Читать книгу - "Федюнинский - Сергей Михеенков"

Задачу дня корпуса не выполнили. Прорыв был сделан, но неглубокий. Местами пехота продвинулась всего лишь до пяти километров в глубину. Федюнинский, докладывая вечером в штаб фронта, понимал скупую реакцию командующего. Рокоссовский не пожурил, не похвалил, выслушал и положил трубку. Прорыв был слабым, такую брешь немцы могли залатать одним мощным контрударом.

Ночью провели перегруппировку. Подтянули к боевым порядкам пехоты артиллерию поддержки. Старшины кормили уставших людей. Раздавали патроны и гранаты. Санитары вытаскивали в тыл раненых.

Утром Федюнинский выглянул через бруствер НП — туман рассеялся, растаял, видимость была хорошей. Полки снова пошли вперед. Но первые же сообщения, поступившие из корпусов, насторожили: противник усилил сопротивление, а на некоторых участках контратаковал довольно крупными силами. Вскоре командарм увидел в стереотрубу, как большая группа немецких танков вышла из перелеска, быстро перестроилась в боевой порядок и с ходу атаковала в стык наступающих корпусов. «А вот и танки, которые потеряли мои разведчики», — подумал он и приказал срочно связаться с командирами противотанковой артиллерийской бригады и тяжелого танкового полка.

Это была контратака 7-й танковой дивизии. Ее, не раз проверенную в боях, вооруженную тяжелыми «пантерами», немцы и придерживали в ожидании того решающего часа, когда мощный резерв нужно будет пустить в дело. И вот решающий час настал.

Первым на рубеж атаки вышли тяжелые КВ и ИС танкового полка. Федюнинский наблюдал за встречным боем — это была грандиозная картина. Две лавины сближались. Наши тяжелые танки с коротких остановок открыли огонь. На той стороне сразу задымилось несколько стальных коробок. Мощные снаряды крупнокалиберных пушек ИСов срывали башни немецких танков. Детонировали боеукладки, и «пантеры» буквально разрывало на пылающие ярким огнем куски. Горели и наши танки. Но вскоре противник, видимо не желая потерять боевые машины в первой же схватке, начал отход.

Яростное противостояние происходило на всем участке прорыва. На левом фланге в контратаку бросилась 207-я пехотная дивизия противника. Ее поддерживали бронетехника 7-й танковой дивизии, самоходки и штурмовые орудия. 207-я пехотная дивизия в вермахте считалась элитной. Ходили слухи, что именно в ней во время Первой мировой войны воевали Гитлер и Геринг. Прошедшая Польшу, Францию, Голландию, она прибыла на Восточный фронт и вошла в состав группы армий «Север». Мощная — 15 тысяч солдат и офицеров. Сверх штата кавалерийский батальон и танковая рота, укомплектованная трофейными советскими Т-34. Ее сильно потрепали во время наступления под Ленинградом, но вскоре восстановили. И вот теперь, при поддержке полка 7-й танковой дивизии она бросилась спасать ситуацию на северном участке фронта перед воротами Восточной Пруссии. Но, на свое несчастье, наскочили на полнокровную 90-ю дивизию генерала Н. Г. Лященко^[74].

Николай Григорьевич Лященко — сибиряк, участник боев на КВЖД и в Испании, на фронте с первого дня нападения Германии на Советский Союз. Молодой тридцатичетырехлетний генерал со своими солдатами намертво встал на пути элитной 207-й и 7-й танковой дивизий. К началу операции в 90-й стрелковой дивизии насчитывалось 7057 человек. Но это были ветераны, закаленные в боях, — каждый стоил взвода.

Был момент, когда генерал Поленов сообщил, что бой идет на командном пункте 90-й стрелковой дивизии, что генерал Лященко с автоматом в руках дерется в траншее.

— Держаться! Изо всех сил — держаться! — спокойно и твердо, будто наперед зная, чем все кончится, сказал в трубку Федюнинский и мгновенно вспомнил, как тяжело было под Волховом в ноябре сорок первого. — Передай Лященко, что я направил к нему противотанковую бригаду. Она должна с минуты на минуту прибыть и вступить в дело. Держаться, Виталий Сергеевич!

Командиру 90-й он доверял как никому. Знал: если Лященко взялся за автомат, то и в траншее не уступит.

Позвонил Рокоссовский:

— Доложите обстановку. Почему замедлилось движение?

— Контратакуют танки, — доложил Федюнинский. — Ведем бой с танковой дивизией.

— Танки… Все же — танки. А вы не ошибаетесь?

— Это установлено совершенно точно, товарищ маршал. Захвачены пленные из всех ее полков. Шестой и Седьмой панцергренадерские полки, Двадцать пятый танковый…

— Пленных доставьте ко мне. Буду докладывать в Ставку.

Судя по реакции командующего, основной контрудар в секторе наступления 2-го Белорусского фронта пришелся именно на участок 2-й ударной армии. Сразу же возник вопрос: вводить в бой свой последний резерв, предназначенный для развития успеха, когда будет прорвана оборона противника на полную глубину? Или подождать, когда стрелковые корпуса парируют контрудары и все же прогрызут немецкую оборону?

Вот записи в журнале боевых действий артиллерии 108-го стрелкового корпуса. Именно на этот корпус пришелся контрудар резервов немецкой группировки, обороняющей этот участок фронта.

«15.01.45 г.

Противник, введя в бой тактические резервы, продолжает оказывать упорное сопротивление наступающим частям корпуса. Его артиллерия и минометы вели массированный огонь по р-нам: ДЗЕРЖАНОВО, отм. 109,3, ГЛОДОВО, ЧАРНОСТУВ, ШВЕЛИЦЕ, зап. берег р. ПЕЛТА.

Наступление наших частей пр-к сдерживает неоднократными контратаками. В течение суток предпринято им до 10 контратак, из них 4 контратаки при поддержке танков и массированного огня артиллерии и минометов.

108-й СК, овладев ДЗЕРЖАНОВО, ГОСЬЦЕЕВО, ШВЕЛИЦЕ, ЧАРНОСТУВ, отбив все контратаки пр-ка и преодолевая его упорное сопротивление, вышел на рубеж:

173-й сп — стык дорог (5299);

286-й сп — 300 м вост. КШЕМЕНЬ;

19-й сп — овладел отм. 115,6^[75];

176-й сп — БАРАНЕЦ, стык дорог в лесу (4800);

314-й сп — опушка леса (4899 —а, б);