Читать книгу - "Елена Глинская. Власть и любовь. Книга 1 - Александр Михайлович Козлов"

но это не делало его менее страшным. А не принять это решение означало бы подписать себе смертный приговор: ей предстояло сделать выбор, от которого зависела ее жизнь и судьба Иоанна.

Молчание затягивалось, но великая княгиня не могла произнести ни слова. Казалось, ее голос исчез, а горло сдавил невидимый кулак.

Михаил Львович терпеливо дожидался ее ответа. Наконец, она глубоко вздохнула и, не поднимая на дядю глаз, прошептала, выдавливая из себя каждое слово:

— Может, послать его на службу в Стародуб — подальше от Кремля, подальше от Шуйского?

— У Василия Васильевича руки долгие: люди его повсюду, разыщут и там, если он почует, что Акиму что-то известно либо, что хуже, тот ведает истину.

Елена вздохнула и, закрыв глаза, ответила дрогнувшим голосом:

— Ты прав. Рисковать не след. А ежели Василий Шуйский до истины докопается…

Она снова не договорила, зная, что дядя и сам догадывался о последствиях такого оглушительного разоблачения.

Оба — и Елена, и Михаил Львович — хорошо понимали, что если Василий Шуйский узнает правду об убийстве своей жены, то первой его мыслью будет: «Теперь у меня в руках козырь против сих проклятых Глинских!»

Прежде всего, он начнет действовать через иностранных послов — этих молчаливых свидетелей московской политики. Имея на руках неопровержимые доказательства, Шуйский сможет превратить послов в своих союзников, используя их давнюю неприязнь к Глинским.

Громче и увереннее зазвучит в Боярской думе его голос, когда он будет обвинять Елену Глинскую в узурпации власти. Смерть Авдотьи станет тем факелом, который Василий Шуйский поднимет над толпой, собирая вокруг себя недовольных нынешним правительством. Каждый раз, появляясь на совете Думы, он будет требовать справедливости, намекая на темные дела княгини-регентши.

Тайные агенты Шуйского проникнут во дворец, подкупая слуг и собирая информацию по крупицам. А сам он, подобно крысе, прогрызающей путь к зерну, начнет методично собирать доказательства против Глинских. Затем добьется, чтобы в судебные меры включили официальное расследование смерти княгини Авдотьи, рассмотрение вопросов о наследстве и правах семьи Глинских, а также отстранение от регентства Елены, скомпрометированной в глазах придворной знати.

В то же время его люди распространят по столице слухи о преступлении, играя на религиозных чувствах простых людей. Митрополит Даниил получит тайное послание с просьбами о защите и справедливости, а купцы, верные Шуйскому, повысят цены на продукты и товары, чтобы создать экономический хаос. Гарнизон и стража — все, кто когда-либо держал в руках оружие, — постепенно перейдут на его сторону. В казармах поползут слухи, что Глинские — нечестивцы, убившие благоверную княгиню.

Шуйский будет действовать как опытный шахматист, передвигая фигуры по политической доске. Он знает, что открытое противостояние может стоить ему жизни, поэтому пойдет к цели обходными путями, используя любую возможность, чтобы ослабить своих врагов. Его стратегия похожа на зимнюю метель: сначала все кажется спокойным, но постепенно безобидные снежинки превращаются в лавину, которая сметает все на своем пути. С неопровержимыми уликами он будет уверен в своей правоте, и это придаст ему сил продолжать опасную игру. С каждым днем его влияние будет расти, а позиции Глинских — ослабевать.

И все это произойдет, если Василий Шуйский разузнает, что Аким причастен к убийству княгини Авдотьи.

Михаил Глинский ободряюще улыбнулся великой княгине:

— Вот и славно. Лучше так, чем позже локти кусать.

— Как же ты все сие устроишь?

— Завлеку в подземелье, а там есть много…

— Довольно! — Елена раздраженно вскинула подбородок. — Мне нет нужды и охоты ведать о твоих замыслах в оном деле. Мне тягостно! — Она без сил упала в кресло, подперла дрожащей рукой голову. — Ступай же — делай, что потребно для безопасности нашей.

Глава 36

Глинский, мягкий будто воск,

Влез Акиму прямо в мозг.

Льстит про службу, про долги,

А в уме одни враги!

Заманил в подвал сырой,

Где погибель под полой…

Михаил Глинский тщательно продумывал каждый свой шаг. Он понимал, что просто позвать Акима и отправиться с ним в подземелье будет недостаточно. Необходимо найти убедительную причину, которая не вызвала бы подозрений у бдительного дворового. Ведь его работа в том и заключалась, чтобы выявлять и предотвращать любые угрозы, способные навредить правительнице.

На следующее утро он передал через стражу, дежурившую у покоев великой княгини, чтобы Аким, прежде чем заступить на ночное дежурство, явился к нему в кремлевские палаты.

Аким, как и все остальные стражники дворцовой охраны, жил в общей казарме. Здесь они отдыхали между сменами и готовились к новым дежурствам. Жизнь в казармах подчинялась строгому распорядку: днем стражники отдыхали, занимались тренировками, проверяли и чистили оружие, а ночью несли службу по установленному графику. Такая организация позволяла поддерживать высокий уровень боеготовности и дисциплины среди дворцовой и личной охраны великой княгини.

Молодой дворовый не стал дожидаться начала своего ночного дежурства, а как только получил сообщение, сразу после полудня покинул казарму и отправился в Кремлевский дворец на встречу с думным боярином. Он спешил не только потому, что хотел как можно скорее выполнить приказ, но и потому, что осознавал важность этой встречи. Ведь речь шла о службе у самой великой княгини, что уже считалось большой честью для простого охранника.

Михаил Львович встретил Акима угрюмым взглядом, но поднялся с кресла, подчеркивая свое якобы искреннее уважение к молодому стражнику.

— Ты хорошо несешь службу, дворовый, — натянуто улыбнулся князь Глинский, стараясь сохранять на лице глубокую озабоченность, и по внимательным глазам охранника понял, что цель достигнута: Аким заметил эту тревожность, потому что его взгляд стал сосредоточенным, а брови сдвинулись в напряженном раздумье. — Великая княгиня доверяет тебе. Особливо после того, как ты храбро исполнил ее поручение.

На последних словах Михаил Львович сделал ударение, читая по глазам дворцового стража, что тот хорошо понимает, о чем идет речь.

— Однако ж случилось предвиденное: враги твоей госпожи замышляют заговор против малолетнего государя нашего. Сие известие Елена Васильевна получила давеча и весьма сим озаботилась.

Аким молчал, внимая каждому слову думного боярина, и не сводил с него своих пронзительных, ястребиных глаз.

«Такой может убить одним своим взором», — удовлетворенно подумал Михаил Глинский, а вслух продолжил:

— Великой княгине доподлинно стало ведомо, что злоумышленники затевают пробраться тайными подземными ходами к опочивальне Иоанна Васильевича и пленить его, а правительницу принудить добровольно отречься от регентства и передать власть им. Дабы не допустить оного вторжения, она повелела мне поспешно преградить ходы, ведущие к покоям государя, и взять в помощь человека, коему