Читать книгу - "Краткая история Японии - Джон Г. Кайгер"

Вероятно, причина заключалась в следующем. Во-первых, любые прямые нападки на наследственный принцип угрожали суверенным притязаниям самой императорской династии. Во-вторых, реформаторы пришли к власти, по сути, в результате дворцового переворота, и им пришлось проводить свою программу при ограниченной поддержке народа и еще более ограниченной — военных. Реформы Тайка стали образцом дальновидной политики, проведенной сверху малочисленной правящей элитой в крайне сложных условиях. Они не могли позволить себе противостоять сложившейся аристократии, поэтому ввели в действие принцип возмещения. Полномочия и социальный статус, которые вожди удзи теряли, лишившись зависимых работников и имений, были в значительной степени восстановлены для них в виде монополии на новые бюрократические должности^[15]. Следует отметить еще один интригующий элемент реформ. Япония в период Тайка — исключительный пример общества, пытающегося создать централизованную имперскую форму правления без опоры на армию.

Эффективность кодекса Тайхо, вероятно, повысилась после 710 года, когда в Наре в регионе Ямато была построена столица^[16]. В ней работали департамент богослужений и департамент государственных дел. Несмотря на растущий интерес к буддизму, департамент богослужений занимался только делами синто — наблюдением за главными святынями и обрядами (восшествие на престол, очистительные и благодарственные службы). Этот орган имел приоритет перед департаментом государственных дел, но его функции были ограничены. Департамент государственных дел, состоящий из множества министерств, ведал материальными потребностями двора и общим управлением страной.

Самые высокие посты были закреплены за высшей знатью. Получить вновь созданный пост губернатора провинции (позднее их стало 66) мог только человек благородного происхождения. Старшие чиновники сельской местности были родом из столицы, и поколения их предков жили при дворе. Представители старой местной аристократии, которые не покидали провинцию, действовали при новом порядке на более низком уровне. Их ставили во главе уездов, из которых состояли провинции, находившиеся под контролем имперского губернатора. Таких уездов насчитывалось более 500. Обе группы, традиционно стоявшие у власти, — и главы кланов, и местная аристократия, теперь занимали в управлении страной другое положение: они действовали как слуги императора. Абсолютными хозяевами земель и людей они больше не являлись.

Тем не менее как посредники центрального правительства чиновники на провинциальном и уездном уровне по-прежнему контролировали трудовые ресурсы страны — единственную силу, которая в те дни была способна физически двигать горы и возделывать новые рисовые поля, приводить в порядок дороги и строить дворцы. Значительную часть населения империи составляли крестьяне-земледельцы. Чиновники следили за населением, проводя регулярные переписи — каждые шесть лет. Данные переписей позволяли собирать налоги с крестьян и выделять им рисовые поля. Сколько будет получено в пользование земли, зависело от размеров крестьянского домохозяйства. Крестьяне могли обрабатывать эту землю, но не имели права распоряжаться ею по своему усмотрению, так как теоретически все земли принадлежали императору^[17].

Сама по себе земля не облагалась налогом, поскольку ее оценивали по низкой ставке — от 3 до 5 % от стоимости урожая. Однако с мужского населения взимались высокие налоги других видов. Провинциальные и центральные власти требовали участия в общественных работах, которые, впрочем, можно было заменить эквивалентом в виде сдачи ткани. Уплате в бюджет подлежала продукция региона: хлопковая материя, пенька, соль, глиняная посуда, дерево, овощи или рыба. Также существовала воинская повинность, очевидно, вызывавшая у населения большое недовольство. В каждой провинции треть мужчин в возрасте от 20 до 59 лет должна была проводить один год на службе в столице и три года на границах. Находившимся на действительной службе предписывалось самостоятельно обеспечивать себя военным снаряжением и продовольствием. Этот аспект реформ вызывал много нареканий, поскольку его суровость вынуждала людей бросать землю, чтобы избежать призыва на военную службу.

Созданное в Наре правительство, опираясь на свою армию, постепенно подчиняло и другие области Японии. На крайнем юге Кюсю были взяты под контроль частично ассимилированные общины, фигурирующие в разных источниках как Кумасо или Хаяхито. Проживающие на севере Хонсю айны сопротивлялись более упорно. Прекрасные бойцы, в 776 году они атаковали главный правительственный форт в Таге, перебили гарнизон и вторглись в населенные области на юге, откуда ранее были высланы. Нападения айнов почти наверняка поддерживали несогласные с политикой правительства японцы, во множестве населявшие приграничные районы.

Центральная власть также содержала армию для охраны северного побережья Кюсю, обращенного к Корее, чтобы предотвратить возможность нападения китайцев или корейцев. По сравнению с прошлыми временами, когда Китай был раздробленным, а Япония активно вмешивалась в борьбу за власть в Корее, положение серьезно изменилось. В VI веке двор Ямато был слишком слабым, чтобы участвовать в делах Кореи, но даже позднее, когда в правление Сога Умако и принца Сётоку позиции Японии окрепли, у нее по-прежнему не хватало сил для действий, поскольку воссоединившийся Китай значительно превосходил ее в могуществе. Катастрофическое поражение в Корее в 662 году убедило японцев в необходимости и дальше придерживаться оборонительной политики.

Буддизм и централизованное имперское государство

Власть централизованного государства признавали в отдаленных районах Японии, однако в самом наглядном виде эту власть можно было видеть в столице. Замысел построить город по образцу китайской столицы для 710 года был весьма амбициозным. В действительности Нара так и не достигла того размаха, на который рассчитывали ее архитекторы, но, хотя новая столица не дотягивала до китайского прототипа, ее возведение должно было способствовать укреплению единства страны.