Читать книгу - "Софья Палеолог - Татьяна Матасова"

Большую роль в разработке «римской» легенды сыграли эсхатологические размышления русских книжников. Библейская идея о последовательно сменяющих друг друга четырех мировых царствах восходит к Книге пророка Даниила. Ее толкование подразумевало Вавилонское, Персидское, Греческое и Римское царства. Именно они в образах зверей изображены на одной из фресок Андрея Рублева во владимирском Успенском соборе. Софья могла видеть подобные фрески в московских храмах. Христианские богословы полагали, что после падения последнего — Римского — царства должен наступить конец света. Однако этого не произошло. Тогда и начала складываться идея translatio imperii — перемещения духовного наследия Римской империи в другие государства. Большую роль в этой концепции играл религиозный мотив: Римская империя со времен императора Константина была христианской. В рамках концепции translatio imperii постепенно складывался образ «второго Рима» — Константинополя, столицы Византийской, или Ромейской (то есть Римской), державы, с XI века хранившего истину православной веры.

Вариантом русского восприятия идеи translatio imperii стала концепция «третьего Рима», воплотившегося в Москве. Согласно этим построениям, благодать Божия покинула первый Рим после 1054 года, когда римские первосвященники отпали от истинной веры. Взятие Константинополя турками в 1453 году рассматривалось как кара за «осквернение» веры греками, правители которых приняли унию 1439 года. Чистота апостольской веры и «римская идея» нашли пристанище в России: великая империя переместилась на Святую Русь.

Подробный рассказ о происхождении и развитии в России первой трети XVI века концепции «третьего Рима», изложенной монахом псковского Елеазарова монастыря Филофеем в 1520-е годы, — отдельная и очень сложная тема, и в книге о Софье, умершей в 1503 году, нет смысла в нее углубляться. Заметим только, что «римлянка» уже одним фактом своего существования дала мощный толчок русским интеллектуалам поближе присмотреться к бесчисленным культурным и символическим пластам, связанным с Вечным городом. И не случайно царя Ивана Грозного, внука Софьи, будет отличать блестящее знание истории античного Рима.

* * *

Время Софьи Палеолог было временем итальянского влияния на русскую культуру. Однако едва ли о Софье можно сказать, что ее личными стараниями культура Возрождения переместилась в Москву, подобно тому, как говорили о ее наставнике Виссарионе, трудами которого «Греция переселилась в Рим». Вместе с тем перестройка кремлевского ансамбля была значимой составляющей той атмосферы, в которой Софье довелось жить в Москве. Размышления же книжников о Риме были не только свидетельством гибкости и глубины их суждений об истории, но и — до определенной степени — результатом пересудов о великой княгине, что время от времени слышались на Боровицком холме.