Читать книгу - "Политическая полиция и либеральное движение в Российской империи: власть игры, игра властью. 1880-1905 - Любовь Ульянова"

В то же время стоит сказать и об общих чертах в восприятии «либерализма» служащими политического сыска. Анализ соотнесения «либералов» с другими легальными общественно-политическими явлениями, в первую очередь «конституционалистами», позволяет сделать вывод, что в политической полиции в целом «либерализм» не ассоциировался с идеей развития страны по типу западного конституционного парламентаризма. Описанная в 1-м параграфе 2-й главы одна из ключевых и при этом абстрактных характеристик «либерального» – «недовольство существующими порядками» – отнюдь не всегда относилась непосредственно к форме правления. Этим представления чинов политического сыска заметно отличались от консервативного дискурса того периода, если понимать под консерватизмом взгляды К.П. Победоносцева, В.А. Грингмута, М.П. Мещерского, Л.А. Тихомирова – эти исторические деятели соотносили политическую доктрину русского либерализма непосредственно с западным парламентаризмом⁶³⁰. Возникает вопрос: а можно ли вообще рассматривать анализируемую в этой работе часть бюрократического аппарата Российской империи как сугубо «реакционный», «охранительный» государственный институт, или же его служащие сами видели необходимость политического развития, что, в общем-то, противоречило задаче «охранения» существовавшего государственного строя? Не претендуя на абсолютную корректность собственного ответа, отмечу: в неоформленной политической палитре Российской империи рубежа веков ближе всего деятелям политической полиции, прежде всего его руководству, было умеренно-либерально-консервативное славянофильство.

Это утверждение противоречит расхожему историографическому представлению об ориентации политической полиции на поддержку крайне реакционных явлений, которые с 1905 г. оформились как черносотенные⁶³¹. Перекидывая мостик в период, последовавший за Манифестом от 17 октября 1905 г., можно предположить, что поддержка черносотенцев, на которую часто ссылаются в историографии, была личной инициативой отдельных служащих политического сыска, как, например, в 1906 г. – начальника Московского охранного отделения Е.К. Климовича⁶³². Несоответствие действительности этого историографического представления об институте политической полиции подтверждает анализ партийных объединений, проводившийся Департаментом полиции в 1906 г. Вопросы, на которые отвечали служащие местных подразделений, должны были прояснить: в какой мере власть может опираться на такие партии, как Партия мирного обновления, Партия правового порядка, то есть те политические организации, которые возглавляли бывшие шиповцы⁶³³.

Завершая анализ различных трактовок чинами политического сыска «легального» общественно-политического пространства, места и соседей «либерализма» в этом пространстве, стоит отметить: разделение политического пространства на те явления, которые интересовали охранительное ведомство, и те явления, которые не относились к объектам его внимания, проходило внутри либерального движения. «Умеренный либерализм» воспринимался как норма и был позиционирован в политическом пространстве рядом с консерватизмом. Обычный же «либерализм» (без дополнительных эпитетов), «крайний либерализм» и все, что было радикальнее его («оппозиционеры», «конституционалисты», «радикалы», «марксисты», «освобожденцы» и пр.), были объектами такового внимания⁶³⁴.