Читать книгу - "Военно-морское соперничество и конфликты в 1919-1939 - Анатолий Тарас"

26 августа начались бои за Ирун. В обстреле этого города участвовал линкор «Espana», но и он в начале сентября получил повреждения и тоже ушел на ремонт в Эль-Ферроль. Падение Ируна (5 сентября) предопределило судьбу Сан-Себастьяна. Подвергавшийся непрерывным обстрелам с крейсера «Cervera» (который уже вернулся из краткосрочного ремонта) и с эсминца «Velasco», а также авиационным налетам, город пал 13 сентября.

Таким образом, мятежники перерезали сухопутные пути снабжения республиканцев и тут же, используя слабость республиканского флота в этом районе (его представляли миноносец № 3, канонерка «Xauen» и несколько вооруженных рыболовных траулеров), приступили к блокаде побережья. Их траулеры заминировали подходы к Хихону, Бильбао и Сантадеру, а «Espana», «Cervera» и «Velasco» приступили к задержанию идущих туда судов с оружием, снаряжением и продовольствием.

Реорганизация командования республиканского флота

Поначалу республиканский флот возглавлял Центральный Комитет, руководил которым капитан 1-ro ранга Педро Прадо, а роли «коллективных командиров» кораблей играли корабельные комитеты. Правительство Хираля сильно недооценило потребность в квалифицированных командных кадрах. Оно считало, что нехватку офицеров можно восполнить путем вербовки судовых офицеров гражданского флота, призыва резервистов, выдвижения способных унтер-офицеров на младшие офицерские должности.

Так же, как и в армии, одни офицеры флота остались в расчете на повышение в чине или в должности, другие же не хотели расставаться с уже достигнутым служебным положением. Те и другие служили, как умели, однако среди верных республике морских офицеров отсутствовали яркие индивидуальности. Нехватка офицеров высшего и среднего ранга, отсутствие среди тех, кто был, талантливых командиров сочетались с колоссальным падением дисциплины на кораблях.

Среди их экипажей очень большое влияние приобрели анархисты. Вследствие этого обстоятельства революционных энтузиазм повсеместно сочетался с такими недопустимыми на войне явлениями, как митинговщина, обсуждение приказов, пренебрежение морским церемониалом, несоблюдение правил противопожарной безопасности (советские специалисты позже вспоминали, что видели матросов, куривших не только возле пороховых погребов, но и в самих погребах!).

Иногда дело доходило до вооруженных стычек между матросами-анархистами и матросами — сторонниками других партий, что самым пагубным образом влияло на сплоченность судовых команд. Боевая учеба оказалась начисто заброшенной, полностью отсутствовала координации действий флота с сухопутными войсками и авиацией. Поэтому нет ничего удивительного в том, что, несмотря на значительный боевой потенциал, республиканский флот не добился никаких существенных успехов. Яркий пример — линкор «Jaime I». Тот бардак, который царил на этом мощном корабле, обусловил ничтожные результаты его боевой деятельности и трагический конец.

Довольно быстро правительство поняло, что флот нуждается в четкой организации и в мерах по поддержанию высокой боевой готовности, иначе нечего и мечтать о решении им сколько-нибудь важных задач.

Первым шагом на пути наведения порядка стало учреждение 2 сентября 1936 года должности командующего флотом и создание штаба ВМФ. Командующим был назначен капитан-лейтенант Мигель Буиса (Miguel Buiza), начальником штаба капитан 2-ro ранга Луис Хункверра (Luis Junquerra). После образования корпуса политических комиссаров были ликвидированы судовые комитеты (ноябрь 1936 г.) и распущен ЦК флота, а главным политическим комиссаром флота стал социалист Бруно Алонсо (Bruno Alonzo)^[47].

Северный поход

Необходимость прорыва блокады мятежников в Бискайском заливе стала главной причиной отправки на север республиканской эскадры. Кроме того, она должна была доставить оружие и снаряжение для астурийских и басконских войск.

Впрочем, с оперативной точки зрения поход на север был не слишком удачным решением. Пришлось полностью прекратить патрулирование в Гибралтарском проливе, благодаря чему стала возможной переброска марокканских частей, а сам поход, как стало ясно немного позже, ничего не решал.

План ее разработал ЦК флота совместно с командирами кораблей. Все было учтено — порядок построения, курс, время прохождения конкретных рубежей похода. Много опасений вызывал проход через Гибралтарский пролив (мятежники уже начали устанавливать мощные береговые батареи в Сеуте и Альхесирасе), а в районе Эль-Ферроля существовала угроза атаки находившихся там крейсеров и самолетов мятежников (тем более, что республиканские корабли вообще не имели авиационной поддержки).

20 сентября корабли республиканской эскадры сосредоточились на рейде Малаги. В ее состав вошли линкор «Jaime I», легкие крейсеры «Libertad» и «Cervantes», флотилия эсминцев капитан-лейтенанта В. Рамиреса (Antequera, Diez, Escano, Lepanto, Miranda, Valdes). Эскадрой командовал М. Буиса.

На следующий день, в полдень, два бомбардировщика франкистов совершили налет на Малагу, сбросив шесть 100-кг бомб, которые, однако, не причинили никакого вреда. Вечером эскадра вышла в море, с таким расчетом, чтобы пройти через Гибралтарский пролив ночью. Крейсеры и линкор шли в кильватер друг другу (первым «Libertad», за ним «Jaime I», потом «Cervantes»), эсминцы поначалу шли в авангарде, а во время прохождения через пролив в арьергарде. За эскадрой следовал, оставаясь в пределах видимости, германский легкий крейсер «Nurnberg».

Во время прохода через пролив (сперва эскадра держалась ближе к гибралтарской скале, потом — к африканскому берегу, чтобы избежать обстрела сначала батарей Сеуты, потом Альхесираса) корабли были освещены прожекторами с берега. Но батареи огня не открыли (видимо, по причине слишком большого удаления кораблей от них). 22 сентября эскадра шла на запад, авиация противника не появилась, и перед наступлением сумерек она взяла курс на север.

Северный поход флота республиканцев (21 сентября — 13 октября)

Под вечер следующего дня эскадра вышла на траверз Эль-Ферроля, однако ожидаемой атаки крейсеров мятежников не произошло. В то же время атака этой базы, где имелись батареи орудий калибра 381 мм, не планировалась. Вечером над эскадрой появился самолет-разведчик. Поэтому северо-восточный курс она изменила на восточный только после того, как самолет улетел, уже в полной темноте.