Читать книгу - "Миклухо-Маклай. Две жизни "белого папуаса" - Даниил Тумаркин"

Высадившись 28 июня 1876 года в заливе Астролябия, Николай Николаевич на сей раз поселился на мыске Бугарлом, в нескольких минутах ходьбы от деревни Бонгу. За шесть дней его слуги под руководством плотника «Си берд» и с помощью десятков местных жителей построили домик на высоких сваях, имевший около десяти метров длины и пяти метров ширины; стены и пол для него были привезены в разобранном виде на шхуне. «Верхний этаж, — сообщал Николай Николаевич, — состоит из комнаты и веранды, между тем как нижний, который также имеет стены (но сквозные) частью из досок, частью из бамбука, образует мою препаровочную для анатомических работ, мой кабинет для антропологических измерений и складочный магазин для припасов. Люди и кухня помещаются в отдельной хижине шагах в десяти от дома, наконец, для шлюпки построена третья хижина»^[641].

Складная мебель, привезенная еще из России и Германии, дополненная в Батавии и Сингапуре, китайские циновки, пустые ящики, трансформированные в полки и шкафы, размещенные в строгом порядке оружие и инструменты, керосиновая лампа с большим абажуром и ночник, который путешественник изготовил в Гейдельберге, — все это превратило «европейско-малайско-папуасский дом <…> в достаточно удобное помещение»^[642].

С помощью папуасов возле дома была расчищена площадка, на которой посадили кокосовые пальмы, бананы и хлебные деревья, а также папайю и ананасы, привезенные Миклухо-Маклаем. На вскопанных участках посеяли новые для астролябцев продовольственные культуры — кукурузу, тыквы, арбузы и огурцы. Помогая в посадке, а затем в уходе за этими растениями, островитяне научились их возделывать и, когда созрели первые плоды, оценили их питательность и вкусовые качества. Уже через несколько месяцев новые растения начали выращивать на своих огородах и плантациях обитатели близлежащих деревень и острова Били-Били, и вскоре эти полезные нововведения распространились по Берегу Маклая и прилегающим к нему районам Новой Гвинеи.

Мёбли и Сале удовлетворительно справлялись со своими обязанностями, избавляя Николая Николаевича от повседневных хозяйственных забот, которые отнимали у него много времени и сил во время первого пребывания на Берегу Маклая. А Мира поддерживала в доме чистоту и уют и радовала своего повелителя то огненно-страстными, то задумчиво-протяжными песнями и не только песнями.

После высадки в заливе Астролябия Миклухо-Маклай вступил с Мирой в интимные отношения, не дожидаясь, пока ей исполнится 13 лет. Немецкий врач и чиновник Б. Хаген, который, как упоминалось выше, жил на Берегу Маклая в 1893 — 1894 годах, сообщает в статье, написанной по просьбе Д.Н. Анучина, что, по словам местных жителей, тамо русс в 1876 году «привез с собою, по распространенному на всем крайнем азиатском Востоке обычаю, малайскую (или японскую) экономку, которая была названа туземцами его "marry" («жена, женщина» на языке пиджин-инглиш. — Д. Т.). <…> Когда Миклухо-Маклай предпринимал более продолжительные прогулки или экскурсии, то несколько женщин <…> должны были ночевать у его "marry"».

Как это случается в жизнеописаниях «белого папуаса», в сообщении Хагена реальность переплелась с вымыслами: жители Били-Били говорили ему, будто Маклай имел от Миры «ребенка, мальчика, которого при отъезде увез с собой». Это утверждение не подтверждается другими источниками. Желая подкрепить его достоверность, Хаген сопоставил его с рассказом сингапурского врача Требинга, который лечил путешественника в 1870-х годах. Этот эскулап поведал своему немецкому коллеге, что видел у Миклухо-Маклая в Сингапуре «маленького папуаса», которого тот хотел воспитать в Европе^[644]. Речь, разумеется, шла не о сыне Миры, а об Ахмате. Учитывая медицинские познания и сексуальный опыт нашего героя, он едва ли допустил бы, чтобы Мира стала матерью.

Налаженный быт, ласки юной «экономки», сравнительно редкие приступы малярии создавали благоприятную психологическую обстановку для активной творческой деятельности. К сожалению, Николай Николаевич описал вторую экспедицию на Берег Маклая не так подробно, как свое первое погружение в папуасский мир.