Читать книгу - "Социальная история Англии ХIV-XVII вв. - Татьяна Мосолкина"

Те же самые люди, которые монополизировали управление городом, представляли его и в парламенте. В повестках, которые направлялись мэрам или бейлифам, предписывалось избирать представителей в парламент «из наиболее порядочных и известных людей города» или «наиболее приличных людей», а в 1373 г. избранными должны были быть те лица, «которые лучше разбираются в мореплавании и торговле». Для Бристоля это означало, что в парламент избирались те же крупные купцы, которые были членами городского совета, мэрами, бейлифами и пр.

Если сравнить списки мэров города и Стапля, членов городского совета и представителей в парламенте за XIV в., то можно обнаружить уже знакомые имена: Эверард ле Френш — член городского совета в 1344 и 1349 гг. и 7-ми парламентов; Реджинальд ле Френш — член Совета за эти же годы, трижды мэр Стапля, дважды мэр города, депутат трех парламентов; Роберт Гайен — член Совета в 1344 и 1349 гг. и 4-х парламентов; Эдмунд Бланкет — член Совета в 1349 и 1350 гг., мэр Стапля в 1357 г. и депутат парламента в 1362 и 1369 гг.; Джон Бланкет — член Совета 1349 г. и королевский сборщик пошлин; Томас Бланкет — член Совета 1344 г., а Эдуард Бланкет — парламента 1362 и 1369 гг.; Уолтер Дарби — член Совета, трижды мэр города и Стапля и представитель города в 2-х парламентах; Джон Стоукс — член Совета, трижды мэр города, восемь раз мэр Стапля, член 3-х парламентов; Уильям Кэнинджес — бейлиф в 1361 и 1369 гг., 6 раз мэр города, мэр Стапля, член городского совета и 3-х парламентов; Джон Кэнинджес (сын Уильяма) — бейлиф в 1380, шериф в 1382, депутат парламента в 1384, мэр города в 1392 и 1398 гг.

Очевидно, что уже в начале XIV в. в Бристоле ни о каких демократических принципах при выборах городских органов и парламентских представителей говорить не приходится, и мнение основной массы горожан никто не спрашивал. Хотя формально выборы проводились ежегодно, но требования при отборе были настолько жесткими, что из года в год выбирались одни и те же люди. Да и круг лиц, которые выбирали верхушку города, все более ограничивался. Чего стоит только постановление для гильдии ткачей, принятое в 1389/90 г., когда мэром города был Уильям Кэнинджес: «Ежегодно четыре олдермена будут выбираться двенадцатью наиболее достойными людьми названной гильдии». Даже внутри гильдий никакой демократии при выборах не существовало, не говоря уж об избрании руководящих лиц города.

Как же реагировала основная масса горожан на узурпацию своих прав? И можем ли мы считать, что в Англии в отличие от континентальных стран не имела места острая борьба патрициата со средними слоями городской общины?

Достаточно подробно социальная борьба городских масс с олигархией в XIV в. на примере Йорка, Беверли, Скарборо и Бриджуотера рассмотрена А.А. Кирилловой. Она отмечала, что во многих городах Англии вспыхивали восстания, основной причиной которых было стремление восстановить демократические порядки при выборах в органы самоуправления. Как же обстояли дела в Бристоле? То, что торговая олигархия господствовала в городском управлении, совершенно очевидно. К началу XIV в. группа богатейших купцов количеством 14 человек контролировала все высшие должности. Наиболее авторитетными из них были три человека — Уильям Рэндольф (мэр в 1298, 1305 и 1309 гг.), Джон Сноу (мэр в 1306 г.) и Джон де Силер (мэр в 1310 г.). Им противостояли средние слои горожан во главе с Джоном ле Тавернером, который при поддержке демократических сил дважды избирался мэром города (в 1307 и 1308 гг.) и трижды депутатом парламента. В 1312 г., когда Джон ле Тавернер был вновь избран мэром, “communitas” произвела наступление на патрицианскую верхушку города.

