Читать книгу - "Перл-Харбор. Ошибка или провокация? - Сергей Зубков"

26 ноября Хэлл вручил японским послам проект контрпредложений, получивший название «модус вивенди» (временное соглашение). Во время его разработки в высшем политическом и военном руководстве США не было единства. Все прекрасно понимали, что найти почву для соглашения с Империей невозможно. В особенности против «модус» выступали представители армии и флота. Хэлл сломил их сопротивление, лишь убедив, что данное соглашение может отсрочить войну на три месяца, за которые США сумеют лучше подготовиться^[471]. (Погодные условия в Тихом океане позволяли начать войну либо в начале декабря 1941 г., либо в феврале — марте 1942 г.) То есть, разрабатывая документ, госсекретарь и не стремился избежать столкновения.

По пунктам «модус вивенди» выглядел следующим образом:

1. «Правительство Соединенных Штатов и правительство Японии совместно заботятся о мире в Тихоокеанском регионе, подтверждают, что их национальная политика направлена на продление и укрепление мира в Тихоокеанском регионе и что они не имеют здесь территориальных притязаний»;

2. Страны обязываются не предпринимать военных акций в Северо-Восточной и Юго-Восточной Азии или в южной и северной частях Тихого океана;

3. Правительство Японии обязывается вывести войска из южной части Индокитая, а в северной свести их численность к той, которая была на 26 июля 1941 г., дальнейшему пересмотру данный пункт не подлежит;

4. США производят частичную отмену санкций, однако в пределах жестких рамок, так, бензин должен был поставляться «только для гражданских нужд»;

5. Япония снимает ограничения на американский капитал и торговлю внутри страны;

6. США обязываются оказать влияние на Великобританию, Австралию и Голландию с тем, чтобы эти страны также смягчили санкции в отношении Японии в соответствии с пунктом пятым;

7. Япония достигает соглашения с Китаем на основе международного права и ранее существовавших договоров;

8. Соглашение действует три месяца, в течение которых страны могут достичь общего соглашения или продлить «модус вивенди»^[472].

В соответствии с воспоминаниями Кордела Хэлла, он не надеялся на то, что японцы примут «модус вивенди». Но, по его мнению, подобное предложение демонстрировало желание Вашингтона продолжать работу в мирном направлении так долго, как только возможно. «Если Токио откажется, это вскроет его приготовления к войне. А если по каким-то причинам Япония согласится, тем лучше. Война будет отодвинута на 3 месяца, за которые американские вооруженные силы смогут значительно лучше к ней подготовиться»^[473]. В то же время в возможности войны он не сомневался и часто заявлял в конце ноября — начале декабря: «Эти ребята собираются сражаться, и вы должны внимательно смотреть за этим»^[474]. Однако удар по готовившимся предложениям был нанесен не японцами, а союзниками. Китайцы и Черчилль встретили «модус» в штыки. Белый дом предпочел сдаться. В конце концов, что такое три месяца.

В результате 26 ноября Хэлл вручил японцам предложение из 10 пунктов, которые были близки по своему содержанию к первоначальному «модус вивенди». Однако уже в тот момент было очевидно, что предложения Хэлла не пройдут, так как они полностью отметали японский план «Б».

Предложения госсекретаря сводились к тому, что США, Япония, Великобритания, Китай, Голландия, СССР и Таиланд заключают пакт о ненападении. Япония выводит все войска из Индокитая и Китая, Япония и США не поддерживают ни одно китайское правительство, кроме правительства Чан Кайши. Оба правительства отказываются от прав в Китае, превышающих протокол 1901 г. Оба государства вступают в переговоры о заключении торгового договора. США размораживают японские активы, а Япония соответственно американские. Оба правительства соглашаются с планом стабилизации курсов доллара и йены. Оба государства соглашаются с тем, что любой договор, заключенный с третьими сторонами, не должен трактоваться, как нарушение данного соглашения или угроза миру в Тихоокеанском бассейне. Оба правительства используют все свое влияние, чтобы подтолкнуть другие правительства к практическому участию в данном соглашении^[475].

Однако японские дипломаты восприняли данную ноту как ультиматум. Курусу заявил, что американский ответ «равносилен концу переговоров»^[476]. В сообщениях в Токио он докладывал, что не в состоянии «добиться какого-либо прогресса». В то же время послы предупреждали правительство, что «ответственность за разрыв переговоров будет возложена на нас»^[477]. Несмотря на то что 10 пунктов сам Хэлл как ультиматум не воспринимал, текст и содержание документа говорили об обратном. Недаром американский Конгресс назвал их именно ультиматумом. Многие историки сходятся во мнении с американским исследователем У. Чемберленом: «Технически 10 пунктов Хелла не составляли ультиматум... но если взять во внимание обстоятельства, в которых эти 10 пунктов были представлены, и их совершенно бескомпромиссный характер, можно понять, что армейский комитет, который расследовал атаку на Пёрл-Харбор, определил, описывая документ Хелла, как «документ, который спустил курок, который начал войну»^[478].

27 ноября состоялась встреча между японскими послами и президентом. Рузвельт сразу перешел в атаку. «Японские лидеры, — сожалел он, — продолжают выражать сопротивление фундаментальным принципам мира и порядка...». Президент вновь говорил о том, что далеко не в интересах Японии продолжать следовать курсом гитлеризма. В то же время он заявил, что США готовы снять экономические санкции, если Имперское правительство проявит акты доброй воли^[479]. Однако слова главы американского государства расходились с делом. Он не ждал позитивного продолжения переговоров и занимал все более жесткую позицию. Накануне он сказал Хэллу: «Я не сильно надеюсь, и все мы должны быть готовы к серьезным неприятностям, возможно скоро»^[480].

Рузвельт уже не сомневался, что война начнется. В узком кругу он даже говорил, что коль скоро это неизбежно, то японцы должны сделать первый выстрел^[481]. 28 ноября служба радиоперехвата расшифровала телеграмму, адресованную японскому посольству в Вашингтоне: «Через несколько дней американо-японские переговоры будут де-факто прерваны. Не создавайте впечатления, что переговоры провалились». Еще одна телеграмма требовала от Номура: «Скажите, что переговоры продолжаются», чтобы ввести американцев в заблуждение. Следующая перехваченная телеграмма была направлена в Берлин и адресована Гитлеру и Риббентропу: «...существует экстремальная опасность, что внезапно может разгореться война между англо-саксонскими странами и Японией... Это может произойти ранее, чем кто-либо предполагает»^[482]. Война была на пороге Белого дома...