Читать книгу - "Тэтчер. Неизвестная Мэгги - Дмитрий Медведев"

Маргарет поменяла свой черный шерстяной костюм с белым воротником, который обычно надевала в траурных случаях, на строгое вечернее платье. Прежде чем покинуть здание посольства, Тэтчер встретилась со своей давней подругой Элеонор Глоувер в швейцарском доме, где она провела не один насыщенный бесконечными трудами и заботами уик-энд. Мэгги торопилась, поэтому их беседа продлилась едва ли не пару минут.

После слов утешения и ободрения Элеонор неожиданно заявила:

– Ты знаешь, удивительная вещь. Моя прислуга Марта увидела произошедшее, гадая на картах.

Тэтчер попыталась пошутить:

– Ну что ж, в следующий раз ее следует обязательно включить в предвыборный штаб.

В восемь часов Тэтчер вышла из здания посольства. Обязанности шофера взял на себя Питер Моррисон, согласившийся довести ее на бешеной скорости до Версаля. На парижских улицах было свободно – все движение перекрыли в связи с поездками Горбачева и Буша, – так что до роскошного дворца Людовика XIV они добрались минут за двадцать, не больше.^[637]

Гости и хозяин банкета действительно ждали приезда британского премьер-министра.

– Она самая дерзкая и бесстрашная женщина из всех, кого я когда-либо встречала! – восхищалась хладнокровием Маргарет жена американского президента Барбара Буш.

Когда «железная леди» появилась на мероприятии, Барбара, подбежав к ней, призналась:

– Я так нервничала весь день.

– Не беспокойся, дорогая, я добьюсь своего во втором туре, – сказала Тэтчер.^[638]

На торжественном банкете Маргарет сопровождал Дуглас Хард.

– В тот вечер она была величественна, – делился он впоследствии своими впечатлениями, – все взгляды были устремлены на нее. На Мэгги смотрели как на раненого орла, который и сам в прошлом ранил других. Но никто из присутствующих не хотел с ним расстаться. Благодаря огромному мужеству Маргарет держалась стойко и не выглядела оскорбленной. Еще никогда я так не восхищался ею, как во время этой последней ночи в Париже в ноябре 1990 года.^[639]

Вернувшись в посольство, ей наконец-то удалось расслабиться. Не нужно было больше притворяться. Не нужно было подбирать слова. Впервые за весь день можно было побыть самой собой. Рядом находилась лишь преданная Кроуфи. Они решили немного выпить, а затем всю ночь напролет проболтали. Тэтчер вспоминала свое детство, отца, мать, Кественскую школу, Оксфорд, начало политической карьеры, первую встречу с Дэнисом, свадьбу, рождение двойняшек. В ту ночь вся жизнь, в ее многообразии и противоречивости, с ее взлетами и падениями, ошибками и победами, пронеслась в памяти Маргарет, словно захватывающий кинофильм.

Лондон той ночью тоже не спал. Вечером после выборов в доме Тристана Гэрел-Джонса на Кэтрин-плэйс, недалеко от Букингем-гейт, собрались семь министров Ее Величества. Они хотели решить, что же делать дальше. Как вспоминает присутствовавший на встрече Алан Кларк:

– Самым отвратительным тогда было полное отсутствие миссис Тэтчер. Не считая вступительного пассажа Уильяма Уолдгрэйва, мы практически больше не упоминали ее имя.^[640]

Хотя они так и не смогли разработать дальнейший план действий, их тут же нарекли «бандой с Кэтринплэйс». Но вряд ли здесь действительно уместно говорить о каком-то заговоре. Принципиальным является только тот факт, что министры задумались о своем будущем. О будущем без Маргарет Тэтчер.

Впоследствии обнаружится, что в тот вечер беседа у Гэрел-Джонса была не единственной. Большинство из тех, кто так и не решился собраться вместе, добрую часть ночи с 20 на 21 ноября провели у телефонных аппаратов, решая все те же насущные вопросы, что и «банда с Кэтрин-плэйс».

Все большее число тори сходились во мнении, что пришла новая эпоха. Но кто сообщит об этом премьер-министру и как это сделать? Первая попытка была предпринята в ходе рабочего совещания на Даунинг-стрит.

– Миссис Тэтчер, Уилли Уайтлоу опасается, что вы будете унижены в случае вашего поражения во втором туре, – начал издалека «главный кнут» тори Тим Рентон.

Кто-то должен был поддержать эстафету, но продолжения не последовало. Возникает ощущение, что присутствующие просто-напросто испугались своего босса. Они так и не смогли толком выразить свои сомнения в предстоящей борьбе. Скорее, даже наоборот. Кеннет Бэйкер заверил Маргарет, что ее по-прежнему поддерживают многие в партии, а Норман Теббит заявил, что кандидатура Тэтчер остается лучшей для победы над Хезелтайном.

«Несмотря на подобные уверения, общее впечатление от встречи полностью деморализует», – отметила про себя премьер-министр.^[641]

Что же до вопроса о продолжении борьбы, то он все еще не был решен. Неясным оставалось и то, кто поднимет знамя тори, если Тэтчер все-таки решит уйти. Наиболее вероятной была кандидатура Джона Мейджора, одного из последних и еще не успевших себя дискредитировать протеже «железной леди».

Едва совещание на Даунинг-стрит подошло к концу, как Дуглас Хард тут же связался с Мейджором, по-прежнему находившимся в Хантингдоне. Каково же было удивление Харда, когда потенциальный преемник засомневался, способен ли он стать достойной заменой премьер-министру. Оказывается, вечером предыдущего дня, после объявления результатов, Тэтчер сама связалась с Мейджором и попросила его о поддержке.

– Если это то, что вы действительно хотите, я на вашей стороне, – ответил он.^[642]

Насколько искренен был ее протеже в своей поддержке? Наверное, ровно настолько, насколько у Маргарет хватило бы сил для защиты собственной позиции. В глубине души Джон был готов занять ее место, но, как самый настоящий исполнитель, он ждал приказа. Притом не от близкого окружения премьер-министра, а от самой Маргарет Тэтчер.

Что же до нее самой, она не хотела отступать. Выходя из своей резиденции на Даунинг-стрит, Мэгги заявила собравшимся журналистам:

– Я продолжаю сражаться! Я буду биться за победу!^[643]

Затем она направилась в палату общин.

– Рада вам сообщить об окончании «холодной войны» в Европе и торжестве свободы, демократии и господстве закона.

Отвечая на вопрос, продолжит ли она участие в выборах, Маргарет заявила:

– Я собираюсь отстаивать интересы Британии со всей решительностью, энергией и силой на посту ее лидера!^[644]