События 1312–1316 гг. известны в исторической литературе под названием «Большой мятеж». Своеобразие их состоит в том, что внутригородские противоречия совпали с борьбой против королевского произвола. Поводом для выступления горожан явился сбор пошлины, называвшейся “Cockett”. Она собиралась в пользу короля с кораблей, приходивших в порт, в дополнение к корабельной пошлине и была явным нарушением муниципальных привилегий. А поскольку сбор этой пошлины взяли на откуп представители патрицианской верхушки во главе с Рэндольфом и Сноу, то упомянутые четырнадцать человек лишили гражданских прав, а имущество их конфисковали.

Для расследования дела в Бристоль в качестве королевских судей были направлены четыре человека во главе с Томасом Баркли, они подтвердили права опальных “majors” и признали действия горожан противозаконными. Результатом такого решения стало восстание горожан, в ходе которого 20 человек было убито, а королевские судьи спасались бегством. На судебном заседании в Глостере зачинщиками беспорядков были признаны 80 человек, которые обязывались явиться в Глостер и дать объяснения. Поскольку вызванные не явились, они были объявлены вне закона, но и уцелевшие патриции оказались вынуждены покинуть город.

В дело вмешался непосредственно король, который приказал восстановить изгнанных патрициев в правах и вернуть им имущество. Однако мэр, бейлифы и община проявили «удивительное неуважение» и не подчинились королевскому приказу, а руководители восстания отказались явиться в Вестминстер, чтобы держать ответ перед королем. За такое открытое неповиновение город был взят в королевскую руку, а его охрана поручена констеблю королевского замка в Бристоле Бартоломью де Бэдлсмеру. Его уполномочили собирать все ренты, пошлины и другие сборы, вершить суд и распоряжаться городской тюрьмой.

Горожане и в этом случае отказались повиноваться — Джон ле Тавернер, Уильям де Клиф и Гилберт Покерел продолжали исполнять обязанности мэра и бейлифов, а распоряжения Бэдлсмера просто игнорировали. Более того, представители констебля замка были избиты и ранены, в городе возвели баррикады, замок осадили и предприняли несколько попыток его захватить. Свыше двух лет горожане и гарнизон замка поддерживали нерегулярные отношения с помощью самострелов и других метательных орудий. Одновременно обе стороны отправляли жалобы королю, но королевское правительство действовало очень нерешительно.

Правда, в середине лета 1313 г. была предпринята попытка решить бристольскую проблему — шерифам Глостера, Сомерсета и Уилтшира отправили предписание набрать отряд в своих графствах и привести город Бристоль к повиновению. Упомянутые шерифы собрали 20 тыс. человек, которыми командовал граф Глостер. Однако горожане не проявили особого страха. Вполне вероятно, они знали, что граф получил секретное распоряжение не применять чрезвычайных мер против города, т.к. король нуждался во всех своих войсках для борьбы с шотландцами. В итоге граф снял осаду города, хотя ее предполагалось продолжать до весны 1314 г.

В 1316 г. король, учитывая предыдущую неудачу, приказал направить к нему в Вестминстер шестерых благоразумных граждан, чтобы они дали информацию о произошедшем. В результате расследования в Бристоль был направлен граф Пембрук, который сообщил горожанам, что король готов простить бристольцев, если они подчинятся закону и выдадут виновных лиц. Ответ, который дала община, показывает, что же было главной причиной мятежа: «Мы не были инициаторами этой несправедливости, и мы не совершали никакого проступка против нашего господина короля. Некоторые персоны стремились лишить нас наших прав, которые мы защищали, что сделать было нашей обязанностью. Поэтому, если наш господин король уменьшит те подати, которые были наложены на нас, если он пожалует нам жизнь, безопасность, ренты и земли, мы будем повиноваться ему, как нашему господину, и делать то, что он прикажет. Иначе мы продолжим то, что начали, и будем отстаивать наши свободы и привилегии даже под угрозой смерти». После такого ответа король решил, что пора принимать строгие меры. Город вновь осадили, Морис Баркли отрезал его от моря, в то время как Бартоломью Бэдлсмер атаковал по суше. В течение нескольких дней горожане сопротивлялись, но после того, как осадными орудиями были разрушены крепостные стены, 28 декабря 1316 г. восстание сломили.