Читать книгу - "Повседневная жизнь паломников в Мекке - Слиман Зегидур"

Мухаммед ибн Абд аль-Ваххаб родился в Уаяне, скромном предместье Неджда; отец его был кади ханбалитского толка. Сначала ибн Абд аль-Ваххаб отправился в Медину, чтобы слушать там лекции одного теолога, верного идеям Ибн Таймийи (1263–1328), сирийского Савонаролы. Биографы пишут о его пребывании в Басре, затем в Багдаде, где он и женился. Он добрался до Курдистана и вошел на шиитскую территорию. В Исфахане, куда он прибыл в 1736 году, он изучал греческую философию и суфизм и очень скоро стал учителем суфизма. Он перебирается в Кум, святой город шиитов (откуда был родом аятолла Хомейни, заклятый враг духовных последователей Мухаммеда ибн Абд аль-Ваххаба). Здесь он также обучал и проповедовал. Упоминают и о его пребывании в Дамаске и даже в Каире. К 1739 году он возвращается на родину, где проводит восемь месяцев в полном затворничестве, оказавшемся очень плодотворным для него. Мусульманский мир, разрываемый злобным соперничеством трех империй, его составляющих (османской, сефевидской и могольской), а также быстрый рост и распространение всевозможных сект, которые ратовали за умерщвление плоти как акта набожности в тот момент, когда умма приходила в полный упадок, — весь этот спектакль возвратил его к его первой «любви»: он становится адвокатом ханбалитского толка. Доктрину ханбалитов он излагает в манифесте под названием «Книга единобожия» («Китаб ат-ль-таухид») и начинает свои публичные проповеди. В общих чертах его послание повторяет стержневые идеи, разработанные Ибн Таймийей, в частности о неразрывной связи религии и государства.

Без ограничивающей, принуждающей политической власти божественный закон приходит в упадок. Без дисциплины, данной свыше через откровение, государство становится тиранической организацией, в то время как его основная функция заключается в том, чтобы являть справедливость, «располагать к добру и запрещать зло» и осуществлять на деле единство всех своих граждан. Признавая законность четырех первых халифов, Ибн Таймийя не рассматривает систему халифатов как обязательный институт. Напротив, умма остается для него конфедерацией братских государств. Это парадоксальная идеология. Она яростно стремится к единству, при этом ограничивая свой главный символ — халифа.

Не случайно Мухаммед ибн Абд аль-Ваххаб нашел предтечу в лице Ибн Таймийи. Родившийся в Харране, в Верхней Месопотамии, Ибн Таймийя тоже был выходцем из семьи законника-ханбалита. Нашествие монголов в 1268 году вынудило его покинуть родную землю. Он получил хорошее образование в Дамаске и в возрасте тридцати лет был замечен при разборе дела одного араба-христианина, обвиняемого в оскорблении пророка. Ибн Таймийя яростно требовал смертной казни для обвиняемого… и тут же был осужден за нарушение спокойствия в общественном месте. Человек глубокой веры и действия, тонкий теолог и непримиримый, бескомпромиссный идеолог, Ибн Таймийя был одержим лишь одной мыслью: как можно шире распространить доктрины, приверженцев и подвластные территории исламского мира.

Грозный гонитель ереси, он с равным пылом выступал против обращения в мусульманство монголов, изобличал вероломство шиитов, что доставило ему немалые неприятности в ливанских горах, боролся против Ибн аль-Араби. Параллельно он сочинял полемические труды. Прибыв в Египет в 1306 году, он попал в тюрьму и оставался там в заключении целый год. Против него было организовано народное выступление. Его обвиняли в том, что он выступал против суфиев и осуждал их культ святых. Изгнанный в Александрию, он провел там одиннадцать месяцев, находясь под строгим надзором, писал трактат об опровержении греческой логики. В 1310 году был вызван в Каир эйюбидским принцем Маликом ан-Насером и официально реабилитирован. Воспользовавшись освобождением, он пишет главный труд трактат о «Религиозном управлении». В 1313 году возвращается в Дамаск, где власти мамелюков побуждают его вступить в схватку с шиизмом и дать фетву. Снова арестованный в 1326 году, он осужден за повторные проклятия культа святых. 12 апреля 1328 года у него отбирают бумагу и перья. Он умер в заключении в том же году, оставив после себя труд, который и по сей день оказывает немалое влияние на ислам. Жестокая ирония судьбы: Ибн Таймийя похоронен в Дамаске на суфийском кладбище, и его могила стала местом паломничества.

Ибн Таймийя родился в ту политическую эпоху, когда люди жили под турецким игом, в эпоху, отмеченную частыми военными столкновениями. Эмиры-мамлюки были поглощены тем, как бы укрепить свою власть, подкупом добиваясь согласия некоторых улемов, нежели выступать против заклятых врагов уммы. Тем не менее Ибн Таймийя отдал всего себя борьбе за то, чтобы заменить «режим социальной эксплуатации, основанный на господстве военного меньшинства, идеалом общинной кооперации во славу ислама». И эта борьба и есть джихад в физическом и моральном смысле слова: нейтрализация эгоистических наклонностей, преданность общине и святая война за ее расширение и защиту целостности.

Его знаменитый трактат определяет джихад как «наилучшую форму добровольного служения, которую человек посвящает Богу». Нет иного пути спасения, кроме пути святой войны, заявляет Ибн Таймийя, так как «она намного выгодней и полезней нежели любой другой тяжелый труд». На джихаде как на джихаде.^[103] «Она (святая война) установлена, — подчеркивает он, — самим Кораном, Сунной и согласным мнением авторитетов (ижма), и надо сражаться с каждым, кто преступает исламский закон, даже если на словах он произносит символ веры». Это утверждение вызывает возмущение у улема, так как религия пророка четко разделяет личную веру (иман) и ее ритуальное и общественное проявление (ислам). Таким образом, в социальном отношении можно быть вполне «исламским» верующим, а внутренне — «неверующим безбожником» и наоборот. Чтобы предотвратить возникновение инквизиции, суннитские теологи установили: чтобы иметь основание принадлежать к умме, достаточно публично соблюдать мусульманские ритуалы. Лишь Бог может испытывать сердца.

Но, подобно многим новаторам, у Ибн Таймийи был предшественник в лице иранского шейха Ахмеда ибн Ханбаля (ум. ок. 855), основателя одной из четырёх главных юридических школ суннитов. Когда аббасидский халиф аль-Мамун (813–833) выдвинул в качестве государственной доктрины рационалистскую догму мутазилитов, которая, помимо всего прочего, делала акцент на историческом, а не на религиозном характере Корана, Ибн Ханбал одним из первых возразил против этого «еретического отклонения». Власти устроили настоящую Голгофу несогласным, и Ибн Ханбаль был схвачен и замучен.

В рационализме Аббасидов и в консерватизме суннитов есть прообраз некоторых современных режимов в арабских государствах, светских, но не отличающихся толерантностью, — есть и фундаменталисты, борющиеся с ними. Труд Ибн Ханбаля отрицает всякое нововведение, сосредоточиваясь исключительно на священных текстах и хадисах. Это — идеология пассивного, но не гибкого сопротивления.