Читать книгу - "Жена комиссара - Светлана Шахова"

что-нибудь маме и Наде, а Николай с Ариной подождут здесь.

Примерка заняла не меньше получаса. Наряды смотрелись один лучше другого. Елизавета купила бы дочери всё, но останавливала привычка экономить на «чёрный день».

Надя выбрала шёлковое платье без рукавов цвета ясного неба. Из-за гипюровой паутинки, покрывающей не только открытые руки, но и саму ткань, оно казалось воздушным и невероятно шло к синим глазам.

Пока мать с дочерью, листая вешалки с одеждой, оживлённо обсуждали будущие приобретения, Павел Семёнович оплатил покупку, а вернувшись, протянул Елизавете аккуратный свёрток, перевязанный тонкой лентой.

– Это тебе, родная. Ты же совсем о себе забыла.

– Что здесь? Без примерки? А вдруг не подойдёт?

– Давай отложим ответы до дома. Там поймёшь, что напрасно волновалась.

Магазин дамского платья Елизавета покидала, продолжая рассматривать цветастую упаковку. Вдруг муж ускорил шаг. Она вскинула глаза, взглянула на скамью, где оставались дети. Приподнятое настроение вмиг рассеялось.

Елизавета бросилась к сыну, сидящему в обнимку с коробками, закричала:

– Коля! Где Арина?!

Когда тот, вздрогнув, часто заморгал, поняла, что спал. Хотелось отругать сына, но она словно онемела, не могла пошевелить языком.

– Николай, Надя, оставайтесь здесь. С этого места ни ногой, – распорядился Павел Семёнович и быстро зашагал вдоль прохода.

Елизавета, досадливо махнув в сторону сына, поспешила следом.

– Выбегу на улицу, возможно, Арина уже в машине. А ты покарауль здесь, – сказал Павел на выходе.

Совсем скоро он вернулся вместе с ординарцем.

– Для начала обследуем этажи, если не найдём, заявим в полицию, – бросил на ходу, сворачивая к простенку, за которым Елизавета заметила спрятанную лестницу.

– Может, лучше на эскалаторе? – крикнула в спину.

Павел обернулся.

– До него ещё дойти надо. И движется еле-еле. Ногами быстрее будет. Ты, главное, никуда не уходи.

Елизавета осталась в одиночестве перед стеклянными дверями. Заламывая пальцы до хруста суставов, уставилась в темноту, пронзаемую лучами фар подъезжающих и отъезжающих авто. Страшные мысли врывались в голову одна за другой, отзываясь нестерпимой болью.

«Наверное, Арине стало душно. Вышла, прогуляться, а потом не нашла вход… Может, пошла искать нас и затерялась в этом огромном муравейнике… Или вернулась в магазин игрушек, а я, пробегая мимо, не заметила… А что, если её украли?..»

Она схватилась за сердце, с силой ударившееся о грудную клетку, и принялась успокаивать себя: «Как это возможно в таком оживлённом месте? Арина твёрдо усвоила науку: ничего не брать у чужих и не поддаваться на уговоры… Да и зачем кому-то воровать ребёнка? А если надо, то, скорее всего, увели бы и Колю…»

Ожидание становилось невыносимым.

– Сколько же можно здесь топтаться? – прошептала Елизавета и медленно побрела вдоль пролёта, оглядываясь по сторонам, внимательно всматриваясь в людей вокруг.

Добравшись до центра торгового зала, свернула к эскалатору. Встала на движущуюся ступенчатую ленту.

– Мама! Вы куда?! – донёсся весёлый родной голосок.

Вздрогнув, она повернула голову. «Потеряшка» спускалась по соседству.

– Арина, оставайся внизу. Жди меня, – поравнявшись с дочерью, дрожащим голосом проговорила Елизавета и спешно зашагала по левому краю.

На втором этаже она перебежала на соседнюю ленту и так же спешно спустилась.

Арина, видимо, только сейчас осознала, что совершила плохой поступок, и стояла, свесив голову.

