Читать книгу - "Венецианские куртизанки - Мюриель Романа"

бархатном кресле в верхней комнате замковой башни, Екатерина крепко обнимала спящего Анри. Ее успокаивало детское тепло у сердца, она ласково гладила шелковистые волосы мальчугана. В постели под балдахином, под теплой периной, спал со сжатыми кулачками Эркюль-Франциск, а Карл, сидя на табуретке перед Марго, слушал ее сказки. До слуха Екатерины доносился только его смех.

– Замолчите, Маргарита! – приказала она.

Ее злило их хорошее настроение. Старший брат в опасности, а Марго позволяет себе веселиться и развлекать других!

Дверь комнаты сторожили изнутри вооруженные солдаты.

С нами ничего не может случиться.

Мария Стюарт боролась со скукой, занимаясь со своими фрейлинами вышиванием. У окна стоял, зажав ладонью больное ухо, Франциск, устремив взгляд куда-то за горизонт. Единственным источником света в комнате были угли в очаге, и он вряд ли мог что-то разглядеть в ночи.

Вдруг снизу донеслись какие-то звуки. Екатерина вздрогнула и случайно разбудила младшего сына, ребенок захныкал. Она отдала его гувернантке и подошла к лейтенанту, командовавшему солдатами.

– Что происходит?

– Мне это неизвестно, ваше величество.

– Так пойдите узнайте!

– Мадам, у меня приказ оставаться на посту до смерти или пока герцог де Гиз не отдаст другой приказ.

Загремели удары в дверь. Король в волнении оставил свой наблюдательный пост.

– Откройте герцогу де Гизу! – потребовал зычный голос.

– Легок на помине! – фыркнула Екатерина.

Страж отодвинул засов, вошел герцог де Гиз, за ним Брантом. Мария Стюарт и гувернантка отвели в сторону детей.

– Мадам, все они либо схвачены, либо убиты, кроме одного. Опасность миновала, – доложил герцог после обычных приветствий. – Арестован даже их предводитель, принц Конде!

– Слава Богу! – воскликнула Екатерина и перекрестилась. – Граф Монтгомери тоже у вас в руках?

Герцог и Брантом вместо ответа смущенно переглянулись.

– Как, принц Конде выступил против меня? – вскричал Франциск.

– Да, сир, поэтому теперь нужно проявить твердость и примерно покарать остальных, чтобы пресечь в зародыше всякое желание бунтовать.

– Что вы предлагаете? – спросил король.

– Доставить их в Париж и там судить, – ответил Гиз.

– Всех, кроме принца Конде, герцог! – вмешалась Екатерина Медичи.

– Наоборот, ваше величество. Увидев вашу безжалостность, другие поданные дважды подумают, прежде чем вам изменять.

Франциск скривился, сильная боль в ухе не давала ему сосредоточиться.

– Вот бы знать, как поступил бы мой отец…

Герцог де Гиз отмахнулся от этих его слов.

– Он, без сомнения, желал бы, чтобы вы прислушивались ко мне, сир.

– Вы правы, герцог. Принцу Конде нужно преподать урок.

После возвращения герцога Екатерину мучило дурное предчувствие.

– Вы упомянули о бегстве одного заговорщика и ни слова не сказали о Монтгомери, только не говорите мне, что…

– Мадам, он попросту одержимый, иначе не сбежал бы от меня, – промолвил Брантом, качая головой.

Екатерина почувствовала, что бледнеет. Ярость впилась ей в сердце волчьей пастью. По выражению лиц троих мужчин можно было понять, как их пугает ее гнев. Больше не могло идти речи о том, чтобы позволить Франциску расправиться с Конде, принц был нужен ей, чтобы отыскать Монтгомери.

– Вы должны пощадить Конде, сир, – заговорила она, – ибо если вы предадите принца крови суду, то этот поступок обернется против вас самого. В ваших и его жилах течет одна и та же кровь, кровь Людовика Святого. Народ не должен ни на мгновение усомниться в вашем божественном праве царствовать. Мы не Англия, это там монархи только и делают, что убивают друг друга.

– Помиловать его – значит подорвать престиж моей власти. Не вы ли, матушка, без умолку твердите мне о ее ценности?

Екатерина на мгновение закрыла глаза, чтобы успокоиться.

– Подумайте о том, что Конде сможет поведать нам о бегстве Монтгомери, Франциск.

– Мне нет особого дела до Монтгомери, мадам. Его час рано или поздно наступит, а пока я хочу произвести впечатление, показав свою несгибаемость!

Она твердо взяла молодого короля за руку и тихо произнесла тоном, не допускающим возражений:

– Доверьтесь мне, сын мой.

– Пусть будет так, – нехотя уступил матери монарх.

Королева-мать повернулась к герцогу де Гизу.

– Герцог, я желаю и повелеваю, чтобы все заговорщики были немедленно повешены на башнях замка, у всех на виду. Пускай принц Конде наблюдает из окна своего застенка, как палач готовит казнь.

Изабо

Войдя в камеру, Изабо испытала приступ тошноты. Она подобрала подол и привстала на цыпочки, чтобы не испачкать туфельки. Столь важный узник заслуживал, без сомнения, особого обращения, ей не хотелось думать о том, на что похожи остальные застенки.

Оказавшись вблизи замка Амбуаз, она увидела раскачивающихся на ветру повешенных, задрожала при мысли, что сейчас узнает среди них принца Конде, и стала расспрашивать встречных, что произошло. Новость о том, что он пленен, вызвала у нее облегчение. На счастье, он ничего не знал о роли, которую она сыграла в провале заговора. Королева-мать, взбешенная новым бегством Монтгомери, отправила свою фрейлину к августейшему пленнику, чтобы та заключила с ним тайный договор: его свобода в обмен на сведения о побеге графа.

Стоило принцу де Конде устремить на нее взгляд своих лазоревых глаз, как девушка поняла всю глубину его отчаяния.

– Изабо? Как я рад вас видеть! – вскричал он, вскакивая с шаткого табурета, потом обвел рукой свою темницу. – Простите несчастному, вынужденному принимать вас в таком месте, но сейчас это мое единственное жилище. – Он слабо улыбнулся. – Я плохо представляю, что меня ждет. Скорее всего, я отправлюсь на небеса, не так ли? Как и мои единомышленники, чьи не остывшие еще трупы висят на стенах замка?

Как он безутешен! У него отросла щетина. В их последнюю встречу ее кожа воспламенилась от прикосновения его губ, когда он начал осыпать поцелуями ее шею. В том месте у нее осталось розовое пятнышко, скрытое сейчас воротником-фрезой.

– В моей власти избавить вас от этой ужасной участи, – сказала она бесцветным голосом.

– Я весь в вашей власти, – откликнулся он, беря ее руку.

Ее заколотила дрожь, проникшая и в то потайное местечко, где он сумел открыть на расстоянии сокровенную дверцу. Поневоле она задалась вопросом, почувствует ли то же самое в объятиях Флоримона, когда в них упадет. Оставалось сожалеть, что она все так же невинна, как в венецианской спальне визиря. Посещение величественного замка принца, его садов с экзотическими плодами на ветках и с грядками новомодных овощей, появлявшихся только на столах королей, не разорвало ее помолвки с Флоримоном.

– Мне уже не увидеть следующего цветения васильков, – грустно пробормотал принц.

Мысль, что его ждет казнь, наполнила Изабо страхом. При ее чувствительности она не подходила для таких поручений.