Читать книгу - "Призрак Перл-Харбора. Тайная война - Николай Лузан"

— Имеются интересные предложения, — оживился Павел и передвинул по столу газету.

В ней среди страниц лежал рекламный проспект компании «Сун Тайхан», между строк которого тайнописью была нанесена информация, добытая агентами советской резидентуры в штабе японской армии, жандармерии и полиции.

Дервиш переложил ее поближе, придавил чашкой и повеселевшим голосом спросил:

— Как продвигаются дела на побережье?

— Есть кой-какие перспективы, — поскромничал Павел и пояснил: — Удалось наладить регулярные поставки препаратов в госпитали Инкоу и Шэньяна. В Даляне наметился контакт с заведующим аптекой и на центральном военно-морском складе.

— Очень даже неплохо. Развивай и дальше, госпиталь хоть и глубокий тыл, но если как следует поразмыслить, в нем можно выловить важную информацию.

— Завербовать врача и получить выход на штаб.

— Молодец! — одобрил Дервиш и продолжил: — И не только это. Предположим, в госпитале Шэньяна появился дополнительный операционный стол. Скажешь, мелочь, ан нет, знающему человеку она скажет много.

— Жди наступления, — ухватил мысль Павел.

— Совершенно верно. Это безошибочный признак, а если применить нехитрую арифметику, то несложно определить силы противника.

— Каким образом?

— Очень просто. Сколько на одного хирурга приходится операций?

Павел пожал плечами.

— Так вот, если знать эту цифру и помножить на коэффициент возвратных потерь в наступательном бою, то в итоге получим общую численность войск. А если пойти дальше, то отыщется и направление удара.

— Пока не соображу, хотя с математикой у меня все в порядке, — смутился Павел.

— Тут работает не она, — и Дервиш усмехнулся, — а логика. О чем может говорить тот факт, что госпиталь приступил к развертыванию полевых отделений?

— Все ясно! Там и жди наступления.

В их разговор вмешались рев голосов и грохот падающей мебели. На террасу вывалила пьяная толпа немцев. Среди них затерялся высохший, словно «спящий» корень женьшеня, хозяин ресторана. Он тщетно пытался их унять. Здоровенный, рыжий детина, гоготнув, схватил в охапку тщедушное тело, поднял над перилами и угрожающе закачал над водой. На каждом замахе худые узловатые пальцы старика отчаянно цеплялись за рубаху мучителя. Высыпавшая из кухни и подсобки прислуга и официанты боязливо жались друг к другу и не решались вступиться за хозяина.

— Мерзавцы! — сквозь зубы процедил Дервиш.

Павел порывался встать, но Дервиш остановил его:

— Сиди!

Вскоре немцам наскучила забава; оставив старика в покое, они гурьбой повалили в зал. Бедняга пришел в себя и с остервенением набросился на официантов, те, как кошки, кинулись врассыпную. На террасе снова воцарилась тишина, но Павел чувствовал себя не в своей тарелке. Ему казалось, что кто-то не спускает с их столика глаз, и не ошибся — из-за бамбуковой перегородки на них косился официант. Болезненная гримаса на лице Павла не ускользнула от внимания Дервиша:

— Что-то не так? — спросил он.

— Неймется, подлецу. Все глаза проел! — с ожесточением произнес Павел.

— Ты говоришь о полицейском соглядатае с подносом? — на удивление спокойно отреагировал Дервиш.

— О ком еще? Мерзавец, глаз с нас не спускает.

— Все потому, что на русских мы мало похожи.

— Это же почему?

— Закуску съели?

— Ну.

— А одну несчастную бутылку водки никак не кончим, — привел неотразимый аргумент Дервиш и, заговорщицки подмигнув, позвал: — Официант!

Тот резво подбежал к нему и расплылся в сахарной улыбке.

— Сто есце господам?

Дервиш посмотрел на него так, будто в первый раз увидел, грозно сдвинул брови, поднял палец и очертил замысловатую петлю. Официант выкатил глаза и следил за ним, как змея за движениями факира.

— Сто — это таким дохлякам, как ты, а нам тащи еще пол-литра! — отрывисто выдохнул Дервиш, ткнул пальцем в тщедушную грудь официанта и пригрозил: — И смотри мне, чтобы была не ваша паршивая самогонка, а наша «Смирновская»!

— Харасе! Харасе! — зачастил тот.

— И еще, повтори рыбу, только без соуса и эти… бамбуковые…

— Может, не надо, а то он с перепугу дерево припрет? — усомнился Павел в познаниях русского официантом.

— Господина асибается, Сун все понимает, — поспешил заверить тот.

— Вот видишь, он понятливый. Хозяин дураков держать не станет, — сменил гнев на милость Дервиш.

— Да, да, господина! — подтвердил официант и исчез.

Не прошло минуты, как он появился с бутылкой «Смирновской», смахнул со стола невидимые крошки, разлил водку по рюмкам и умчался на кухню. Дервиш довольно улыбнулся и заявил:

— Продолжим! Как продвигаются дела по Люшкову?

Павел насупился.

— Что, совсем ничего?

— Никаких следов, как сквозь землю провалился.

— Плохо. Очень плохо.

— Знаю, что плохо. Бьемся как рыба об лед. Такое впечатление, что японцы прихлопнули гада или вывезли на острова.

— Не должны. Он им здесь нужен. А что Есаул, тоже молчит?

— У него совсем глухо. После провала покушения на Сталина в лечебнице Мацесты, его от работы с боевиками отстранили.

— Жаль, — посетовал Дервиш. — В тот раз он вовремя дал наводку на группу Люшкова. Она еще не добралась до Трабзона, а наши уже ждали ее.

— Тогда непонятно, как ему дали уйти? — недоумевал Павел.

— Не дали, а сам ушел.

— Согласен, бывает, всего не предусмотришь. Но как здесь, у черта на куличках, он смог подготовить такую операцию? Невероятно.

— Ничего невероятного. Люшков знал мацестинскую лечебницу как свои пять пальцев.

— Откуда?

— Отвечал за нее головой.

— А я считал, что дальше Сибири его не посылали.

— Посылали, — и, понизив голос, Дервиш продолжил: — На той самой лечебнице Люшков, собственно, и погорел. В 37-м его назначили на перспективный участок — начальником управления НКВД по Азово-Черноморскому краю. Хозяйство досталось не столько сложное, сколько хлопотное. Вредителей и саботажников тогда хватало не только на Северном Кавказе, а вот спецобъектов, на которых трудился и отдыхал товарищ Сталин, можно было по пальцам перечесть. Один из них строился в Сочи — «Зеленая роща». Перед сдачей последние три месяца Люшков оттуда не вылезал и вместе с архитектором Мироном Мержановым подчищал последние «хвосты».

Незадолго до заезда товарища Сталина на объект принимать его прилетел начальник личной охраны Николай Власик. Приехал он не в духе. Люшков с Мержановым решили поднять ему настроение и приготовили сюрприз. На площадке перед дачей Власика ожидал загадочный шатер. Машины остановились, он вышел, Люшков махнул рукой рабочим. Те дернули за веревки, полог слетел на землю, заработали насосы, и мощные струи фонтана забили в воздух. Но тут произошла досадная оплошность. То ли Люшков, то ли Мержанов чего-то там не доглядели — Власика окатило с головы до ног. Он взбеленился и потом долго гонял их по даче, тыча мордами в цветочные вазы и задницы древнегреческих богов, которые Люшков утащил из Сухумского музея. В общем, хотели как лучше, а получилось хуже не придумаешь. Перед отъездом Власик пригрозил отправить обоих туда, куда Макар телят не гонял.