства РОВСа и вынужден был свернуть активную антисоветскую деятельность.

Ну а сейчас вновь вернемся из Европы в Азию. Удивительно и парадоксально развивались события с участием русских эмигрантов, советских секретных служб и Красной Армии в первой половине 30-х годов в Синьцзяне. Эта западная территория Китая, прилегающая на большой протяженности к советской границе, как уже отмечалось ранее, представляла для СССР стратегический интерес, и развитие событий здесь вызывало большую обеспокоенность руководства страны. Вслед за серией антисоветских восстаний на приграничной советской территории, переходом на сопредельную часть Китая большого количества населения и активными действиями басмачей и белоэмигрантских группировок против СССР из Синьцзяна на рубеже 20-х и 30-х и в начале 30-х годов в апреле 1931 года здесь вспыхнуло восстание коренных национальностей (уйгуров, дунганов, казахов, монголов и др.) против местных китайских властей.

Для подавления восстания дубань (губернатор) провинции Цзинь Шужень прибег к формированию воинских частей из проживавших здесь русских эмигрантов. В столице провинции Урумчи был создан отряд в 180 человек во главе с сотником Франком, а затем была принята на китайскую военную службу бывшая артиллерийская батарея, которой командовал полковник Н. Кузнецов, служивший ранее у атамана Анненкова. Успешные боевые действия бывших белогвардейцев против повстанцев побудили начать мобилизацию эмигрантов в Илийском округе. Первый подобный отряд, сформированный в Кульдже, насчитывал 250 сабель, и во главе его встал бывший начальник штаба атамана Дутова полковник П.П. Паппенгут. В 1932 году в результате мобилизации русских новобранцев была сформирована кавалерийская дивизия из трех полков общей численностью в 1800 человек. Паппенгут, произведенный китайцами в генерал-майоры, стал командовать дивизией и ее первым конным полком.

Начальник 3-го отдела Разведупра А.М. Никонов указывал в это время в сообщении руководству, что «китайцы могут рассчитывать только на свои деморализованные войска, на белых и на нашу помощь». Прогнозируя развитие событий, Разведывательное управление отмечало, что «дальнейшее развитие повстанческого движения может привести к уничтожению китайской власти в Синьцзяне и попыткам создания мусульманского государства».

В результате советское руководство приняло решение оказать помощь администрации провинции, отказав в этом повстанцам. Кроме того, китайцам было решено помочь силами самих китайцев. Дело в том, что в 1932 году дислоцированная в Северо-Западной Маньчжурии Армия спасения Родины под командованием генерала Су Бинвэня выступила против японцев в Маньчжоу-Ди-Го, но потерпела неудачу и в начале декабря того же года была вытеснена на советскую территорию. Затем границу перешли еще несколько китайских соединений. Их общая численность составила 20 тысяч человек. Все они были интернированы, а затем переброшены в Синьцзян.

В январе 1933 года там вспыхнуло восстание населения Турфана, а затем был осажден и Урумчи. Для противодействия мятежникам-мусульманам в Синьцзяне была произведена массовая мобилизация русских эмигрантов и создано шесть русских полков, которые сыграли решающую роль в обороне Урумчи и Чугутака. В этих условиях руководство Разведупра и местные представители ОГПУ и НКИД выступили за сохранение статус-кво в Синьцзяне и оказание помощи местной китайской администрации. Начальник Разведупра Я.К. Берзин указывал при этом не только на опасность уничтожения китайской власти, попытки создания мусульманского государства и другие опасные последствия междоусобной борьбы здесь, но и на то, что такая обстановка может быть использована англичанами для расширения влияния в Кашгарии, ликвидации советского преобладающего влияния в Синьцзяне и создания угрозы границам СССР.

В апреле 1933 года командующий китайскими войсками в районе Турфана молодой и амбициозный полковник Шэн Шицай, пользуясь ситуацией, сверг дубаня провинции Цзинь Шуженя и занял его место, произведя себя в генералы. При этом решающую роль в осуществлении переворота сыграли бывшие белогвардейцы. По приказу полковника Папенгута казачья сотня есаула Бессонова атаковала губернаторскую резиденцию, а отряд полковника Краснова обезоружил китайскую комендантскую команду. При этом бои на улицах Урумчи длились целый день, а казаки потеряли убитыми и ранеными 53 человека. Любопытно, что названный есаул Иван Бессонов на самом деле был помощником начальника штаба кавалерийского полка Красной Армии и находился в Синьцзяне в служебной командировке. Таким образом, как ни парадоксально, но в это время начинает складываться сотрудничество командированных сюда представителей СССР и бывших белогвардейцев в борьбе, развернувшейся в Синьцзяне.

Добавим, что упомянутый Бессонов сделал в смутное время 30-х годов стремительную карьеру, став командующим Забайкальским пограничным округом, а затем занял солидную должность в руководстве НОД. Правда, в годы Великой Отечественной войны, будучи командиром дивизии, генерал-майор Бессонов сдался в плен. Оказавшись в лагере, он вступил в сотрудничество с гитлеровцами и создал из военнопленных организацию под названием «Политический центр борьбы с большевизмом». Этот генерал был автором плана создания специального парашютно-десантного отряда для выброски в район лагерей ГУЛАГа и организации массового восстания заключенных в советском тылу. В конце войны Бессонов попал из немецкого концлагеря в советскую тюрьму, и в апреле 1950 года был расстрелян по приговору Военной коллегии Верховного суда.

Но вернемся в Синьцзян 30-х годов. В Кремле приняли решение оказать помощь Шэн Шицаю в борьбе с националистами и сепаратистами. 3 августа 1933 года эта линия была закреплена в решении Политбюро ЦК под названием «Директивы по работе с Синьцзяном». Документ был подготовлен комиссией Политбюро во главе с К.Е. Ворошиловым. Было решено поддержать Шэн Шицая, оказать ему помощь в борьбе с мятежниками и использовать в этой борьбе белоэмигрантов. Для последних было, в частности, пошито две тысячи комплектов обмундирования. Вместе с тем эти люди рассматривались и как политические противники, в связи с чем планировалось отстранить от командования антисоветски настроенных офицеров и привести к руководству лиц, более лояльно относящихся к советской власти.