Читать книгу - "Третий рейх на наркотиках - Норман Олер"

Еще в эпоху Веймарской республики ближайшему окружению Гитлера удалось создать образ непрерывно работающего фюрера, видящего смысл существования исключительно в служении «своему» народу – вождя, обладающего невероятными возможностями, на которого возложена поистине геркулесова задача: в одиночку сгладить все противоречия в обществе, решить все его проблемы и устранить все негативные последствия поражения в мировой войне. Один из его соратников говорил в 1930 году: «Это гениальный человек. Он умерщвляет свою плоть, и ему можно лишь посочувствовать! Он не курит, не пьет, ест практически одни овощи и фрукты, не прикасается к женщинам»^[24]. Гитлер не позволял себе даже кофе. После Первой мировой войны он выбросил свою последнюю пачку сигарет в Дунай в Линце и с той поры больше ничем не отравлял свой организм.

«Мы, трезвенники, особенно благодарны фюреру за то, что он своим образом жизни и своим отношением к наркотикам служит образцом для каждого» – значилось в официальном сообщении одного общества трезвости^[25]. Итак, рейхсканцлер – человек без вредных привычек, отказывающий себе в мирских удовольствиях, не имеющий личной жизни. Самопожертвование ради достижения великой цели. Пример для подражания. Миф о Гитлере-трезвеннике, противнике наркотиков, пренебрегавшем собственными потребностями, был важной частью идеологии национал-социализма и постоянно тиражировался средствами массовой информации. Он прочно засел в общественном сознании, даже в сознании независимых, критично мыслящих людей, и остается там до сих пор. Этот миф необходимо развенчать. После своего прихода к власти 30 января 1933 года национал-социалисты в кратчайшие сроки задушили культуру развлечений Веймарской республики со всей ее открытостью и со всеми присущими ей противоречиями. Наркотики попали под запрет, поскольку они создавали совсем другие, не национал-социалистские иллюзии. «Соблазнительным веществам»^[26] в системе, где соблазнять должен только фюрер, больше не было места. В своей борьбе с так называемыми «дурманящими веществами» власть имущие полагались не столько на ужесточение Опиумного закона, принятого еще во времена Веймарской республики^[27], сколько на новые постановления, которые служили национал-социалистской идее «расовой гигиены». Понятию drogen («наркотики»), некогда имевшему совершенно нейтральное значение «высушенные части растений», был придан негативный смысл^[28]. Употребление наркотиков объявлено преступлением и каралось самым суровым образом – руками незамедлительно учрежденного соответствующего отдела криминальной полиции.

Уже в ноябре 1933 года Рейхстаг принял закон, дававший право помещать наркоманов в заведения закрытого типа для принудительного лечения на срок до двух лет, причем время их пребывания там могло продлеваться неограниченно на основании решения суда^[29]. Врачи, употреблявшие наркотики, лишались права заниматься профессиональной деятельностью на срок до пяти лет. Необходимость сохранения врачебной тайны в отношении пациентов, употребляющих запрещенные вещества, была отменена. Председатель берлинской Врачебной палаты отдал распоряжение, обязывавшее врачей сообщать о каждом случае, когда пациент употребляет болеутоляющие средства дольше трех недель, ибо «хроническое злоупотребление алкалоидами угрожает общественной безопасности»^[30]. При поступлении такого сигнала два эксперта проводили проверку пациента, и, если выявляли у него наследственную предрасположенность, принимать препарат ему запрещалось на основании решения суда. В то время как в Веймарской республике отдавали предпочтение постепенному отучению от болеутоляющих средств, в национал-социалистской Германии пациента лишали их с использованием методов устрашения, какие бы страдания он ни испытывал^[31]. Как правило, потребители наркотиков в конце концов оказывались в концлагерях^[32],^[33].

Кроме того, от каждого немца требовалось «сообщать о своих родственниках и знакомых, страдающих наркотической зависимостью, дабы им можно было безотлагательно оказать помощь»^[34]. Создавались картотеки, позволявшие вести точный учет. На первых этапах главным инструментарием нацистов в борьбе с наркоманией стали столь часто ими практикуемые доносы. Диктатура широко пропагандировала так называемый «культ здоровья»: в каждом гау создавалось Рабочее объединение по борьбе с наркотиками, в состав которого входили врачи, аптекари, представители сферы социального страхования, юристы, военные, полицейские, а также служащие Национал-социалистской народной благотворительности. Эти объединения создавали сплошную сеть для ловли наркоманов. Нити управления этой сетью сходились в Имперском управлении здравоохранения в Берлине, во 2-м главном отделе Имперского ведомства народного здравия. Был сформулирован принцип «долга поддержания здоровья», предусматривавший «предотвращение всех возможных угроз физическому, душевному и социальному здоровью, которые могут возникать в результате злоупотребления как чуждых арийской расе наркотических средств, так и алкоголя и табака». Реклама сигарет была строго ограничена, а запреты на употребление наркотиков должны были «закрыть последние оставшиеся бреши пагубного влияния на наш народ неприемлемого для него космополитического образа жизни»^[35].