Читать книгу - "Шпион - Артур Батразович Таболов"

– Мы знаем, что очень редко кому разрешали вызвать семью в Берлин. Только высшим руководителям СВАГ[1]. И то не всем. Почему для вас сделали исключение?

– Получилось так. Однажды меня вызвал к себе маршал Соколовский. Ему сообщили, что я замечен в сомнительной связи.

– Кто сообщил? Капитан Квашнин?

– Вряд ли, на Соколовского у него не было выхода. Его начальником был Серов.

– Значит, Серов?

– Возможно. Я не стал спрашивать, а Соколовский бы не ответил.

– Что за связь?

– С одной немкой.

– С кем?

– С Эльзой Рихтер, певицей из ресторана отеля «Кронпринц» на Курфюрстендамм.

– Курфюрстендамм находится в британской оккупационной зоне. Как вы туда попали?

– В Берлине границ нет, я мог свободно ездить по всему городу.

– Продолжайте. Эльза Рихтер была вашей любовницей?

– Да.

– Как вы с ней познакомились?

– В ресторане отеля «Кронпринц» у меня была встреча с человеком, который мог знать об одном ученом-ракетчике, сотруднике фон Вернера. Встреча закончилась вечером. Шел сильный дождь. Эльза как раз вышла из отеля. Я предложил ее подвезти, она села ко мне в машину. По дороге разговорились. Ей было двадцать пять лет. Она рассказала, что муж погиб на восточном фронте, живет одна с дочерью четырех лет. Дочь заболела воспалением легких, нужны антибиотики, а лекарства на черном рынке очень дорогие. Я пообещал помочь, достал пенициллин в нашем госпитале и передал Эльзе. Она пригласила меня к себе. У нее была комната на Фридхофштрассе возле старого немецкого кладбища.

– Как часто вы с ней встречались?

– Когда как. Иногда раз в неделю, иногда реже. Зависело от моей занятости на службе.

– Как это происходило?

– Я подъезжал на машине к «Кронпринцу» к тому времени, когда она заканчивала выступление. Она садилась ко мне, ехали к ней.

– Вы заходили в отель?

– Нет. В ресторане всегда было много американцев, англичан и богатых немцев из спекулянтов. Русский офицер вызывал бы ненужный интерес. Я не хотел привлекать к себе внимание.

– О вашей связи доложили Соколовскому. Что он вам сказал?

– Могу повторить, но вы не поймете.

– Ругался?

– Это мягко сказано. Сказал, что я безответственный кобель и это до добра не доведет. Кто знает, кто такая эта певичка и с кем она связана. И он бы немедленно отправил меня в Москву, если бы не важность работы, которой я занимаюсь.

– Что вы ответили?

– Что я мог ответить? Что все мы кобели, кто больше, кто меньше.

– А он что?

– Сказал, что есть только один способ это прекратить. И приказал вызвать в Берлин жену. Аза с Беллой приехали через месяц. Больше с Эльзой я не встречался.

– Как приезд вашей семьи воспринял Серов?

– Был очень недоволен. Он с самого начала относился ко мне с подозрением. Вообще-то он всех подозревал, такой человек…

Комментарий майора Хопкинса: «Показания подполковника Токаева кажутся достоверными в части обстоятельств его переезда в Берлин. Его описание здания НКВД на Лубянке соответствует сведениям, полученным нами ранее от других источников. Вместимость самолета Ли-2 и время полета из Москвы до аэродрома в Иоганистале также названы правильно. Сомнения вызывает причина, по которой ему разрешили жить вне Карлсхорста. Из этого района Берлина, контролируемого советскими патрулями, ему было бы гораздо труднее выехать в британский сектор, что он сделал 3 ноября 1947 года.

Особое внимание обращает на себя странное разрешение Токаеву вызвать в Берлин семью. Если правильны наши подозрения о том, что Токаев является советским агентом, которого готовили к внедрению в Великобританию, можно предположить, что он заранее поставил условием своего согласия уход на Запад вместе с семьей.

Подозрительность к Токаеву генерал-полковника Серова можно объяснить тем, что внедрение агента готовили советские спецслужбы, не подчиненные Серову, втайне от него и его сотрудников. Что говорит об очень высоком уровне секретности операции.

Считаю необходимым:

1. Уход на Запад такого секретоносителя, каким является подполковник Токаев, расценивается в СССР как государственная измена и влечет за собой репрессии по отношению к его родственникам и друзьям, оставшимся в Советском Союзе. Нужно найти возможность узнать о судьбе его сестры Нины, двоюродных братьев Темура и Хагуди, племянника Харитона и ближайших сотрудников Токаева в Военно-воздушной академии имени Жуковского.

2. Навести справки о капитане Квашнине, которому была поручена слежка за подполковником Токаевым. Побег его подопечного должен был привести к серьезным дисциплинарным мерам вплоть до разжалования и предания суду.

3. Дать задание нашей агентуре в Германии встретиться с певицей отеля “Кронпринц” Эльзой Рихтер и проверить достоверность сведений, сообщенных Токаевым».

7

К приезду семьи Григорий Токаев снял три комнаты в коттедже неподалеку от Трептов-парка у пожилой немецкой пары. Хозяева коттеджа перебрались в подвал, а верх сдавали. По карточкам они получали в день триста граммов хлеба, двадцать граммов мяса, двадцать граммов сахара, четыреста граммов картофеля, семь граммов жира, а также ежемесячно двадцать пять граммов кофе в зернах, сто граммов эрзац-кофе и тридцать граммов соли.

Карточки были нескольких категорий: для рабочих, для служащих, для пенсионеров. Самыми большими были нормы для рабочих, занятых тяжелым физическим трудом, самыми маленькими, их называли кладбищенскими, – для неработающих и пенсионеров. Деньги, которые советский офицер платил хозяевам коттеджа за аренду, помогали им выжить, он делился с ними продуктами, которые получал на службе. Это было серьезным подспорьем, все продукты на черном рынке стоили немыслимых денег.

Коттедж для Токаева нашел капитан Квашнин. Родом он был из Рязани, расторопный, исполнительный. Григорий знал, что он регулярно пишет рапорты о том, что его подопечный делал и с кем встречался, но не обращал на это внимания, ему нечего было скрывать. К тому времени он получил чин подполковника и служил в Советской секции Союзного секретариата, в январе 1945 года был избран секретарем партбюро организации, позже переведен в Военное управление Секретариата. Его основное задание оставалось прежним – поиски архивов и ученых, задействованных в ракетной программе Вернера фон Брауна.

Сам фон Браун был уже захвачен американцами и вывезен в Соединенные Штаты, его сотрудники, оставшиеся в Германии, прятались кто как мог, жили под вымышленными именами. Выйти на каждого из них стоило немалых трудов, приходилось допрашивать десятки немцев.

Авиаконструктора Эйгена Зенгера, о котором Токаеву говорил генерал-полковник Серов, заполучить так и не удалось. Вместе с женой, математиком Иреной Бренд, он скрывался во