Читать книгу - "Всадники Апокалипсиса. История государства и права Советской России 1917-1922 - Павел Владимирович Крашенинников"

Всадник на белом коне косил обе армии без разбора по принципу «чума на оба ваши дома». Подкосил одну армию – побеждает другая, но, взяв пленных и заняв территорию противника, тут же получает эпидемию, и тиф косит уже победоносную армию. В конечном счете верх одержал вовсе не тот, у кого лучше была система санитарно-медицинского обеспечения, а тот, кто имел возможность выставлять новые и новые человеческие ресурсы, в буквальном смысле завалив противника телами. У красных таких ресурсов оказалось значительно больше.

Нельзя сказать, что и те и другие полностью пренебрегали борьбой с эпидемиями.

Руководители Белого движения и их гражданские союзники пытались поддерживать сохранившуюся земскую и городскую медицину образца января 1917 года. На территориях, занятых белыми армиями (Крым, некоторые регионы Сибири, Туркестан, Армения и др.), использовались ресурсы медицинских и военно-медицинских ведомств, Красного Креста, Союза городов, Земского союза, органов самоуправления. С их участием открывались эвакуационные и врачебно-питательные пункты, военные госпитали. Определенное внимание уделялось гигиене. Было открыто некоторое количество бань с возможностью не только помывки, но и дезинфекции вещей, которые бесплатно обслуживали военных, беженцев и беднейшее население. Однако политическая и военная нестабильность на этих территориях, слабость или отсутствие централизованных структур по управлению медицинскими мероприятиями негативно отражались на эффективности борьбы с эпидемиями. Противостоять им такая разрушающаяся система не могла.

Большевики хорошо понимали, что тифозная вошь вполне в состоянии загрызть молодую и еще очень слабую Советскую власть. «…Нельзя представить себе того ужаса, который происходит в местах, пораженных сыпным тифом, когда население обессилено, ослаблено, нет материальных средств, – всякая жизнь, всякая общественность исчезает. Тут мы говорим: “Товарищи, все внимание этому вопросу. Или вши победят социализм, или социализм победит вшей!”»[39].

Поначалу Советы следовали принципам децентрализации управления здравоохранением, недопустимости вмешательства центра в медицинскую помощь на уровне местного самоуправления. Однако уже 11 июня 1918 года вопрос об образовании центрального органа – Народного комиссариата здравоохранения (Наркомздрава) – был утвержден в Совете народных комиссаров (Совнаркоме, СНК). Наркомом стал Н. А. Семашко. Впрочем, сеть региональных органов полностью отсутствовала, так что говорить о системе противодействия эпидемиям не приходилось. К тому же наблюдалась массовая нехватка врачей, которые, как и большинство интеллигенции, Октябрьский переворот не воспринимали и сотрудничать с большевиками не рвались.

Было выпущено огромное количество различных нормативных актов и распоряжений[40], но в основном деятельность Наркомздрава сводилась к призывам к населению соблюдать санитарно-гигиенические правила. Население эти заклятья в основной своей массе не слышало либо воспринимало как издевательство, поскольку бани не работали из-за отсутствия топлива, мыло достать было невозможно, постирать вещи – негде, а приобрести новые – вообще нереально. В отместку вшей стали называть «семашками», а «словить семашку» означало заболеть тифом.

Была создана Центральная чрезвычайная комиссия по борьбе с эпидемиологическими заболеваниями. Декрет «О мероприятиях по сыпному тифу»[41] предусматривал привлечение к борьбе с эпидемией всех врачей и медработников, предписывал в первую очередь удовлетворять требования о выделении помещений под заразные бараки и госпитали, снабжать продовольствием больничные и санитарные учреждения, обеспечить срочное снабжение населения, армии и флота бельем и мылом, принять меры по очистке мест массового скопления населения (ночлежные дома, постоялые дворы, тюрьмы, железнодорожные станции, гостиницы, казармы, сборные пункты, театры, чайные, столовые).

В губернских центрах с целью решения задач, поставленных декретом, были созданы специальные комиссии с широкими полномочиями, получившие название чрезвычайных санитарных комиссий.

В соответствии с декретом СНК РСФСР «О санитарной охране жилищ»[42] от 18 июня 1919 года для санации очагов инфекции в местах проживания был установлен жилищно-коммунальный надзор. 8 ноября 1919 года была создана Особая всероссийская комиссия по улучшению санитарного состояния Республики при Наркомздраве РСФСР, которой были предоставлены полномочия по проведению санитарно-гигиенических мероприятий, направленных на оздоровление окружающей среды.

Некоторые усилия в предписанных направлениях, безусловно, предпринимались, однако носили фрагментарный и локальный характер. В то же время жилищная политика большевиков (так называемое уплотнение – изъятие жилья у богатых и заселение площадей семьями рабочих и красноармейцами) приводила к высокому уровню заражения. Не способствовало борьбе с эпидемией преследование врачей как классовых врагов, а также изъятие продовольствия у населения даже в условиях голода.

В общем, создать централизованную эффективную санитарно-эпидемиологическую службу в ходе Гражданской войны не удалось. Это было сделано значительно позднее.

Эпидемия тифа в стране завершилась в 1923 году, хотя до середины этого десятилетия всадник на белом коне еще гарцевал, а заболеваемость в городах оставалась значительной.

2

Война (Брань)

И вот передо мной другой конь.

Этот был огненно-красный.

Всаднику на нем дано было

лишить живущих на земле мира,

чтобы убивали люди друг друга.

Огромный меч был дан ему.

Откр. 6:4

Всадник на огненно-красном (или рыжем) коне прискакал в Россию задолго до революции – в 1914 году, когда началась Первая мировая война. Людские потери империи убитыми составили 511 068 человек, пропавшими без вести – 264 301 человек[43], что примерно в 40 раз меньше, чем сокращение населения с 1917 по 1922 год.

По-настоящему всадник разгулялся во время Гражданской войны.

Оценить общие боевые потери в ходе Гражданской войны, перешедшей в горячую фазу (боестолкновения Красной и Белой армий) летом 1918 года, нереально: статистика в этот период развалилась, и достоверной и достаточной документальной базы никогда не существовало.

На сегодняшний день более или менее точно подсчитано число безвозвратных потерь Красной Армии. По данным группы исследователей, работавших с документами Оперативного управления Полевого штаба Реввоенсовета Республики, вряд ли обладающими полнотой и достоверностью, в 1918–1922 годах Красная Армия потеряла 980 741 человека (убитые, умершие от ран, болезней и по другим причинам). Большее количество из этих потерь (742 тыс.) приходится на 1918–1920 годы – период главных сражений белых и красных[44].

Еще хуже, а точнее – никак, обстоит дело с учетом потерь Белой армии и многочисленных партизанских отрядов. Большевики были склонны к массовому уничтожению пленных белогвардейцев и партизан, списки, как правило, не составлялись. Разные источники, подчас весьма сомнительного характера, дают оценки в диапазоне от 650 тыс. до 2,5 млн человек. Основная часть исследователей сходится во мнении, что потери антибольшевистских вооруженных формирований примерно равны потерям Красной Армии[45].

Таким образом, общие боевые потери в ходе Гражданской войны 1918–1922 годов составляют не менее 2 млн человек.

Однако дело не только и не столько в этой цифре, хотя она и превышает потери Российской империи не только в Первой мировой, но и