Читать книгу - "Сталин и Гитлер - Ричард Овери"

В Германии также равенство членов народного сообщества не означало простого эгалитаризма. «Высшая честь, – утверждал Гитлер, – принадлежит тому, кто готов отдать все свои силы на службу сообществу»⁷⁹. Эффективность государства, по его мнению, зависит от той степени, в какой его наилучшие умы, лучшие представители расы могут проявить себя и быть выдвинуты в передние ряды, вне зависимости от их социального происхождения. Предполагалось, что такое положение вещей ведет не к классовой конкуренции, а к рациональному распределению социальных задач. Все – рабочий и инженер, портье и менеджер завода – должны объединиться в едином желании трудиться бескорыстно во благо продвижения вперед всего сообщества. Сам Гитлер надеялся, что в какой-то момент общее неравенство доходов сотрется в результате системы «постепенной компенсации», которая будет зависеть от характера вклада, который каждый товарищ по расе сделает в благосостояние всей расы в целом, включая тех, «кто подметает улицы»⁸⁰. Это идеализированное сообщество было выражением эффективности разграничения. Для обеих систем, в которых классовые различия должны были уступить место разным формам корпоративной и функциональной идентичности, были характерны задачи рационализации экономики и общества через эффективное использование трудовых ресурсов в деле служения всему сообществу.

Ключевой фигурой в деле продвижения строительства нового общества был человек с практическими навыками. Новая среда могла возникнуть только усилиями инженеров, архитекторов, технологов и градостроителей. Размывание классовых границ и традиционной классовой власти поддерживалась для того, чтобы сформировать более технократическое общество, руководимое специалистами, движимыми в первую очередь желанием решать технические проблемы для сообщества, а не императивами своекорыстных институциональных интересов или алчностью классов. Эти идеи не ограничивались только этими двумя диктатурами. Идея о том, что современные общества должны быть смоделированы самоотверженной элитой, состоящей из специалистов по планированию и технологов, имеет своих сторонников во всех развитых странах⁸¹. Обоим государствам – и Германии, и Советскому Союзу – требовались технические специалисты, чтобы стимулировать индустриальное развитие, обновление городов и военное строительство независимо от природы тех социальных экспериментов, в которые оба они были одновременно вовлечены. Преднамеренные нападки на классы, однако, давали практикам и функционерам в обоих режимах большие социальные выгоды.

Оба диктатора разделяли убеждение о том, что важнейшим инструментом социального строительства служила технология. Восхищение Гитлера перед техническими новшествами хорошо известно. «Я совершенно не разбираюсь в технологии», – говорил он своему окружению в 1942 году⁸². Его интерес к массовой моторизации, например, объединил в себе концепцию «народного сообщества» с практическими вопросами строительства дорог и производства автомобилей. Гитлер, прочитавший автобиографию Генри Форда во время своего пребывания в тюрьме в 1924 году, видел себя немецким Генри Фордом, обеспечивающим простых рабочих и крестьян небольшими доступными автомобилями, чтобы уничтожить пропасть между богатыми владельцами автомобилей и остальной частью населения. В сентябре 1933 года он призвал австрийского конструктора автомобилей Фердинанда Порше в Берлин; здесь Гитлер попросил его разработать «недорогой семейный автомобиль… автомобиль для народа»⁸³. Появившийся в итоге революционный дизайн небольшого приземистого автомобиля с задним приводом и охлаждаемым воздухом мотором был вскоре назван «народным автомобилем», или Volkswagen. Вся остальная машиностроительная индустрия волочила ноги, едва справляясь с планами производства, и Гитлер передал весь проект Германскому трудовому фронту. За планами производства автомобилей последовали планы создания «народного трактора» для того, чтобы ускорить техническую модернизацию сельского хозяйства Германии. В то же время было запланировано строительство сети многополосных скоростных дорог общей протяженностью 6000 км, и половина их была к 1939 году построена под руководством Фрица Тодта, инженера и энтузиаста национал-социализма.

Тодт служил образцом представителя новой технократической элиты в «народном сообществе». Являясь членом партии с 1923 года, Тодт был любимцем Гитлера. В 1934 году по всем вопросам, связанным с технологией, он стал подчиняться непосредственно Гитлеру; его официальный пост Генерального уполномоченного по вопросам строительства позволял ему играть центральную роль в материальном переустройстве нового порядка во многих его аспектах. Под его руководством были построены не только дороги, но и новые города и Западный вал – фортификационные сооружения, на стройках которых были задействованы полмиллиона рабочих и на которые потребовалась треть всего цемента, произведенного в Германии⁸⁴. Он также возглавлял новую корпоративную организацию инженеров, Главный офис технологии, объединившую под своей крышей 300 000 инженеров страны. Взгляды Тодта на технологию полностью соответствовали новым взглядам сообщества, ставящим во главу угла достижения не для отдельных классов, а для всего общества, в котором технологии отводится роль «столпов тотального государства, предоставляющих технологические средства для обеспечения выживания нации и ее развития, одновременно устраняя модернистский разрыв между техникой и культурой⁸⁵. Идея, что технология, представляющая собой процветание того, что называлось «германской сутью», сильно отличается от бездушной «американо-иудейской» техники, по-видимому, была широко распространена в германской инженерной среде. Страстное желание интегрировать технологию в органическое сообщество в качестве основного инструмента его преобразования, «примат технологии» [Primat der Technik], как заявил об этом один философски мыслящий инженер в 1934 году, отражало одно из важных направлений преобладающих антибуржуазных сантиментов догитлеровского периода⁸⁶.

Сталин также признавал незаменимость техники. Практические вызовы времени были центральной проблемой строительства научного социализма; здесь не было необходимости смешивать вопросы технологии с фантастическими понятиями расовой сути или душевного здоровья, поскольку примат этих вопросов был самоочевидным. «В период восстановления техника решает все», – утверждал Сталин⁸⁷. Его любимым фильмом, как говорили, был фильм «Волга-Волга» 1938 года производства, музыкальная комедия, заканчивающаяся триумфальным завершением канала Волга-Москва, который строила целая армия заключенных, 55 000 из которых были амнистированы после этого ужасающего коммунистического перевоспитания⁸⁸. Проблема, с которой столкнулся Советский Союз, состояла в том, что в стране отсутствовало достаточно большое сообщество специалистов, не запятнавших себя в глазах режима остатками буржуазного идеализма во взглядах или не заклейменных как контрреволюционеры. Установление новой категории специалистов преследовало как политическую, так и практическую цель: формирование социалистического сообщества могло быть осуществлено в конечном счете только интеллигенцией, чьи интересы были идентичны социальным амбициям режима. В 1928 году, в самом начале первого пятилетнего плана, Сталин призвал к реализации ускоренной программы формирования нового слоя технических специалистов, взятых из политически благонадежных групп населения: «из среды рабочего класса, коммунистов и комсомольцев»⁸⁹.