Читать книгу - "За Землю Русскую! - Александр Невский"

Так как Довмонт со своими псковичами также участвовал в славной Раковорской битве и сильно опустошил раковорскую область до самого моря, на другой год магистр ордена Отто фон Роденштейн собрал ополчение и, подступив к Пскову, начал громить город стенобитными орудиями. В 1269 г. во Пскове как бы повторились памятные дни весны 1242 г.

Так же, как тогда, горячо молились граждане в соборном храме Св. Троицы вместе со своим князем, который, подобно Невскому, не полагаясь на силы человеческие, смиренно сложил свой меч у алтаря. По окончании богослужения игумен препоясал князя этим мечом и благословил на брань за веру и родину.

«Слышал я о мужестве вашем, – восклицал Довмонт, ободряя свою дружину напоминанием о Ледовом побоище. – Потягнем, братья, за Святую Троицу и святые церкви и за свое отечество!» Одушевленные надеждою на помощь свыше, псковичи сделали геройскую вылазку и причинили большой урон неприятелю, а весть о приближении новгородцев заставила магистра поспешить отступлением.

Ничто так ясно не говорит нам, сколь «честно и грозно» было имя Александра у западных соседей России, как то обстоятельство, что немедленно после удаления его из Новгорода все они по очереди начинают усиленно нападать на русские области. Шведы также не захотели отстать от ливонцев и литовцев. Не довольствуясь распространением своей власти и католичества в Финляндии, они не переставали думать о захвате новгородских владений.

В 1256 г., собрав большие силы, шведы в союзе с датчанами под начальством Дитмана появились на берегах Наровы и стали здесь чинить крепость; новгородцы были поражены дерзостью неприятелей и немедленно отправили посольство к великому князю с просьбой о помощи.

Положение их было тем более затруднительно, что у них не было вождя. Княживший в Новгороде Василий Александрович находился в то время во Владимире у отца. Но, известив Александра, новгородцы и сами не бездействовали, может быть, из опасения, что Александр, занятый в то время весьма важными переговорами с татарами об исчислении русского народа с целью определения количества дани, или не поспеет прибыть вовремя с полками Суздальской земли, или совсем не будет иметь возможности оказать им необходимой помощи. Из Новгорода разосланы были гонцы во все волости с призывом к поголовному ополчению.

Призыв не пропал даром: быстро собирались отовсюду полки, и силы возрастали. Уже приготовления новгородцев настолько напугали врагов, что они поспешили подобру-поздорову убраться за море, оставив свою крепость недостроенной. Но дерзкая попытка не должна была остаться безнаказанной. Как ни занят был в то время Александр, он решился проучить старинных врагов своих и добиться во что бы то ни стало прекращения враждебных действий с их стороны. Он решился лично явиться на помощь новгородцам.

Предприятие 1256 г. весьма замечательно. Что сам Александр придавал ему серьезное значение, видно из того, что он взял с собою митрополита Кирилла, как бы давая понять, что дело касается не одного Новгорода. Далее самые действия Александра во время похода, как увидим, весьма любопытны и знаменательны, обнаруживая его планы, клонившиеся не к одному только отражению нападавших врагов.

В Новгород Александр прибыл зимой с полками суздальскими и присоединил к ним дружины новгородские. Ясно было, что, несмотря на суровое время года, князь отправляется в поход, но – куда? Этого никто не знал. «Не ведяху, кде князь идет…» Ходили слухи, может быть и намеренно распускаемые, что дело идет о войне с Чудью, как русские называли финнов, но наверное никто ничего не мог сказать.

Александр, видимо, скрывал цель предприятия, на что, разумеется, он имел свои причины. В самом деле, можно было опасаться, что, узнав о трудностях дальнего похода, новгородцы, несмотря на присутствие представителя высшей духовной власти, выкажут нежелание следовать за князем и подвергаться всем предстоявшим лишениям. Не менее важно было и от врагов скрыть конечные цели похода.

Окончив приготовления и по своему всегдашнему обыкновению помолившись у Св, Софии, Александр приказал войскам выступать к Копорью. митрополит также шел с войском… В Копорье князь остановился, чтобы дать необходимый отдых войску ввиду предстоявших ему трудов. Здесь только все узнали, что пойдут в Финляндию, что князь вознамерился покарать шведов в их собственных владениях.

Немедленно среди буйных новгородцев начались волнения. Многие из них по торговым делам, конечно, посещали Финляндию и были знакомы с этой страной. Зачем было идти в эту «страну озер» и чародеев, где высятся гранитные скалы, горные цепи, поросшие лесами «дремучими», где завывают ветры «буйныя», где в бесчисленном множестве затрудняют путь болота «стоячия» и озера «бурныя», где реки «свирепыя» шумят водопадами, где царствуют туманы, непроглядные?

Что делать в этой стране вечного мрака в зимнее время, когда не отличить дня от ночи во время короткого тусклого просвета? Чем воспользоваться в этой стране с ее скудной, однообразной растительностью, с жалкими деревушками, ютящимися в прогалинах лесов по берегам рек, состоящими из изб-землянок, похожих на шалаши?

Правда, шведы, покоряя эту страну, постоянно готовы нападать и на новгородские земли, но разве не миновала опасность? Разве одни приготовления Великого Новгорода не устрашили дерзких врагов? Такие толки раздавались по лагерю, смущая и суздальские полки.

Но любовь и доверие к славному вождю превозмогли недовольство. Незначительная часть новгородцев, правда, оставила князя, но большая часть войска изъявила полную готовность повиноваться и следовать за своим вождем, куда ни поведет. Александр не препятствовал уходу недовольных, находя, быть может, что удаление вредных элементов принесет даже пользу среди предстоящих трудностей.

В Копорье митрополит благословил князя и войско и возвратился в Новгород. Александр двинулся в путь.

Светлокудрые, с голубыми глазами, широким лицом и носом, коренастые, широкоплечие – они представляют собой типичных финнов. Вялые, неповоротливые, угрюмые, злопамятные и подозрительные, вечно молчаливые – они слыли за колдунов и чародеев. Между тавастами свое влияние распространяли шведы.

В восточной части Финляндии жили карелы, более стройные, с правильными чертами лица, с серовато-синими глазами, с густыми темно-русыми волосами, ниспадавшими на плечи локонами. В духовном отношении карелы гораздо живее, общительнее, деятельнее тавастов, добродушны и ласковы. Между ними новгородцы распространяли свое влияние и даже окрестили их в православную веру в начале ХIII ст. Карелы не раз в союзе с новгородцами боролись против шведов.

В 1187 и 1188 гг. они вторгались даже в пределы Швеции, проникали в Меларское озеро, умертвили епископа упсальского, сожгли и разорили город Сигтуну. Впоследствии такой же участи подверглись город Або и другие шведские владения в Финляндии.

Карелы враждовали и с тавастами, владения которых раньше простирались далее на восток, между Ладожским озером и Северной Двиной. К тавастам же принадлежало, по-видимому, и племя ямь, или емь, часто заодно со шведами нападавшее на владения новгородцев.