Читать книгу - "Дальневосточная республика. От идеи до ликвидации - Иван Саблин"

По данным американского командования, японские военные использовали Семёнова, чтобы помешать созданию единой власти в России и установить экономический контроль Японии над землями к востоку от Байкала. Действительно, японцы остановили отряды Колчака, намеревавшиеся подчинить Семёнова омскому правительству. Японское военное присутствие все чаще интерпретировалось как оккупация. В октябре 1918 года леволиберальная газета «Далекая окраина» (Владивосток) высказывала сомнение в том, что взятие японцами Посьета и реквизиция пароходов в Хабаровске как-то связаны с официальной целью интервенции – помощью в эвакуации Чехословацкого корпуса. Более того, обезоруживая в Приморской области корейский батальон, формально подчинявшийся омскому правительству, японские военные заявляли, что русской армии больше не существует. Тем не менее отвечая на вопросы «Далекой окраины», глава японской дипломатической миссии Мацудаира Цунео уверял, что «Япония послала экспедицию не из-за своего интереса, а только в целях оказания помощи России»^[403].

Впрочем, оборонческий национализм вовсе не обязательно означал стремление примкнуть к белым или красным. Например, «Прибайкальская жизнь» (Верхнеудинск), орган Прибайкальского (Западно-Забайкальского)^[404] союза кооперативов в Верхнеудинске, критиковала как японский империализм, так и омское правительство, осенью 1918 года распустившее Сибирскую областную думу, собравшуюся летом 1918 года на непродолжительный срок. Газета и Верхнеудинское уездное земство, во главе которого стоял кооператор-меньшевик Иван Адрианович Пятидесятников, выступали против автократического режима Колчака и осуждали насилие, чинимое Калмыковым и Семёновым. Вместе с тем «Прибайкальская жизнь» подвергла критике и Брест-Литовский мирный договор, назвав его результатом союза автократического советского правительства и немецких империалистов^[405].

11 ноября 1918 года Первая мировая война окончилась, и теперь интервенция Антанты нуждалась в новых оправданиях как на национальном, так и на международном уровне. Многие прогрессивные японские интеллектуалы, например либерал Хасегава Ньёзекан, выступали против Сибирской экспедиции и утверждали, что колониальная политика несовместима с демократией. Но новый премьер-министр Хара Такаси продолжил интервенцию, в результате чего его партия «Сэйюкай» («Партия друзей конституционного правления») оказалась под огнем критики со стороны оппозиционной партии «Кенсейкай» («Конституционной группы»)^[406].

Совнарком использовал интервенцию для пропаганды международной революционной солидарности. Летом 1918 года нарком иностранных дел Георгий Васильевич Чичерин отправил письмо Сунь Ятсену, предлагая союз против западного капитализма. Его заместитель Лев Михайлович Карахан составил в июле 1919 года официальную декларацию к китайскому народу (передана в Пекин в марте 1920 года), в которой заявлялось, что Советская Россия стремится освободить порабощенные народы Востока и отказывается от всех особых привилегий, полученных царским правительством в Китае. В Сибири и Маньчжурии многие китайцы и корейцы вступили в антияпонские и пробольшевистские партизанские отряды и вели в своих сообществах радикальную социалистическую агитацию^[407].

Несмотря на попытки большевиков найти поддержку в Азии, вплоть до Парижской мирной конференции (18 января 1919 г. – 21 января 1920 г.) в дискуссиях о постимперском мировом порядке преобладали позиции либералов. В Четырнадцати пунктах Вильсона, опубликованных в январе 1918 года, и в последовавших за ними заявлениях речь шла о прозрачности международных отношений, либерализации торговли и формировании международной организации для поддержки принципов политической независимости и территориальной целостности. Несмотря на участие США в интервенции, несмотря на их противоречивую политику на Филиппинах, Вильсон был чрезвычайно популярен в Азии, и многие корейские националисты питали надежды на помощь США^[408]. Некоторые бурят-монгольские националисты считали потенциальным союзником Японию. Осенью 1918 года Ринчино выдвинул проект, согласно которому буряты и другие монголы формировали одно или два независимых «буферных» государства, возможно под японским протекторатом. В феврале 1919 года Ринчино, Даши Сампилон и другие политики – буряты, монголы из Внутренней Монголии и из Хулун-Буира (Барги) – собрались в Чите на учредительный съезд федеративного Монгольского государства. Съезд прямо апеллировал к вильсоновским лозунгам самоопределения и надеялся на помощь Японии, которую обещал Семёнов. Семёнов же помог с пересылкой обращений съезда к Вильсону и Парижской мирной конференции^[409].