– Ах ты, безобразница! Кто разрешил уйти! Вот я тебя накажу! – в сердцах выпалила Елизавета, потом присела на корточки, стиснула дочь в объятиях и запричитала: – Маленькая моя… Как же ты меня напугала…

Вдруг спохватившись, что и сама ослушалась Павла, быстро зашагала туда, где велено было оставаться. К счастью, подоспела в тот момент, когда муж, озираясь, с тревожно расширенными глазами подбегал к выходу.

– Лиза, где ты была?!… Где ты её нашла?! – воскликнул Павел, бросившись к Арине и хватая на руки.

– А вот пусть сама расскажет.

– Папа, не ругайтесь. Мне так хотелось покататься на лесенке-чудесенке. Я бы у Коли спросилась, но он уснул, вот и пошла сама.

Появился Григорий. Елизавете показалось, что его улыбка растеклась по лицу ещё шире.

– Да тут уже все нашлись! – весело воскликнул он. – А я-то по этажам гоняю!

– Гриша, выходи с Лизой и Ариной. Я старших приведу, – распорядился Павел Семёнович, спуская дочь с рук.

– Слушаюсь, товарищ подполковник! – добродушно отозвался ординарец.

В машине Елизавета почувствовала себя обессилевшей. Детям, судя по осоловелым глазам и поникшим головам, было совсем худо.

– Надеюсь, все осознали свои ошибки? – строго спросил Павел Семёнович.

– Да-а, – слабо протянула Арина.

– Ага, – буркнул Коля.

– Хорошо. Тогда, чтобы совсем не раскисли, разрешаю открыть банку монпансье. Можете бросить в рот по леденцу до ужина.

Отец протянул Наде плоскую жестяную баночку, которая, гремя сладкими шариками, тут же пошла по рукам.

Дома на разбор покупок ни у кого не осталось сил. И только Елизавета, наскоро собрав на стол, не смогла удержаться, чтобы сейчас же не распаковать подарок от мужа.

Она достала свёрток. Надрезала атласную ленточку. Края бумаги распустились бутоном, по рукам заструился огненно-красный, цветастый шёлк.

– Боже! Какая роскошь! – воскликнула она.

Поспешила в спальню. Примерила кимоно. «А Павел оказался прав. Действительно, мне в самый раз», – отметила, покрутившись перед зеркалом, и вышла в гостиную.

– Ой, мама… Какая вы красивая, – шепнула Арина.

Надя подскочила.

– Прямо как в кино, – проговорила, легонько щупая ткань.

– Лучше, – усмехнулась Елизавета. – Так, как живём мы, ни в одном фильме не покажут… Пойду переоденусь.

– Нет-нет, Лиза. Останься в кимоно, – попросил Павел.

– И то правда. Больше никуда в таком наряде не выйдешь, так хоть дома красавицей побуду… Ну всё, ешьте, а то остынет.

Дети нехотя вернулись к тарелкам. Явно перебив аппетит конфетами, они лениво поковыряли вилками треску, помусолили жареную картошку. Ничего недоев, разбрелись по комнатам.

У Елизаветы и без леденцов – от усталости – притупилось чувство голода. Она сидела напротив мужа, подперев голову руками, наблюдала, как тот с удовольствием поглощает её стряпню.

– Чай? – спросила, когда на тарелке остались только рыбные кости.

– Кое-что другое, – понизив голос, с хрипотцой проговорил Павел.

Небесно-голубые глаза напротив возбуждающе темнели, приобретая стальной оттенок.

Муж поднялся. Подошёл со спины. Обнял за плечи. Оказавшись головой в горячей складке его шеи, а затем на руках, Елизавета ощутила себя таящим мёдом, и уже больше ни о чём не могла думать.

Глава 49

Ночь незаметно перетекла в хмурое утро. Но погода не могла разочаровать. Елизавету приятно будоражил предстоящий визит. Стряпая завтрак, она размышляла: «Как же я люблю быть среди людей. Пусть забот много, но для соседей обязательно надо выкраивать время. А уж когда приглашают к себе, и вовсе грех отказываться. Здесь и разговоры, и смена обстановки».

Покончив