Читать книгу - "Князь Довмонт. Литва, немцы и русичи в борьбе за Балтику - Станислав Чернявский"

Псковская земля стремилась отделиться от Новгорода, но в итоге приняла покровительство Москвы. Независимого Пскова не было в нашей истории вообще. «Псковская республика» – если не миф, то преувеличение историков. Перед нами – усилившаяся община, которая приглашала служилых князей для того, чтобы они возглавили армию и чинили суд. Всё это больше похоже на порядки древней Спарты с ее царями-полководцами, власть которых ограничивают эфоры. Но Спарту никто не называет республикой. Очевидно, следует определиться с терминами и понять, что социальные отношения в городах-государствах Руси устроены не так, как принято думать.

А что же Западная Русь? Ее история – самый поучительный и трагический пример для русских. Пример, который показывает: решение собственной судьбы нельзя доверять никому, даже тем, кто подходит под определение данников, союзников, соратников и друзей.

В 1301 году умирает Лев Галицкий. Ему наследует сын Юрий I (1301–1308 или 1316). Это наполовину венгр, западник, по отцовской линии внук Даниила, а по материнской – короля Угорщины Белы IV (1235–1270). Мать Юрия – венгерская принцесса Констанция – практически неизвестна по сообщениям хроник, но нет сомнений, что она привила сыну свои вкусы и принципы. Юрий был православным человеком с душой католика. Примерно в 1305 году он принял королевский титул. На печати этого государя присутствует надпись Rex Russiae – «царь Руси». «Галиция и Лодомерия», то есть Галицкое и Владимирское княжества, объединились под его скипетром, но радости это не вызывает. Королевство окажется гнилым и угаснет, как и род князей Даниловичей.

Юрию наследовали двое сыновей – Андрей и Лев II (? – 1323 (?). Киевщиной, по мнению Мачея Стрыйковского, правил тогда некий Станислав – вассал татар. Тот же Стрыйковский сообщает, что Галиция и Волынь стали жертвами нашествия великого князя Литовского Гедимина (1316–1341). Тут мы переходим к судьбам Литвы.

Предшественником Гедимина считается князь Витень, или Витенес (1295 (?) – 1316), сын Будивида. В дела Руси он не вмешивался: внимание Витеня было поглощено борьбой с Тевтонским орденом. Она заняла большую часть правления: орден стал мрачной силой, которая нависла над прибалтийскими народами, и сражаться с «псами-рыцарями» в эти годы было невероятно трудно.

Считается, что Витень погиб от удара молнии. По другой версии, его убил собственный конюший, который и получил известность в русских летописях как Гедимин. Впоследствии историки пытались узаконить притязания Гедимина, называя его то сыном, то братом Витеня.

К тому времени пала Полоцкая земля, как мы предполагаем, прежде зависимая от Довмонта. Ее история окончилась нелепо. Полоцком правил князь Константин, но после смерти Довмонта лишился покровителя и не смог защитить землю от немцев. Поэтому принял оригинальное решение: завещал княжество вместе со всеми его жителями архиепископу Рижскому. Для тогдашнего международного права это было что-то новое. В античные времена подобное случалось. Аттал III (138–133 до н. э.) завещал Риму Пергамское царство, Никомед IV (94–74 до н. э.) – Вифинию. Может быть, Константин начитался древних авторов? Или ему подсказали, как поступить, образованные люди из числа немцев и русичей?

Но решение было принято вопреки мнению полочан. Положиться им было не на кого. Великий князь Владимирский Андрей Александрович умер в 1304 году. За три года до смерти он успел отразить поползновения шведов. Шведский отряд обнаглел настолько, что высадился в устье Невы и построил там крепость Ландскрона. Андрей выступил на врага, взял крепость и до основания ее разрушил. Это был один из немногих дельных поступков великого князя. Н. М. Карамзин оценил его правление жестко и презрительно: «Никто из князей Мономахова рода не сделал больше зла Отечеству, чем сей недостойный сын Невского». Лучше не скажешь. Взятие Ландскроны – почти единственное исключение в серой биографии этого политика.

