Читать книгу - "Военно-морское соперничество и конфликты в 1919-1939 - Анатолий Тарас"

Китайское правительство направило жалобу в Лигу Наций, потребовав применения по отношению к Японии статьи 16 Пакта Лиги Наций, которая предусматривала экономические санкции против агрессора.

Чтобы выиграть время и одновременно создать видимость, будто бы армия в Маньчжурии действует против воли правительства и императора, представитель Японии в Женеве предложил создать специальную комиссию, которая бы изучила претензии обеих сторон на месте. Так 10 декабря 1931 года была создана «комиссия пяти» под председательством английского лорда Литтона (Lytton), которая незамедлительно отправилась в Маньчжурию для «изучения вопроса».

Тем временем 3 января 1932 года японцы заняли Цзиньчжоу, завершив захват всей Маньчжурии, кроме граничащей с Внутренней Монголией провинции Чжэхол (Чэндэ). Более того, Япония, якобы по просьбе маньчжурских сепаратистов, 9 марта 1932 года провозгласила псевдонезависимое государство Маньчжоу-Го, объявив его преемником» империи маньчжурской династии Цин, свергнутой в 1911 году. Во главе Маньчжоу-Го японцы поставили последнего китайского императора, 26-летнего Пу И. По сути дела, японцы повторили здесь трюк большевиков, создавших в 1921 году марионеточную Дальневосточную республику.

Покорение Маньчжурии прошло неожиданно легко. По японским данным, потери Квантунской армии составили 572 человека убитыми и 1326 ранеными. Императорский флот принял лишь косвенное участие в этой операции. Он эскортировал конвои с войсками из японских портов в маньчжурские и корейские порты, а также обеспечивал охрану своих коммуникаций.

Присутствие японского флота в китайских территориальных водах удержало от выступления слабый китайский ВМФ. Третья китайская эскадра (так называемая «мукденская»), подчиненная маршалу Чжан Сюэляню, уклонилась от боевых действий, ограничившись перебазированием из Таку и Вэйхайвэя в Циндао и в порты центрального Китая. Из состава речной Сунгарийской флотилии (6 канонерок и 12 малых кораблей) в руки японцев попали только 3 канонерки («Ли-Суй», «Цзян-Цзин» и «Цзян-Пин»), остальные либо погибли в ходе боев, либо их затопили сами китайцы при отступлении.

Шанхайская авантюра

Командование японского флота, ревниво следившее за успехами армии в Маньчжурии, решило своими силами провести подобную операцию в центральном Китае. Морской генштаб, тесно связанный с судостроительными корпорациями, считал, что захват одного из ведущих китайских портов (Шанхая или Кантона) позволит ликвидировать застой в японском судостроении, что «сможет вывести страну из экономического кризиса».

В конечном итоге выбор пал на Шанхай — крупнейший порт Китая и одновременно самый большой центр торговли и промышленности. Через него проходило 53 % всего китайского импорта и экспорта^[39].

Захват этого города нанес бы сильнейший удар не только по всей китайской экономике, но также по интересам Великобритании, США и Франции, имевших в городе свои концессии^[40]. Поэтому нападение на Шанхай было связано с немалым риском. Во-первых, в городе находились 11 тысяч британских, американских и французских солдат, а на реке Хуанпу стояли их корабли (2 легких крейсера, 26 канонерок и вспомогательных судов). Они могли оказать японцам вооруженное сопротивление. Во-вторых, западные державы вполне могли использовать японскую агрессию в качестве предлога для войны против Японии.

Однако японские адмиралы, вдохновленные пассивным отношением трех великих держав к захвату Маньчжурии, все же решились на вторжение. К тому же китайские военные силы в Шанхае были гораздо меньше, чем в Маньчжурии. Здесь находилась 19-я армия, состоявшая из трех пехотных дивизий (33.500 солдат, всего лишь 24 орудия и 40 минометов).

***

Китайский флот японцы вообще не брали в расчет как серьезного противника. В тот период он подчинялся военно-морскому министерству Нанкинского правительства и в организационном плане разделялся на две части.

Во-первых, так называемый Нанкинский флот (3 эскадры — первая, вторая и четвертая): 3 крейсера, 25 канонерок, 5 сторожевиков, 12 миноносцев, 11 речных канонерок и 1 авиатранспорт). Во-вторых, Мукденский флот, или упомянутая выше третья эскадра (3 крейсера, 2 канонерки, 1 миноносец, 1 сторожевик, 4 речные канонерки, 1 авиатранспорт)^[41].

На первый взгляд, китайский флот имел вполне приличный численный состав, однако на самом деле он представлял собой скопище давно устаревших разнотипных кораблей, обладавших весьма низкими тактико-техническими характеристиками. Так, два «новейших» китайских крейсера типа «Чжао Ху» были построены в Англии еще 20 лет назад. Они имели водоизмещение всего лишь 2460 тонн, развивали скорость не более 18 узлов, были вооружены двумя 152-мм орудиями, двумя 102-мм и двумя 76-мм пушками. Иначе говоря, это были скорее канонерские лодки, чем крейсеры. Четыре других крейсера вступили в строй более тридцати лет назад — в 1898 году. Почти все канонерки, миноносцы и другие суда тоже были очень старыми и изношенными.

Морально-политическое состояние корабельных экипажей оставляло желать много лучшего. Чувство национального патриотизма им было чуждо, а отсутствие боевого опыта они заменяли сноровкой в несении полицейской службы со всеми ее злоупотреблениями. Последние имели столь массовый характер, что китайских военных моряков европейцы презрительно называли «опиумными контрабандистами». Несмотря на явные признаки приближения японской агрессии, китайский флот в целом выказывал преступную беззаботность. Отдельные его эскадры относились друг к другу чуть ли не враждебно, зато с японцами поддерживали почти приятельские отношения, что вызывало вполне понятное удивление европейских наблюдателей.

***

Базирующиеся в Шанхае силы японцев были невелики. Японская речная флотилия на Янцзы под командованием контр-адмирала Сесава (вскоре переименованная в 1-ю экспедиционную эскадру) состояла из 10 канонерок («Atami», «Futami», «Fushimi», «Hira», «Hozu», «Katata», «Kotaka», «Seta», «Sumida» и «Toba»), а сухопутный отряд — рота морской пехоты — едва насчитывал 400 человек. Всего же у японцев было около 700 солдат и моряков. Даже с учетом фанатичной храбрости японских вояк их было слишком мало.

Но все это не остудило офицеров Морского генштаба. Речь шла лишь о том, чтобы найти удобный предлог для начала военных действий, что оказалось делом несложным, ибо в Шанхае после аннексии Маньчжурии проходили многочисленные антияпонские выступления. После одной из таких демонстраций представители японского населения Шанхая по наущению японского генерального консула и контр-адмирала Сёсава 20 января обратились к своему правительству с просьбой ввести в город японские войска для зашиты их жизней и имущества.