Читать книгу - "От Руси к России - Александр Петрович Торопцев"

люди. Он о своей малой Родине пекся, о Рязани. Ему народ свой было жаль. Впрочем, справедливости ради стоит отметить, что некоторые ученые уверены в абсолютной непогрешимости этого князя, который не принимал участия в битве на Куликовом поле, потому что он якобы сдерживал движение на юг Ягайла.

О Куликовской битве хорошо известно любому русскому школьнику, поэтому нет необходимости «повторять урок» для закрепления материала. Войско Дмитрия Донского одержало прекрасную победу. Удар засадного полка Владимира Андреевича и князя Боброк-Волынского окончательно сломил волю ордынцев, и они с криком: «Русы оживают!» побежали, проиграли сражение.

В этом диком, страшном крике воинов Мамая была некая фальшь (кроме животного страха – страха смерти). Русские не умирали, чтобы им оживать. После нашествия Батыя они, следует повториться, около пятидесяти лет находились в этаком душевном шоке. Но уже в 1292 году шок прошел. Именно в 1292 году, когда в Новгороде на реке Липне жители возвели каменную церковь – первую каменную церковь после полувекового перерыва. Тогда же и началось упрямое, упорное движение русской души к освобождению от ордынских оков. Началось возрождение русского народа – Русское Возрождение, слабо исследованное специалистами именно с точки зрения «возрожденческих» аспектов подобного рода явлений в мировой истории.

Сложна и множественна по своим причинно-следственным составляющим сплетенная из сотен нитей линия Русского Возрождения. Однако уже с Ивана Калиты оно немыслимо без Москвы, тогда еще совсем небольшого городка. С каждым десятилетием роль этого города, еще не русской столицы, возрастала. И сам факт, что именно в Москве родилось упрямое желание дать решающее сражение ордынцам, говорит о многом. Говоря о Русском Возрождении, нельзя забывать и тот факт, что сюда манило, по божественной, видимо, прихоти, митрополитов, а также таких деятелей православия, как преподобный Сергий. Сюда же, в Москву, тянулись и художники, мастера различных ремесел… Рублевская Троица – это не просто мировой шедевр иконописи. Это – символ возрожденного, непокоренного духа, символ неокованной души. Андрей Рублев родился в 1360–1370 годах. Либо десятилетним мальчиком, либо двадцатилетним молодым человеком провожал он русское воинство на Дон и встречал поредевшую рать победителей. Здесь, в Москве, встречал. Здесь же он работал, творил шедевры, которые несут в глубине своей великую тайну Русского Возрождения.

…Победоносное войско Дмитрия Ивановича, получившего после битвы имя Донской, вернулось в Москву, но не успели русские люди по достоинству оценить итоги Куликовской битвы, как из степи стали поступать в Заокскую землю тревожные слухи.

Хан Заяицкой Орды, Тохтамыш, потомок Батыя, быстро окрепнул, опираясь на помощь Тамерлана, потомка Чингисхана, и пошел в 1381 году на Мамая. У реки Калка темник проиграл битву, преданный своими людьми, бежал в Крым, но там его убили генуэзские купцы, не получившие от него обещанных льгот на торговлю в Великом Устюге, в других городах Руси.

Тохтамыш, пытаясь восстановить былую мощь улуса Джучиева, отправил в Москву послов. Дмитрий Иванович встретил их вежливо. Они поведали ему о битве при Калке, затем напомнили о главном – о дани. Великий князь внимательно их выслушал и дал понять, что времена данной зависимости Руси от Орды прошли. Прощаясь с послами, он не пожалел для них подарков, и они покинули Москву довольные.

Не доволен был хан Тохтамыш. На следующий год из Орды пришел царевич Акхаз с огромной свитой и с отрядом телохранителей. Он увидел в Москве гордые, невозмутимые лица и понял, что лучше не дразнить зверя, не требовать от русских дани. Те же самые лица видел Акхаз в Нижнем Новгороде, в других городах и селениях Руси. Гордость победителей! Ее ни за какие деньги не купишь. Она дается только победителям – как главная награда за ратный труд, за кровь погибших сограждан.

Эта гордость возрождающего народа напугала царевича Акхаза, но хан Тохтамыш знал, что нужно делать в подобных случаях: бить, бить провинившегося данника, как били кнутами потомков своих рабов вернувшиеся в Крым после восьмидесятилетнего похода в Малую Азию воины-скифы. Бить долго, до тех пор, пока раб (или данник) не вспомнит, кто он, и не изогнется в покорной стойке. Бить надо провинившегося!

Хан Тохтамыш решил напомнить данникам, кто они такие, и в 1382 году пошел с сильным войском на Русь. На Средней Волге он задержался. Его тумэны ворвались в Волжскую Болгарию, ограбили там русских купцов, отняли у них много кораблей для переправы через Волгу.

Русские оказались не готовыми к новой войне. Но обвинять в этом Дмитрия Донского нельзя. Он свое дело сделал. Он развеял страх, гнетущим облаком висевший над каждым русским воином. Он сделал очень важный шаг на пути к свободе. Возможности любого народа ограничены во времени и пространстве. Русь в XIV веке не могла одолеть Орду. Но это не значит, что она не справилась бы со степняками никогда. Битва на поле Куликовом доказала это.

По некоторым данным у Тохтамыша, форсировавшего Волгу и вышедшего к Рязани было 200 тысяч воинов. Очень большая армия.

Дмитрий Суздальский послал к Тохтамышу своих сыновей в знак смирения. Они скакали быстро, но с трудом догнали ордынцев: те быстро шли к Рязани. Хан дал жесткий приказ грабежом не заниматься, ошеломить русских внезапным ударом. Олег Рязанский сдался, бил челом Тохтамышу, обещал провести его через броды и переправы и повел огромное войско каким-то странным путем, сначала на Серпухов. Ордынцы взяли город, разграбили, двинулись на Москву. Почему же хан не пошел в столицу от Коломны по Москве-реке? Почему, до этого подгоняя своих воинов и не разрешая им даже грабить, теперь, когда нужно было стремительным броском выйти к Москве, он вдруг согласился сделать крюк, не очень большой, но наверняка задержавший его дней на пять, а то и на семь-десять?

Этот вопрос остался малоисследованным и военными стратегами, и политиками, и москвоведами. Отвечая на него, можно сделать интересные выводы! Конечно же, разведка у Тохтамыша работала исправно, и за сто сорок лет после нашествия Батыя ордынцы наверняка знали географию Заокской земли великолепно. Им не нужен был Олег Рязанский в качестве проводника еще и потому, что они могли найти его из местных жителей. Дело здесь в другом, в дорогах! Торопливые люди утверждают, будто Москва еще в XI веке, а уж в XII, XIII, XIV веках и подавно, представляла собой бойкий узел торговых и военных дорог. Но поход Тохтамыша говорит о том, что военных-то дорог на территории современной Московской области даже в конце XIV века было маловато!

Поход на Серпухов можно объяснить и другой причиной. Тохтамыш знал о Владимире Храбром, герое Куликовской битвы, и вполне естественным могло быть его