Читать книгу - "Король Карелии. Полковник Ф. Дж. Вудс и британская интервенция на севере России в 1918-1919 гг. - Ник Барон"

Мой дорогой Вудс, мне очень жаль слышать, что вы так расклеились, и я надеюсь, что в самое ближайшее время вы снова будете в хорошей форме. Я знаю, вас глубоко волнует все, что имеет отношение к карелам, и из-за всего этого вы сейчас смотрите на мир предвзятым взглядом. Однако вы не должны принимать проблемы ваших приятелей слишком близко к сердцу. Меня, разумеется, это расстраивает, но вас еще больше, и я это полностью понимаю. В то же время вы и так сделали все, что могли, чтобы это представление завершилось успехом, и нельзя винить в частичной неудаче того, кто сделал все, что мог, — как, без сомнения, сделали вы. Кроме того, возможно, нам еще удастся сделать из карелов нечто большее, чем мы можем представить себе сейчас. В любом случае, не хочу и думать, что вы так беспокоитесь из-за этого. Мне не удавалось сделать массу вещей, которые я хотел сделать, но я знаю, как и вы, что я старался изо всех сил, и поражение меня не беспокоит. Поторопитесь поправиться и снова стать таким же жизнерадостным, как обычно. Искренне ваш, Ч. М. Мейнард^[278].

В своих мемуарах Мейнард также делает великодушный вывод из беспокойной истории Карельского полка. «Теперь, когда мои дикие и недисциплинированные солдаты Карелии, наконец, покидают мой рассказ, — писал он, — я рад думать, что самое главное место в моей памяти все же занимает их былое величие»^[279].

11 июля Карельский добровольческий батальон, в который входило 13 британских офицеров и всего лишь 285 военнослужащих других званий, отправился на поезде из Кеми по 11-му пути (в центральной Карелии) и затем походным маршем добрался до Повенца на северном берегу Онежского озера, чтобы подготовиться к боевым действиям^[280]. Неделю спустя конфликт Вудса с Филселлом вышел наружу. Вудс подал майору Гроуву из штаба 237-й бригады жалобу на то, что Филселл «продолжает обращаться с карелами как с неграми — отношение, которое крайне возмущает как офицеров, так и солдат». Вудс утверждал, что он пытался найти почву для примирения во мнениях, но тщетно (неудивительно, учитывая тон его письма от 2 июля). После этого Филселл подал заявление об отставке, и Вудс рекомендовал штабу бригады принять ее. Он предложил, чтобы на место Филселла был назначен капитан Дж. Б. Ноэль, один из ротных командиров^[281].

Тем временем массовое дезертирство карелов из нового формирования продолжалось, поскольку приближалась передача командования над ним русской армии. Согласно мемуарам Вудса, двое последних карельских офицеров, его надежные и верные товарищи Григорий Лежев и Николай Рогиев покинули батальон примерно в это время (см. с. 149). 5 августа генеральный штаб сделал запись: «Карельский саперно-строительный батальон прекратил свое существование»^[282].

Однако к востоку от Карелии британцев поджидали гораздо худшие неприятности. В то время как генерал Скобельцын и бригадный генерал Прайс наступали — без Карельского полка — на юг вдоль западного берега Онежского озера, Архангельский фронт был охвачен серией восстаний. 20 июля 5-й русский пехотный полк под командованием полковника Эндрюса, стоявший в городе Онега (название может ввести в заблуждение — он стоит на южном берегу Белого моря), целиком перешел на сторону большевиков. Потеря Онеги и окружающей территории создала клин между мурманскими и архангельскими силами, что угрожало их коммуникациям и успешному взаимодействию в наступательных операциях, предшествующих скорому отступлению. (Довольно любопытную информацию приводит Вудс в своих мемуарах, согласно которой полковник Эндрюс после освобождения из большевистской тюрьмы был убит в 1923 г. в гараже, которым он владел совместно с Ф. П. Крозье, с. 154).