Читать книгу - "Одна жизнь – два мира - Нина Алексеева"

Наконец рано утром на рассвете наш пароход, вздрагивая и тяжело вздыхая, приблизился к цели и остановился на рейде в открытом море. Вдали поблескивали огоньки. К пароходу приблизился катер, на палубу поднялся начальник пограничной зоны. Он проверил наши документы, отобрал наши пограничные пропуска, после чего мы были готовы сойти на берег. Пристани здесь не было, поэтому и пароход остановился в открытом море. Вместо пристани — простые деревянные подмостки, к ним и причалил наш катер.

Встречали меня, к моему удивлению, как Колумба, открывшего Америку. Огромные букеты цветов. Замечательный завтрак, человек на десять, у главного инженера комбината, среди них два инженера, окончившие наш институт на год раньше, которые заявили, что если бы не моя инициатива, то им и в голову бы не пришло ехать в такую даль на работу. Они с энтузиазмом писали мне отсюда: «Удивить тебя ничем нельзя, но ты сама увидишь — красота здесь, как в Швейцарии, а климат, как в Ницце». Откуда они знали, какой в Ницце климат, где никогда в жизни не были?

Сихотэ-Алинский хребет простирается вдоль западных берегов Японского моря и Татарского пролива. Японское море отличается зимой сильными штормами, летом — туманами. Здесь, на побережье Японского моря, у устья реки Тетюхэ и расположен один из крупнейших, богатейших в Советском Союзе комбинат по добыче и обработке свинцово-цинковых руд, почти каждый кусок руды был почти чистый свинец, дававший 30 % всей союзной добычи свинца и цинка.

В этих рудах так же содержалось золото и серебро, которое в виде сплава Дорре отправлялось в Москву, а чистые свинцовые чушки — заказчикам или на склад.

А вот цинковые концентраты, которые были навалены на берегу под открытым небом, проделывали головокружительно длинный путь. Их отправляли морским путем на Украину, на Константиновский электролизный завод «Укрцинк» в Донецкой области. Для этого фрахтовались иностранные торговые судна: шведские, норвежские или греческие, своих грузовых судов еще было недостаточно. Несколько больших океанских грузовых пароходов, курсировавших между Владивостоком, бухтой Нагаево, Александровском на Сахалине, были загружены до отказа. Они снабжали эти столь отдаленные места продовольствием, а также живой силой, состоящей из вольнонаемных и заключенных.

Металлургический завод находился здесь на берегу моря, но чтобы попасть на рудник и обогатительную фабрику, надо было по узкоколейной железной дороге вдоль берега реки Тетюхе проехать вверх по течению около 30 километров.

Дорога была фантастически красивая. Но до смешного маленькие вагончики то и дело сходили с рельсов, так же как в стужу тридцатого года по дороге в Риддер, но здесь пассажиры выходили не собирать дрова, а погулять, пособирать цветы и полюбоваться стремительным бегом реки. Общими усилиями вагончики так же ставились на рельсы, раздавался сиплый гудок, поезд трогался, пассажиры, не торопясь, шли рядом, спокойно взбираясь на ходу в вагоны.

Наконец мы прибыли на место. И то, что я увидела здесь, действительно превзошло все мои ожидания.

Обогатительная фабрика, окруженная горами и мощной растительностью, была расположена в великолепной, живописной горной долине на берегу реки Тетюхе. Рудник находился еще выше в горах и вечером при закате солнца, когда долина быстро погружалась во тьму, наверху на руднике еще долго наслаждались ярко-багряным закатом солнца, и мы часто поднимались вверх к руднику, чтобы полюбоваться этим сказочно красивым солнечным закатом.

Меня поселили в замечательном двухсемейном, полностью меблированном английском коттедже. Гостиная, столовая, спальня, кухня с холодной и горячей водой, с запущенным теннисным кортом во дворе. Из моих окон, утопавших в зелени кустов, слышался веселый шум реки. На заброшенных клумбах вокруг коттеджа цвели необыкновенно красивые цветы.

После пяти лет тяжелых студенческих скитаний по чужим тесным — не квартирам, а комнатам — моих знакомых и малюсеньким каютам нашего общежития это была царская роскошь. Англичанам, видно, здесь в этой красивой, живописной долине жилось не так плохо. Концессионеры умели на широкую ногу хищнически эксплуатировать эти богатейшие рудные месторождения. Они снимали сливки с этих богатейших предприятий (как я узнала потом) и отправляли в отходы так называемые «хвосты», материал с таким высоким содержанием полезного металла, что его экономически выгодно было вновь пустить во флотацию.