После смерти Андрея великим князем Владимирским сделался Михаил Ярославич (1305–1318) – тот самый, что раньше правил в Твери. Он был обеспокоен собственной карьерой и прежде всего борьбой за личную власть с московскими князьями. По этой причине Михаил уже не заглядывал далеко на запад. Полоцк на какое-то время оказался предоставлен сам себе.

Тогда за полоцких русичей-«кривов» заступись литовцы. В 1307 году князь Константин умер. Войска немцев вошли в город, чтобы вступить в права владения и выполнить завещание покойного. «Немцы вступили в Полоцк и принялись заводить там свои порядки, вводить католичество и обирать жителей, – пишет Любавский. – Полочане, возмущенные всем этим, обратились за помощью туда, откуда она и прежде в таких случаях приходила – в Литву. Великий князь Витень в 1307 г. явился в Полоцкую землю и перебил почти всех застигнутых там немцев, а католические церкви разрушил. Некоторое время он посылал в Полоцк своих наместников, предоставляя полочанам ведать свои дела самим и решать их по-старому на вече. Позже, около 1326 г., в Полоцке сел на княжение уже брат Витеня Воин. С этого времени Полоцк соединился уже прочными политическими связями с Литвою и никогда от нее не отделялся. Поэтому и 1307 г. можно считать годом окончательного присоединения Полоцка к Литовской земле». Полоцкое княжество навсегда утратило независимость.

Литва усиливалась, и западные русичи охотно подчинялись ее князьям. Некоторые высокопоставленные литовцы даже принимали православие. Тем самым они завоевывали популярность у новых подданных – русских, которым когда-то платили дань.

Династия Гедимина устремилась на юг. Возможно, эта перемена политики и стала одной из причин государственного переворота, стоившего жизни Витеню. Гедимин желал расширить страну за счет русских владений, а не проводить время изнурительной борьбе против немецких замков на побережье Балтики.

Предания гласят, что литовцы захватили Брест и Дрогичин, но в тыл им ударили тевтоны. Пользуясь этим, галицко-волынские правители Андрей и Лев отбили Дрогичин с Брестом и разорили берега Вилии – сердце Литвы. Первая попытка захвата Волыни и Галича завершилась, следовательно, для Литвы неудачей.

Великий князь Литовский Гедимин вновь напал на Волынь в 1319 году. К тому времени он уже владел Полоцком, Минском, Туровом, Пинском, Черной Русью, Аукшайтией и Нальшанской землей, то есть был опасным противником. На стороне волынских князей Льва и Андрея сражались татары, а Гедимин выступил под лозунгом освобождения русских из татарской неволи. Стрыйковский утверждает, что войско «Галиции и Лодомерии» было разбито литвой под стенами Владимира-Волынского, после чего город пал. Вслед за ним капитулировал Луцк. Андрей и Лев бежали на восток, к киевскому князю Станиславу.

В 1320 году Гедимин будто бы выступил на Киевщину, захватил Житомир, Овруч и вышел к Днепру. Станислав собрал войско и призвал своих хозяев-татар. Кроме того, к нему пришли Олег Переяславский и Роман Брянский. Они дали сражение на берегу реки Ирпень в 25 верстах от Киева. Битва закончилась полным разгромом русско-татарской рати. Олег, Лев и Андрей погибли в сражении, а Роман и Станислав бежали в Рязань.

Все историки начиная от Н. М. Карамзина и заканчивая М. С. Грушевским признают это сообщение Стрыйковского ложным. Однако отметим вот что: Андрей и Лев умерли в один год – 1323-й. Дата известна из письма польского князя Владислава Локетка римскому папе. В своем послании Локеток без всяких подробностей информирует о кончине князей и скорбит по этому поводу. Неясно, умерли князья собственной смертью или «нужной», то есть были убиты. Но смерть в один год очень подозрительна. Она заставляет предположить, что оба князя погибли в бою.